Ойкумена

- А теперь без ...

Последнее слово Сантели Лена не поняла, но по тону и корню это означало что-то наподобие "слабая уловка", поддавки".

- Готова? - сумрачно вопросил Кай. И опять же судя по тону, он имел в виду отнюдь не техническую готовность, а скорее решимость продолжать.

Лена лишь молча выполнила парад. Не из уважения к оппоненту, а скорее по привычке. Мечник перехватил меч обеими руками, вынес в сторону, немного скрутив корпус, так что длинная перекладина гарды частично закрывала лицо. Лена мимолетно заметила, что меч, похоже, знавал лучшие дни. На основании клинка, гарде и навершии оставались маленькие пустые гнезда и что-то вроде стесанных напильником заклепок. Как будто раньше оружие было украшено накладными деталями и драгоценными камнями. Теперь же осталась лишь строго функциональная основа, без всяких украшений. А еще клинок был однолезвийным, хотя и повторял привычную Лене форму рыцарского меча. Но все это мелькнуло калейдоскопом образов, потому что мышцы фехтовальщицы уже пришли в движение, действуя, как предельно собранный и слаженный механизм.

Наставники могли бы гордиться ученицей, с поправкой на долгое отсутствие тренировок. Укол был превосходен - хорошая техника, помноженная на энергию ярости. На этот раз Кай действительно опоздал с парированием, поймавшись на ложный выпад, а затем "острие" импровизированной рапиры ударило в пелерину, ниже горла ровно на ширину ладони.

И ... бой продолжился.

Однолезвийный меч опустился плашмя по дуге сверху вниз и в сторону, сбивая палку, а Кай уже переносил вес с ноги на ногу, качнувшись вперед, словно кобра в броске. Сантели ожидал, что мечник выполнит типичный контрприем - перехват вражеского клинка слабой рукой и резкий удар в лицо эфесом. Прием жесткий и резкий, обычно при правильном ударе - а Кай был очень хорошим бойцом - гарда выбивает глаз, но рыжая сама напросилась. Шена ее вообще приколола бы альшписом еще в первом раунде. Однако мечник снова пожалел соперницу. Он просто шагнул вперед и с размаху ударил фехтовальщицу лоб в лоб, даже не по носу. На том схватка и закончилась, под разочарованный гул зрителей. Бизо выглядел совсем печальным - он пытался поставить пару монет на победу Кая, однако никто не принял ставку в силу заведомой предопределенности исхода.

Лена сидела, привалившись спиной к тележному колесу, и пыталась унять звон в ушах. Лоб гудел, как свая под молотом-копром, слабость разлилась по телу. Но сильнее оказалось космическое, безбрежное непонимание - как это все могло случиться?..

Так уже было, давным-давно, в детстве, когда она на спор с Дедом блестяще выучила стих, потратив на это весь выходной, и была готова продекламировать его, получив заслуженную пятерку, а в дополнение специальный дедов приз. Но оказалось, что девочка перепутала страницы в задании и выучила не то стихотворение.

Обиднее всего было понимание, упрямо прорывающееся сквозь оскорбленную гордость - противник наверняка не сделал ничего подлого или нечестного. Это она сама поспешила показать свое мастерство, не выяснив - по каким собственно правилам здесь дерутся.

А на заднем плане шевелилась печальная мысль - ее бойцовым навыкам здесь не место. По крайней мере, без серьезного переучивания.

- Что скажешь? - вполголоса спросил Сантели.

Бригадир сам очень неплохо владел оружием, и в принципе мог бы сойтись с Каем почти на равных, топор или чекан против меча. Но у мечника за плечами была хорошая, правильная школа боя, и он видел то, что могло пройти мимо взора Сантели, которого учила только жестокая практика.

- Интересно, - протянул как обычно немногословный Кай. - Очень интересно.

Он помолчал, Сантели терпеливо ждал, видя, что собеседник не тянет драматическую паузу, а подыскивает правильные слова.

- Ее учили, и учили неплохо, - высказался, наконец, Кай. - Но учили ... странно. Как будто в ее школе вообще не пользуются доспехом.

- Хм... - призадумался Сантели. - А ведь точно, она ткнула тебя в кольчугу и остановилась, как будто на этом бой заканчивался.

- Да. Я такое видел в ... - Кай замялся. - В общем, это чисто дуэльная практика. Прием отчаяния, в схватке с заведомо более сильным противником. Когда работают по принципу "воткни быстрее и больше, чем воткнут тебе", без оглядки на защиту и "удар возмездия".

- Что? - не понял бригадир.

- Когда уже почти убитый все равно рубит или колет в последнем усилии, - пояснил Кай.

- И где так учат? - спросил приземленный бригадир.

- Понятия не имею. Одно скажу точно - в монастырях и боевых братствах так не тренируют, - мечник выглядел не менее озадаченным, чем его командир. - Я бы поставил на то, что ее натаскивал какой-то придурочный бретер... Есть такие, выдумывают всякие "удивительные школы необоримого мастерства" и носятся с ними, собирая деньги с простаков. Пока не нарвутся на хорошего бойца.

Кай снова ненадолго задумался. И закончил:

- Но она двигается только вперед-назад, как по узкой дорожке, а "круг мастера" - это первое с чего начинается любое наставничество.

Сантели сплюнул от избытка впечатлений.

- И ты все это заметил по двум коротким сшибкам? - на всякий случай уточнил он.

Кай сморщился в гримасе обиженного профессионала. Молча отвернулся и пошел к телеге. Выглядело это на грани неуважения, но бригадир понимал, что сам спровоцировал лучшего бойца явно выраженным сомнением.

- Чудные дела творятся, - пробормотал бригадир, подумал было, не осенить ли себя святым знаком, но передумал и ограничился словами. - Пантократор, убереги и защити, - после чего скомандовал. - Собираемся! Время не ждет. Хочу к зениту увидеть дымы Врат.

Впрочем, все и так уже споро сворачивали лагерь. Каждому не терпелось вернуться поскорее, чтобы встретить закат в чистой постели и чистой же ночной рубашке. Или в нормальном трактире, за кружкой пива, а не магически сохраненной воды с привкусом паучьей мочи.

- Лезь в телегу, - милостиво приказал бригадир рыжей, которая все еще не оправилась от удара в голову. Алая метка украсила ее лоб в самом живописном месте, строго по центру.

Бизо прошелся по своим меткам, тщательно их стирая, чтобы не дай Пантократор не потянуть за собой "нить". Кай проверил меч, поскольку точно знал, что обычно самые серьезные неприятности приходят напоследок, когда их уже не ждешь. Внутренний голос подсказывал мечнику, что приключения еще не закончились.

Лена привыкла серьезно переживать свои неудачи, стараясь извлечь из них максимум уроков. Отчасти сказался и мамин перфекционизм - строгая женщина, типичная "self-made woman" из глухой провинции, никогда не позволяла дочери спустить на тормозах промашку. Наоборот, она возвращалась к неудаче вновь и вновь, пока все не оказывалось исправлено. Поэтому поражение погрузило девушку в глубокое огорчение, и Лена машинально ждала от остальных, что ей не забудут позорный проигрыш. Но здесь снова сказалось иное отношение местных к жизни. Все как будто забыли про утренний поединок, глубоко и полностью уйдя в путевые заботы. Даже суровая Шена перестала бросать на Лену мрачные взгляды, в которых отчетливо читалось, что воительница сделала бы с незваной гостьей, будь на то возможность.

Поразмыслив, Елена решила, что, наверное, все из-за того, что драки здесь должны быть нормой жизни. Поэтому катастрофический провал для нее - мимолетное развлечение для всех остальных. Сидеть было жестко, телега оказалась заполнена какими-то ящиками, бочонками и мелким инвентарем, среди которого Лена узнавала лишь некоторые предметы вроде крупноячеистой сетки, фонаря с наполовину сгоревшей свечой, пучка коротких толстых стрел с оперением из тонкой стружки. Наверное. у банды не хватало денег, чтобы купить по лошади для каждого, так что они использовали телегу со скарбом и рабочим инструментом на всю компанию.