Страница 267 из 433
Молодой человек просто обалдел от такой наглости.
— А я?! — воскликнул он с какой-то даже обидой в голосе.
Ноль реакции. Жаклин, сидя верхом на его животе, продолжала заниматься собой.
— Покажи! — тогда гаркнул Александр. — Я хочу это видеть, дьявол тебя побери, ведьма!
«Ведьма», запрокинув голову и закрыв глаза от удовольствия, опять медленно покачала головой в отрицании.
— Жа-а-а-а-а-а-ак! – заорал на всю комнату юноша.
Девушка опустила голову и разлепила веки. Она посмотрела на парня как на чужого, не вовремя появившегося гостя, но всё-таки скрестила руки и так же молча, грациозно поведя бёдрами, а потом и плечами, через верх стянула с себя одежду. Бросив её в угол кровати, она раздвинула одной рукой свои складочки, а другой начала ласкать и дразнить себя между ними, иногда, как бы между прочим, прикасаясь к клитору.
— Вот... смотри, — равнодушно-флегматично вымолвила она и, по новой закрыв глаза, откинула голову.
— Уууу... фа-а-ак! — в голосе парня слышалось уже намного больше отчаянья, чем вожделения. — Дай! — опять гаркнул он на всю комнату. — Дай мне!
Жаклин не отреагировала, видимо, отдавшись процессу полностью. Без остатка.
— Да дай же мне! Чёрт! — дёрнул как бы в предупреждении ногами Алекс.
Жаклин опять посмотрела на него сверху вниз. Очень серьёзно. Она вынула руку у себя между ног и одним из пальчиков, которыми только что ласкала себя, прикоснулась к его губам.
— На.
Тот тут же втянул его в себя.
— Ещё! Больше! Я хочу больше! — пососав, зло выпихнул из себя.
Дразнилка изучающе, как бы в раздумьях «справится/не справится» взглянула на страждущего.
Потом, видимо, всё-таки решив рискнуть и доверить столько тонкое дело мужчине, всё так же держа складочки раскрытыми, придвинулась на коленках к его рту, не прекращая ласкать сама себя свободным средним пальцем той же руки. Александр вытянул голову и припал ко всему этому как нищий к золотому дождю. Он лизал, сосал, целовал, а Жаклин в это время свободной рукой спокойно-равнодушно перебирала волосы у него на голове.
Кончилось всё это тем, что она в один прекрасный момент ухватилась за его вихры так, будто хотела выдрать их с корнем, и, дёрнувшись назад, скрючилась в позе эмбриона, насколько это было возможно. И вымученно застонала.
Алекс откинулся на подушку.
— Жаклин!
Но та с нестерпимой мукой на лице вся сжалась в комок у него на груди, потом, дёрнувшись опять, накинулась губами на его рот и начала как безумная с жадностью засасывать его губы и язык, в то время как всё её тело било и колотило в конвульсиях. Юноша тут же с охотой ответил ей на поцелуй, опять кое-как ухватившись руками за прут и подтянув свои ноги, чтобы хоть ногами поддержать любимую во время её разрядки.
И вот тут в первый раз он пожалел по-настоящему.
«Чтобы я ещё хоть раз в жизни на такое пошел! Идиот! Так мне идиоту и надо!», — думал он про себя в это время.
После того как шквал удовольствия прошел, Жаклин положила голову ему на грудь, свернувшись клубочком, и затихла.
— Малыш... — не выдержал юноша.
— Ш-ш-ш... — приложила пальчик к его губам «малыш», после чего легко поцеловала его и опять прилегла к нему на грудь.
Чуть отдохнув, девушка вынула нож из-под подушки и перерезала чулок на его запястьях. Она успела только выпустить нож из рук, как уже лежала на спине, придавленная к постели любимым телом.
Алекс как безумный бросился мять её голые груди.
— Чёрт, как же я соскучился, — бросился он к её губкам. Она была вся обмякшая, томная, нежная и сладкая после оргазма. — Люблю тебя, — парень покрыл поцелуями её лицо. — Вкусная моя.
Жаклин обвилась вялыми руками вокруг его шеи, откинув голову на подушки.
— Я тоже очень соскучилась... — тихо прошептала она, млея в его руках и чувствуя родное, приятное тело. — Очень-очень... — чмокнула она его в скулу. — И ты тоже вкусный.
Александр гортанно хихикнул. Но сейчас девушка под его телом показалась ему какой-то особенно хрупкой и маленькой, поэтому он поспешил опять перекатиться на спину и уложить её на себя сверху, чтобы она как следует отдохнула и пришла в себя.
Но той было почему-то не до отдыха — оказавшись опять сверху, Жаклин застыла. Она потянулась руками к его красивому лицу и начала любовно гладить по щекам, скулам, глазам, лбу.
— Мой милый, — она медленно потянулась всем телом выше, — красивый, — и ласково поцеловала его линию челюсти, — нежный, — вдохнула запах на его виске, — сладкий, — «пригубила» роскошный лоб, — желанный, — прикоснулась губами к закрытому веку, — страстный мальчик, если бы ты только знал, как я тебя люблю, — она легонько поддела его губы своими. — Ты не можешь представить, что ты для меня значишь. Я завидую сама себе, что влюбилась в тебя и что ты меня заметил.