Страница 11 из 20
Добавить что-либо медсестра не успела. На горизонте появился лечащий врач. Зато
мне пришла в голову идея нанять частного детектива.
Первый же доклад не оставил ни малейших сомнений: супруга - изменяет. Да не с
одним, а сразу с двумя! Кроме посетившего больницу мойщика окон, неосмотрительно
назвавшегося ее супругом, она трахалась еще и с врачом-анестезиологом – прямо в
ординаторской. Ну, а потом очаровала и детектива. Что лишний раз подтверждает истину: женский рай находится в тени мужских рогов.
– А ты никогда не допускал мысли, что детектив изначально в нее по уши
втрескался. И именно по этой причине составлял фальшивые отчеты, дабы вбить между
вами клин, посеять ядовитую тень недоверия?
– Нет! Убежден: по своему естеству женщины – куда бесстыднее и низменнее
мужчин. Много ли ты видел представителей сильного пола, зарабатывающих на жизнь
продажей собственного тела? А упоенно сосущих в подворотне немытый клитор?
Вспомни, в тех же порнофильмах самцы всего лишь выполняют – лучше или хуже
– работу, предназначенную им природой.
А представительницы слабого пола? Подставляют задницы, после чего член тут же, без малейшей гримасы отвращения, берут в рот.
Их во все мыслимые и немыслимые дыры трахает одновременно несколько
мужиков.
Им в рот изливают сперму сразу пятеро или шестеро партнеров. И все это –
крупным планом, в мельчайших деталях, включая лица «мадонн».
Мне иногда кажется, появись такая возможность, многие вывернули бы матки
наизнанку, превратив их в чашки для подаяния. И без малейшего зазрения совести
выставили бы перед вратами чистилища.
И суть не только и не столько в деньгах. Она – в изначальной генетической
порочности. Женщинам, все, что с ними вытворяют, нравится! Причем чем безобразнее
постыдное действо, тем больше оно по душе.
Иногда складывается впечатление: любая из них – это сплошная эрогенная зона.
Ради затасканных ассигнаций они готовы без устали совокупляться хоть с
обезьяной, хоть псом, хоть с крокодилом. Ибо… такова их природа.
Увидев, что Крид хочет что-то сказать, Поль жестом его остановил:
– Скажешь, обстоятельства вынудили? Проблему социального неравенства
приплетешь?
Как бы не так! В прачечных полно вакансий. Предложи занять оную хоть одной из
жриц любви! В лучшем случае обзовет тебя жертвой криминального аборта или
недоношенным дебилом.
Значит, суть не только и не столько в деньгах. Она – в генетической порочности
женщин. Все, что с ними вытворяют, им нравится! Причем чем безобразнее постыдное
действо, тем больше оно по душе. Иногда складывается впечатление: любая из них, за
исключением страдающих полной фригидностью, – сплошная эрогенная зона.
– Поль, да ты женоненавистник!
– Ошибаешься, я – мужчинореалист!
– Но ты ведь, смею утверждать, сам иногда смотришь «порнушку» и с немалым, замечу, удовольствием ложишься в постель не только с женой. Предполагаю, не против
поиметь бабу и любым из вышеперечисленных тобой нетрадиционных способов.
– Если на рынке появляется товар, неизменно нарисовывается и потребитель.
– Извини, экономисты утверждают обратное: именно спрос формирует
предложение!
– Но в то же время, уверен, ни один из ученых человека в разряд товара не относит.
Женщины стали товаром по собственной воле. Заметь, ни топор, ни овца сами
26
потенциальному покупателю не навязываются. Это делает продавец – независимый
посредник.
– У большинства проституток он тоже имеется – сутенер!
– Да! И получается, что столь специфический товар с удвоенной энергией
пробивается на рынок: самостоятельно и с помощью посредника. Это, во-первых. Во-
вторых, женщины продавать собственное тело начали куда раньше, чем появились
сутенеры! Да и сегодня их бизнес не сильно хиреет без посредников. А тот же топор
заржавеет под лавкой, если о нем забудет продавец.
А как представительницы слабого пола наряжаются? Все – наружу: та же реклама
того же товара.
– Тебя, старина, понесло!
– Крид, пойми, большинство наших спутниц жизни вовсе не те, за кого себя
выдают. О-о, они великие актрисы! И величайшие охотницы! Почитай женские романы, написанные отнюдь не худшими представительницами слабого пола. Какой они
изображают главную героиню, а, следовательно, свой идеал? Это непременно красавица с
холодным надменным взглядом. Независимая. Гордая. Можешь не сомневаться, умная и
сильная! Да, обязательно холеная и одетая по последней моде. Знающая себе цену.
Неизменно достигающая заоблачных вершин.
С такой можно быть только врагом и никогда – другом. Если ты, конечно, не
дырявая половая тряпка, которой дозволено в дождливую погоду «слизнуть» с пола грязь, оставленную Ее изящной туфелькой.
– А ты хотел бы, чтобы каждая носила в ухе Серьгу покорности?
– По крайней мере, это лучше, чем носить Барабан позора, громко в него стуча.
– Картина не из радостных! – заключил Крид.
– А ты что думал? Мы для них – тюбик губной помады или шнурок корсета,
призванные выгодно подчеркивать линию рта или изгиб талии. К нам внутренне всегда
относятся, как к неодушевленному предмету. Используют – и выбрасывают. Мы – даже не
вибратор, за который цепляются до последнего стона и зачастую - обеими руками.
Надеюсь, ты не станешь отрицать: того, чего мужик обычно стыдится, женщина –
нет. Простой пример – адюльтер. Если о нем узнает он, первое желание – набить морду
ей. Второе – убить его. Третье – развестись. Согласен, чередование может быть иным, однако слагаемые останутся теми же. Узнает об измене благоверного жена – в
восьмидесяти случаях из ста! – немедленно начнет требовать в мельчайших подробностях
рассказать, как выглядит соперница, чем она лучше ее, на какой стадии пребывает
любовная интрижка.
Поверь, матриархат – штука куда как страшнее патриархата, грешного разве что
повсеместным распространением мата.
– Послушав тебя, невольно приходишь к выводу: женщины способны на все. И
порядочных среди них нет.
– Я этого не говорил! Встречаются и такие – в виде исключения.
– Но ты ловко ушел от главного: способна ли на измену Марон? В начале разговора
эту точку зрения, как мне показалось, яростно отвергал. А потом такого наговорил о
женщинах, что сам собственное мнение… высек.
– В ее измену не верится.
– Речь в данном случае – не о вере…
– Не нервничай! Ты мне не дал закончить...
– Рассуждая о женщинах вообще, ты был куда красноречивее. Что, динамик заело?
– Нет, слишком тонкую материю зацепили. Ты же прекрасно знаешь: завтра вы с
Марон помиритесь, а я, по крайней мере, для одного из вас стану врагом.
– Знаю, и все же изложи мысль до конца.
– Она – банальна. И заключается в том, что, вера – верой, а против фактов – не
попрешь. Я никогда не допущу предположения, что асы из «Службы нравственности»
27
ошиблись. Они – не частная лавочка, созданная отставными полицейскими, а
серьезнейшая структура с незапятнанной репутацией. Так что, подобно нанятому мной
детективу, не станут «клеить» объект наблюдения или отделываться сомнительными
рапортами.
– Выходит, мои тревоги не беспочвенны? И как мне поступить: надраить морду
лица, убить или развестись?
– Почему же? Можно оставить все, как есть…
– И до конца дней своих слизывать грязь с ее туфелек?
– Такова, дружище, реальность!
В открывшемся окне появилась голова Лилиан:
– Это уже становится неприличным! Оставить нас на столь долгое время.
– Уже идем! – бодро отрапортовал Поль. – Готовьте пиво.
Вечер покатил дальше по накатанной колее. За десертом посмотрели новости, обсудили перспективу зимней поездки в горы, перебросились еще несколько раз в карты –