Зарницы смуты

— Есть такой синдром, называется Синдромом Валиадо. Это когда дар у человека развивается не так, как должен. Встречается крайне редко — всего три случая за двести лет существования Каолита — и во всех трех нам не удалось удержать учеников от бездумного использования силы. Стоит ли говорить, что последствия были весьма плачевны! Если вкратце, то синдром значительно увеличивает способности мага, но забирает… хм-м… разум. А страшнее свихнувшегося мага, нет ничего. Ах, да! Был человек, в честь которого и назван синдром, который, в отличие от других собратьев по несчастью, обучения в университете не проходил. И дела его обстояли гораздо хуже.

— Моли богов, парень, чтобы в тебе проснулся Зов! — сказал Трэвор. — Нам, ручаюсь, что и тебе тоже, не нужны неприятности. А их не избежать, если дар в тебе искажен. На твое счастье в Ромбаде есть человек, способный проверить твои способности.

На мои плечи словно невидимая гора рухнула. В душе бил колокол отчаяния, холодный пот струился по спине. Очень хотелось убежать, скрыться в трущобах, разом забыв об этом кошмаре.

«Ага, как же, убежишь тут! Кто ж меня теперь отпустит, раз я — потенциальная угроза? Эх, нужно было слушать покойного Билла!»

Рабочие тем временем принесли круглый столик, четыре стула и небольшой медный котелок с подогретым вином. Воздух, наполненный запахами моря, разбавили острые ароматы пряностей. Наверное, восточных. Я не выдержал и без спроса ухватил тяжелую глиняную кружку, стоявшую на столе. Трэвор понимающе кивнул и указал на деревянный черпак.

Вино оказалось божественно вкусным. Даже на мгновение стало страшно, что до конца жизни буду с отвращением смотреть на ту мутную бодягу, что продается в местных трактирах и кабаках.

Алкоголь меня немного успокоил, и теперь можно было целиком сосредоточиться на мысли о предстоящем испытании.

«И чего я так разволновался? Одну проверку прошел, пройду и другую. А синдром… Ведь говорят знающие люди: всего четыре случая за три сотни лет! Да и способностей ведуна за мной никогда не замечалось. Зов Стали — вот это дело!»

Острый приступ боли в раненом боку напомнил, что с оружием у меня тоже пока не складывалось…

К столу подошел невысокий человек в мундире Каолитской гвардии. Коротко поклонившись лорду-протектору, он доложил, что мастер Гродверд прибыл. Трэвор довольно улыбнулся, откинулся на спинку стула.

— Мы будем рады видеть его за нашим столом незамедлительно, — промолвил он, наградив гвардейца многозначительным взглядом, — у нас здесь… хм-м, особый случай.

Солдат коротко кивнул и, развернувшись на пятке, двинулся в сторону склада. Я неотрывно следил за гвардейцем, пока он не скрылся за горой пустых бочек. Гвардия считалась еще одной особенностью Каолита. По закону, каждый из трех Домов, составлявших костяк союза, имел право содержать собственную армию, но при этом они обязаны были каждые три года поставлять на службу в гвардию по пять сотен рекрутов. Цифра была символической, но, тем не менее, объединенная армия союзников постоянно росла.

Я успел осушить еще один кубок, когда к нам, едва заметно припадая на правую ногу, подошел тот самый Гродверд.

— Мое почтение, лорд-протектор. Маги.

Неприятный хриплый голос будто прочистил мне мозги. Оторвав взгляд от пустого кубка, я с интересом разглядывал Рубаку. Это был невысокий человек, одетый в странный костюм, сочетающий в себе гвардейскую полевую форму и обычное облачение путешественника. Небритого, курчавого, неопределенного возраста, его можно было бы назвать неприметным, если б не один дефект — широкие плечи казались страшно перекошенными, а толстые жилистые руки свисали едва ли не до колен. Из-за этого мастер Гродверд становился похожим на кобольда, что обитали в глубинах Дождливой Гряды. К поясу пристегнуты длинные ножны, из которых выглядывала костяная рукоять палаша.

— Рад видеть столь прославленного воина и, вне всякого сомнения, отличного человека! — Трэвор весело улыбнулся, указал на свободный стул. — Будьте добры, присаживайтесь. Нам есть о чем поговорить.

Воин нахмурился, но кивнул, соглашаясь, и опустился на заботливо предложенный стул. Сняв перчатку, взял наполненный магом кубок и тремя могучими глотками осушил его. Я заметил десяток белесых шрамов на его кисти, а безымянный палец, как показалось, явно пришивали в Монастыре.

— Позвольте вам представить Моркоса, — Трэвор указал на меня. — Мы, как вы уже знаете, провели сегодня обряд Выявления. Повезло. Нашли троих магов и этого молодого человека тоже. Но здесь загвоздка… я бы даже сказал, проблема! Либо Зов Стали или ведовство, во что хочется верить, либо, что совсем скверно, Синдром Валиадо.

Я заметил, как Рубака вздрогнул. Он удивленно уставился на меня, словно не поверив в услышанное. Мне не понравилось то, как он смотрел, но еще сильнее напрягла ладонь, скользнувшая на рукоять палаша.

— Мы хотим, чтобы вы провели обряд, дабы удостовериться — с чем мы имеем дело, — закончил Трэвор, не заметив повисшего в воздухе напряжения.

— Можете на меня рассчитывать, — с расстановкой произнес Рубака. — Зов Стали проверить — сущий пустяк. Но вы уверены, что применять магию разумно? А вдруг как у него синдром, и что тогда?

Маг и лорд-протектор переглянулись. Трэвор покачал головой, его лицо не выражало ничего, кроме наигранной расслабленности.

— Мы думаем, что проверить все же стоит. Глупо терять очередной ценный кадр из-за простых опасений! Риск мал, синдром встречается очень редко.

— Пожалуй, соглашусь, — хмыкнул Гродверд. — Только вы должны будете поручиться, что в случае неудачи всю вину возьмете на себя. Мне не улыбается предстать перед Трибуналом за пособничество в уничтожении Ромбада.

Это прозвучало как угрюмая шутка, вот только смеяться мне не хотелось. Наоборот, стало совсем мерзко, будто вброд переходил босым незнакомую речку, дно которой устилал жирный ил. Здесь речь шла о моей судьбе, а эти трое вели себя так, словно обсуждали мешок с заплесневелым рисом. Выбросить или оставить? И что самое паскудное — любой мог прихлопнуть меня как муху.

«Нет, зря я сюда пришел! Не мой день сегодня, ох, не мой!»

— Согласен дать какие угодно гарантии, мастер Гродверд, — насупился Трэвор, — если выясните особенности дара этого человека. Нужно знать, чем все это грозит Ромбаду. Я лично отвечаю перед Верховным советом за это лордство.

Отставив в сторону кубок, Рубака поднялся. На его лице вновь проступила решимость, но ладонь по-прежнему стискивала резную рукоять из кости.

— Не будем откладывать. — Повернулся ко мне. — Особых приготовлений обряд не требует: кулон на твоей шее, а магический чертеж еще не утратил силы. Войди в круг и протяни мне ту руку, которой обычно держишь меч или нож.

Я перешагнул цветную линию и почувствовал, как снова зудит кожа. Ощущение не из приятных, но прежнего напряжения не вызывало. Гродверд расстегнул пуговицы на толстой дорожной куртке и вытащил из внутреннего кармана незатейливое серебряное кольцо. Надев его на указательный палец, сжал кулак и сделал осторожный шаг вперед. На серебряной поверхности кольца заплясали синие искры, лицо Рубаки расслабилось, словно он скинул с плеч суму, набитую камнями.

Одним коротким движением он выхватил палаш и несильно, плашмя, ударил меня по левому плечу, затем — по правому. Охнув, я попятился и, запнувшись о свою же ногу, вывалился за пределы магического круга. Ладонь правой руки яростно пекло, а в груди кололо. Изо всех сил сжал запястье, в слепой надежде немного унять боль; я увидел, как с ладони срываются жирные алые капли.

Позволю себе время от времени прерывать повествование. Моя история не будет полной без упоминания Валиадо. Человека необычного и великого по-своему. Так случилось, что мне в руки попал его дневник и скрывать события тех дней я не намерен…

Глава 2 Легенда о Кукловоде