Страница 25 из 31
Завоевание политической власти революционной силой – это, как уже сказано выше, лишь начало социальной революции. В “Манифесте Коммунистической партии”, программном документе первоначального марксизма (1848 г.), читаем: "… Первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии” (выделено мною – Р.Г.)[76].
Установку “Манифеста…” на завоевание демократии “забывают” критики и фальсификаторы марксизма. Напротив, акцентируется внимание на характеристике политического господства пролетариата как диктатуры пролетариата, которая появилась у основоположников после “Манифеста…”. В.Ленин в своих работах специально и подробно рассматривал вопрос о диктатуре пролетариата, придавая ему первостепенное значение.
Анализируя тексты Маркса и Энгельса при подготовке книги “Государство и революция”, Ленин осмысливает категорию “диктатура пролетариата”, в частности, следующим образом:
“Кажись, термина “диктатура пролетариата” ещё нет (речь идёт о “Манифесте…” – Р.Г.)… Государство, т. е. организованный в господствующий класс пролетариат – это и есть диктатура пролетариата”[77].
Эта интерпретация вполне согласуется с представлением основоположников о главной общественной функции государства как института политической власти в классовом обществе: “политическая власть в собственном смысле слова – это организованное насилие одного класса для подавления другого”[78].
Исходя из такого представления, Маркс приходит к выводу, что организованное господство пролетариата как класса (пролетарское государство) должно существовать после революции до тех пор, пока не уничтожены условия существования классовой противоположности, пока существуют классы. В “Манифесте…”: “Когда в ходе развития (выделено мною – Р.Г.) исчезнут классовые различия…, публичная власть потеряет свой политический характер”[79]. Положение об исторически длительном процессе исчезновения общественных основ существования классовых различий конкретизировано Лениным[80].
Маркс в 1852 г. в письме к Иосифу Вейдемейеру называет государство периода перехода к бесклассовому обществу, как представляется, для ясности “диктатурой пролетариата”[81].
Диктатура пролетариата, следовательно, – научная категория из области логики истории, констатирующая необходимость государственной организации политического господства пролетариата как в переходный период от капитализма к социализму, так и в течение всей “первой фазы коммунистического общества” вплоть до собственно коммунизма (до “высшей фазы коммунистического общества”)[82].
В таком понимании и в таком контексте диктатура пролетариата не противостоит демократии, демократическому государству. Она противостоит диктатуре буржуазии, то есть демократии, в которой безусловно доминирует, господствует буржуазия. Пролетарское государство противопоставляется буржуазному государству как организованному политическому господству буржуазии. Противопоставление пролетарского государства буржуазному отражается также в терминах “диктатура большинства” и “диктатура меньшинства”.
Такое противопоставление даёт марксистам методологический ключ к определению специфики государств типа так называемого “шведского социализма” (социальных государств, или государств с социальной рыночной экономикой). То, что это капиталистические государства, никем всерьёз не оспаривается. Но в истории, однако, существуют не только устойчивые социальные формы, но и формы неустойчивые (промежуточные). Правомерно рассматривать социальные государства как исторически неустойчивую форму, в которой механизмы социального компромисса ущемляют интересы буржуазии в ряде областей. Однако в ситуациях, когда компромисс заходит слишком далеко (начинает угрожать интересам сохранения капиталистической эксплуатации как основы строя), социальные государства эволюционируют не в сторону социализма, а в сторону жёсткого капитализма. Неолиберальная политика национальных (даже левых) правительств отбирает у трудящихся завоевания “золотого тридцатилетия” и возвращает социальные государства к устойчивой модели безусловного доминирования интересов крупного (сегодня, в условиях осуществления стратегии глобализации, – крупного международного) капитала, то есть к диктатуре (господству) буржуазии. Следует добавить, что социальные государства (с социальным партнёрством между классами буржуазного общества) – результат стечения целого ряда конкретно-исторических обстоятельств. Они были и во время “золотого тридцатилетия” исключением, а не правилом для мира XX века
Следует признать, что термин “диктатура пролетариата” в научном отношении крайне неудачен для обозначения всего лишь того факта, что на смену буржуазному государству приходит пролетарское государство. Словом “диктатура” обычно обозначаются полицейско-деспотические государства, командно-карательные политические режимы,[83] исключающие демократические формы организации общественной жизни[84]. Основоположники, кстати, редко употребляли термин “диктатура пролетариата”. У Ленина, напротив, он не только часто используется (причём в разных смыслах), но написаны целые книги, брошюры и разделы брошюр о диктатуре пролетариата[85].
Исходные социально-структурные реформы переходного периода
Диктатура класса как историко-логическая категория не отражает и не может отражать такую специфику способов действий государства в переходный период после политического переворота, которая ведёт к историческому выбору, соответствующему целям социальной революции.
Особенности способов действий пролетарского государства в переходный период проистекают (должны проистекать) из последовательно демократического характера целей социалистической революции. В России перед пролетарским государством после Октябрьского переворота стоял и ряд таких задач, которые должна была выполнить, но не выполнила вторая (буржуазно-демократическая) русская революция.
Согласно основоположникам, мероприятия, с которых начинает преобразовательную деятельность победившая пролетарская революция, “чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал”, будут различными в разных странах. В то же время для “наиболее передовых стран” они сочли возможным дать перечень мер, которые “могут (выделено мною – Р.Г.) быть почти повсеместно применены”. Среди этих мер: экспроприация земельной собственности и обращение земельной ренты на покрытие государственных расходов; высокий прогрессивный налог; отмена права наследования; централизация кредита в руках государства; централизация всего транспорта в руках государства; увеличение числа государственных фабрик; одинаковая обязательность труда для всех, учреждение промышленных армии и др[86].
В контексте нашей работы важны характер и главная задача этих начальных мер, а не их конкретный перечень, конкретные формы преобразований. По своему характеру они являются “деспотическим вмешательством в право собственности и в буржуазные производственные отношения”. Их назначение – быть “средством для переворота во всем способе производства”[87], то есть они должны радикально изменить организационные основы общественного строя – отменить старые и заложить новые основы общественной организации.
76
Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. – К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч. Т. 4, с. 446.
77
Ленин В.И. Подготовительные материалы к книге “Государство и революция”. – Ленин В.И. ПСС. Т. 33, с. 199.
78
Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 4, с. 447.
79
Там же, с. 447.
80
Например: "… Для полного уничтожения классов надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить их собственность, надо отменить ещё и всякую частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми умственного и физического труда. Это – дело очень долгое (выделено мною – РГ). Чтобы его совершить, нужен громадный шаг вперёд в развитии производительных сил…” [Ленин В.И. Великий почин (О героизме рабочих в тылу. По поводу “коммунистических субботников”). – Ленин В.И. ПСС. Т. 39, с. 15].
81
“…Мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собою… То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определёнными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведёт к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов” [Маркс К. Маркс – Иосифу Вейдемейеру в Нью-Йорк, 5 марта 1852 г. – К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 28, сс. 424, 427].
82
Маркс К. Критика Готской программы. – К.Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 19, сс. 19, 20.
83
“Военно-полицейское государство” – это у Г.Плеханова в 1883 г. о царской России [Плеханов Г.В. Программа социал-демократической группы “Освобождение труда”. – Плеханов Г.В. Избранные философские произведения. В пяти томах. Гос. изд. полит, лит. Т. 1. 1956, с. 373]. В СССР утвердилось к концу 20-х – началу 30-х годов не пролетарское демократическое государство, а командно-карательное государство, диктатура партийной касты (номенклатуры).
84
Именно такое понимание диктатуры положено в основу классификации закономерных состояний общества по признаку доминирующих способов организации социально-групповых (политических) отношений. По этому признаку правомерно различать два противоположных типа обществ: а) классово-демократические и б) казарменно-кастовые, или диктатурные [см. раздел 2 первой части данной работы, а также: Ракитская Г.Я. Взаимосвязь политической системы и хозяйственной власти (общая теория и методология). – В пер. изд. “Перспективы и проблемы России”. Выпуск 1. Есть ли у России будущее? – М.: Институт перспектив и проблем страны, 1994].
85
“Государство и революция. Учение…” [ПСС. Т.33], “К истории вопроса о диктатуре (Заметка)” [ПСС. Т.41], “О диктатуре пролетариата”[ПСС.Т.39] и др.
86
Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 4, с. 446.
87
Там же, с. 446..