Распишитесь и получите

— Не люблю их оперировать, больно квёлые — остатки вежливости не позволяли употреблять «дохлые».

Открытая и прямая беседа, протекавшая с сущностью, от слова к слову становилась приятной и по другой причине: нас никто не слышал.

— Что будет со мной по окончании задуманного? Уйдёшь один, меня потащишь?

— Не знаю… пожалуй, один уйду… забот меньше…

— Ничего иного от беса не ждал. Но, всё же, что меня ожидает по окончании работы?

— Ничего выдающегося и особенного не случится, будешь потихоньку пенсионерствовать, доживать отпущенное время, вспоминать места повести и думать «всё ли правильно настучал».

— Тогда в моих интересах тянуть резину и писать без конца.

— Не от тебя зависит. Сносно и терпимо можешь выражаться до поры, пока мозг будет относительно ясным, не отягощённым питием и чревоугодием и не полностью оккупирован склерозом или гнусным стариком с фамилией Альц-Геймер. Нам подвластна ваша плоть, но в мозг влезть не можем. Считывать информацию иногда получается, да и то не со всех мыслительных отделов мозга. В кладовых памяти есть такие места, куда и нам, бесам, ходу нет, «потаёнными» называются…

— … где и храним заначки от жены… Каков процент потаённых мыслей удаётся исполнить, и сколько — нет?

— Интересное явление: профессионального слесаря бухгалтерский запах вопросов. Проценты, дебит-кредит, подсчёты… Откуда? Не иначе, как в прошлой жизни по купечеству проходил?

— Приятные сведения, оказывается и бесам закрыт вход в наше сознание Приятный факт!

— Чему радуешься? Имей возможность вмешиваться в работу начинки черепных коробок — где бы вы сегодня были и что видели вокруг? Как думаешь, что такое «осознанная форма существования»?

— Как могу знать такие сложности с семью классами общей школы? Пусть и советской, надёжной школы?

— Осознанная форма существования — это когда ты трезвый и возможно со стороны внести в твоё сознание полезную информацию. Такое состояние ныне определяется как «врубился», или «не».

— Прежде жило «понял», или «не».

— «Всё течёт, всё меняется» — ты остаёшься неизменным и продолжаешь чесать правое ухо левой рукой.

— Мои признания, но, может, перестанешь говорить загадками? И будь любезен, не загружай текст высокими материями, выражайся яснее, не забывай разницу между нашими объёмами знаний.

— Хорошо, буду проще: что обещают служители культов там за плохое поведение здесь?

— Ад, а если буду паинькой всегда и во всём — получу путёвку в рай, а насколько рай лучше Лазурного Берега в Ницце, или канареечных островов — этого никто не знает.

— Сходство между указанными позициями видишь?

— Нет. Какое сходство может быть у рая здесь и ада там? Если о этих противоположностях речь ведут — стало быть знают, видели, бывали, ручаются, а если не бывали — как говорить о не виданном? Врать?

— Нормальное явление! Нам долго говорили о том, чего не было, и в итоге обучили искусству рассказывать небыль. О несуществующем. Разве не говорили о «процветании в стране социализма»?

— Бывший социализм не а, и не рай, бывшему социализму дать точное определение не просто, на сегодня хороших соображалок мало, а если и появляются — на корню закупаются закордоньем. Круглых черепов, без швов меж костями хватает, а вот даровитых и непорочных нет, пропускная способность нации упала ниже некуда.

— Что за понятие «пропускная способность»??

— Это память и способность к правильному определению происходящего. Дар, когда один из вас видит то, чего не дано видеть тысячам, вы таких «политологами» называете. Хорошим мозгам определение есть: «светлые».

— И «чистые».

— Определение «чистый» не верное, «чистый» подобен «пустая голова», чистая от чего бы то ни было Труден ваш язык. Хороший, светлый мозг не допускает сбоев в повседневности, не склеротичный, но главная ценность мозга — не позволять руке проносить ложку с кашей мимо рта.

— Интересно, а куда ещё можно направить ложку с кашей?

— В ухо. Правой рукой в левое ухо. Ещё в мозгу не должно храниться желание «вешать лапшу на уши» другим. Самое любимое и непонятное ваше занятие: «вешать лапшу на уши». Какая нужда в развешивании продуктов питания на уши — до сего времени в наших сферах никто объяснить не берётся. По этому вопросу споры были, но так ни к чему и не пришли.

Тебе стоит поторопиться, а за качественную и быстро выполненную работу добавлю срок пребывания в жизни, хотя с другой стороны ваша свободная жизнь мало чем отличается от пребывания в колонии общего режима.

— Какой срок накинешь?

— Десяток лет безболезненного жития, не считая мелких недомоганий.

— Ты «атмосферо зависимый», и при малом налёте тучек с северо-запада будет клонить в сон.

— Часы и минуты сна в общий стаж войдут?

— Нет. Понятие «время» спящих не волнует. О твоём литературном образовании скажу так: устраивает. Тебя учил педагог высшей пробы! — ах, как приятно слышать, пусть и от беса, такое признание!

— Так думаешь? Или льстишь на мою погибель?

— Опять за своё! Могу устроить инфаркт в любую секунду, такое для меня — раз плюнуть! Оторву от стенок твоих склеротичных сосудов приличных размеров жирную бляшку чистейшего холестерина и закупорю главный сосуд в прокуренном сердце, да так надёжно, что ни один медик оттуда не удалит! Делаю!? Нет! Ты не подозреваешь, насколько широк у нас выбор в способах вашей отправки «на тот свет»! Что-нибудь я применил? Нет! Самый простой способ окончить твоё пребывание в этом мире — толкнуть под колёса авто. Повод есть: обожаешь переходить дорогу в неположенном месте? Не «по-европейски переходишь «зону повышенной опасности»: дорогу.

— Мог не задавать вопросов, прекрасно знаешь, где и как перехожу дорогу…

— Знаю способ получения адреналина: переходишь дорогу в неположенном месте. «Нарушаете»! Затуманить мозги хаму за рулём и сбить тебя наповал — для меня не задача, забава, но этого не делаю.

— Вариант — длительное лечение и хождение по судам за «материальной и моральной компенсацией с нарушителя».

— Соображаешь! Закупорку сосуда в сердце могу заменить закупоркой в мозгу…Крупный сосуд — уйдёшь в мир иной без задержки, мелкий — скрюченным подрыгаешь до следующего. Отказ мелких сосудов называем «инсультом по знакомству». Это такой тромб, который не по силам удалить ни одному медику.

— Даже в Швейцарии?

— Даже и там. С малым тромбом пролежишь колодой пяток лет, и окружающие родичи будут мечтать: «Когда мучаться перестанет и нас мучить? Когда смерть-избавительница придёт!? Старушка явно задерживается»! — и никто не обвинит в злодействе потому, что меня никто не видит, и все приключившиеся бедствия на тебя и повесят: «пил, курил, жрал всё, без разбора, и много!» Да, да, скажут, что ты «умер от неумеренного употребления жирной пищи, алкоголя, курения, женщин и от стрессов, коими тебя доконали»!

— Прав. Но всё же… Не «родим» ли глупость?

— Что с того, если родим? Мало ли глупостей и без нас живут? Одной меньше, больше — вам с того не убудет и не прибудет. И знай, что все «мастера слова» прошлого писали не сами, а под нашим руководством. Мы ими управляли. В каждом из них сидело по такому, как я! Но мы все разные, вот почему и нет двух одинаковых книг. Когда-то людей, читающих книги, было больше, чем пишущих, а сегодня всё поменялось наоборот. Перевелись писатели, кои трудами способны открывать ваши рты от удивления!

— Погоди, что же получается!? По-твоему в «вожде мирового пролетариата сидел… не в обиду сказано, бес, и что «во, гждь» наварганил — шутки одного из ваших? И прочие великие писания вы!?

— Нет у нас лап, у нас вообще ничего нет. Трудно запомнить? Остальное верно, гениев и мудрецов в вашей среде делаем мы. «Вождём», накропавшем двадцать шесть толстенных томов, без учёта мелочи о шагах вперёд-назад, управлял злой графоман, фантазёр и шутник из наших.

— Тормози, дай увязать сказанное. Можно думать, что идея фюрера захватить Россию по Урал не продукт его черепной коробки, а ваша шутка? Так и было, один из наших таким манером пошутил с фюрером.