Страница 400 из 433
Чуть позже, сидя в автобусе и направляясь теперь уже в своё почти бывшее жилище, Жаклин думала над тем, кому следовало бы позвонить с её нового номера и, хорошенько поразмыслив, решила пока от звонков воздержаться совсем. Да и вообще, рассказывать кому бы то ни было о своей беременности только в случае крайней необходимости и выдавать эту информацию лишь по мере её очевидности.
Зайдя в квартиру Чарльза, которую она уже даже в мыслях не могла назвать домом, только лишь выгуляв Сулу и выпив чашку чая с купленным по дороге медовым пирогом, девушка улеглась спать и заснула мгновенно.
Мужа при этом нигде, ни видно, ни слышно не было.
Но, тем не менее, на следующее утро Жаклин проснулась от его хождений по квартире и, дождавшись, пока за ним захлопнется входная дверь, подскочила, прогуляла Сулу и принялась собирать все свои вещи подряд, запихивая их в коробки.
Ближе к обеду, когда она уже почти всё собрала, позвонил из риэлторского агентства Тойво и рассказал, что он предложил её квартирантам несколько вариантов другого жилья. Как только у них будет возможность, они осмотрят все эти адреса и не исключено, что, в ближайшее время квартиру ей освободят.
— Но у них есть одна просьба, — продолжил риэлтор. — Они хотят, после того как переедут, чтобы ещё некоторое время их вещи в коробках полежали в чулане.
Жаклин закусила уголок губы. Никаких проблем с такой просьбой не имелось, но какая-то мысль зашевелилась у неё в голове и мешала тут же согласиться.
— Хорошо, — догадалась и сказала девушка одновременно. — Но у меня встречная просьба.
— Да-да, говорите, — подбодрил её Тойво.
— Могу я уже сейчас перевезти свои вещи в квартиру, чтобы они меня там дожидались?
— Я спрошу у них, — тут же пообещал парень и, выяснив ещё пару моментов на счёт ключей от чулана и описи мебели, распрощался.
Квартиранты согласились. Поэтому Жаклин тут же позвонила в службу по перевозке вещей и наняла их на три часа дня, сообщив об этом своему риэлтору, чтобы квартиранты позволили носильщикам занести коробки в чулан. После того как все её пожитки увезли в Лондон, девушка принялась дожидаться Чарльза.
Она села на диван, положила рядом с собой поводок и намордник Сулы, зажала сложенные вместе ладошки между коленями и застыла.
Так они и сидели вдвоём.
Сула смотрела на свою «сбрую» и не знала радоваться ей или огорчаться. Намордник она ненавидела, а поводок жутко любила, потому что, первый мешал ей облизываться как положено и улыбаться как хочется, а второй всегда означал прогулку.
А её хозяйка в это время сидела, уставившись перед собой в одну точку на обоях. Скорей всего, сюда она больше не вернётся никогда. Ей бы впору взгрустнуть или хотя бы заволноваться, но внутри не было ничего. Пусто. Выбрав из квартиры все свои вещи, Жаклин словно вычерпала из этих стен и саму себя по частям. Будто здесь она присутствовала только в качестве предметов своей собственности. Не стало их, не стало и поводов что-либо чувствовать к этим стенам.
Не желая, чтобы её глаза смотрели на пустой для неё дом, Жаклин встала и устремилась к окну. Перед ней открылась её улица, дома соседей напротив, окна, занавески, горшки с традесканцией и алоэ, дорога и на ней уже все знакомые припаркованные машины. Тут тоже ЕЁ не было. Как будто не было никогда и никогда больше не будет. У девушки сделалось легко и спокойно на душе – она ничего не теряет здесь, потому что ничего и не приобретала. А неподвластная, неистребимая надежда на лучшее не позволяла ей сокрушаться о том, что было, и заставляла предвкушать то, что будет.
«Нужно обязательно позвонить дядюшке», — только и успела она подумать, как тут же заметила Чарльза, направляющегося в их подъезд.
Девушка в прихожей уже справилась с намордником свой хулиганки, которой придётся сегодня впервые в жизни познакомиться со скоростными поездами, как заскрежетал ключ в замке. Чтобы не стоять столбом, она начала обувать сапожки с опушкой. Чарльз тем временем вошёл в квартиру и тут же потрепал по холке, потянувшуюся к нему Сулу.
— Привет, — поздоровался он с собакой и, положив свой портфель на тумбочку, начал разуваться.
— Я уезжаю жить к себе в Лондон. Чуть позже подам на развод, — проговорила девушка заранее заготовленную фразу.
Муж возразил сразу же, как будто у него тоже уже имелся готовый ответ.
— Ну, уж нет, — сняв сапоги, развернулся он к жене. — Это я подам на развод. Понятно? Оставь свидетельство о браке, кстати. Оно мне понадобится.
Жаклин такое заявление не устраивало. Она боялась, что Чарльз может затянуть с походом в суд, а ей хотелось покончить с этим своим неудачным замужеством как можно быстрее, пока ещё не заметна её беременность. Жаклин даже представить не могла, что заставило бы её добровольно признаться Чарльзу в том, что у неё будет ребёнок Алекса, вспоминая его реакцию на прошлую свою беременность.
— Нет. Не понятно. Ты можешь забыть или отложить этот вопрос на неопределённый срок, а я хотела бы его решить, как можно раньше и больше к нему не возвращаться. Поэтому я настаиваю на том, чтобы самой подать на развод.
— Так, ну, хватит! — дёрнулся к ней Чарльз, а Сула тревожно замерла, навострив уши. — Ни слова больше! — сделал он отрицательный жест указательным пальцем. — Я не потерплю, чтобы мной командовали в моём собственном доме. Это ты у своего молокососа научилась?