Страница 192 из 433
— Нуу... в принципе, я могу и сама добраться.
— Прямо даже будет интересно понаблюдать, как тебе удастся выйти из этой квартиры без него или выудить его отсюда до того, как он приговорит содержимое сковороды. Подожди, не начинай без меня – я должна это видеть. Пошли, Марик, я тебя быстренько умою.
— Очень просто! — отозвался юноша, выкладывая упаковки с лекарствами на холодильник и не отрывая глаз от приготовленного блюда на плите. — Я возьму эту сковороду с собой!
— Забирай! Это любимая сковорода Марго! — прокричала женщина уже из коридора.
— Оу, я передумал, — в притворном ужасе округлил глаза гурман, скидывая с себя куртку и вешая её на спинку стула. — Марго насмотрится там на этих... местных жителей, приедет и за свою любимую сковороду мою печень вырвет, зажарит и съест.
Жаклин, стоя возле холодильника и просматривая препараты, которые привёз молодой человек, прыснула со смеху.
— Ты попутал. Это в Океании: Полинезии, Меланезии живут бывшие каннибалы, а Марго полетела на Барбадос.
— Ну значит, прилетит и скальп с меня снимет за железяку свою, делов-то! — Парень чмокнул свою девушку в щечку. — Я – в ванную, помыть руки.
Вернулся он вместе с Эшли и Маркасом. Мальчик, окончательно проснувшись после умывания, немного освоился.
— Доброе утро, — сказал он Жаклин и тут же стал усаживаться за стол.
— Доброе утро, — с удовольствием ответила ему тётя доктор.
— Маркас, ты будешь кашу? — спросила его бабушка.
— Нет.
— А что ты будешь?
— Бекон с яичницей.
— Молодец, — взлохматил ему волосы на голове Александр. — Мужик! — и тоже уселся за стол.
— Яйца ему сейчас лучше не давать. — И Жаклин, глядя на ребёнка, сделала умоляющую физиономию. — Маркас, прости. — Она улыбнулась, ставя перед своим мужчиной тарелку, полную печени-чатни с двумя ложками риса.
— Тогда он будет бекон с рисом. А потом чай, — резюмировала бабушка. — Жаклин, я так понимаю, шоколад ему тоже пока нельзя?
— Да, пока лучше ему это не давать. Он пропьёт хотя бы дня три таблетки, снимет гистаминную нагрузку, тогда можно уже будет... понемногу...
— У-у-у-у... — раздалось на всю кухню, и все обернулись на источник звука. Это Александр взял первый кусочек печени в рот. — М-м-м-м... — продолжил он развивать высказанную им мысль вглубь и вширь, демонстрируя полное владение материалом. — Если Эшли что-то делает, то она это делает! Очень вкусно! — воскликнул юноша, тыча вилкой в тарелку.
— Это не я, — спокойно сказала Эшли и посмотрела на юношу как на безнадёжного, — это приготовила Жаклин.
Александр на мгновение застыл, но в следующую секунду закричал еще громче.
— Уууу... я знал! — он даже подскочил на стуле, подняв теперь вилку вверх как копьё. — Фак, я так и знал!
— Александр! — опять воскликнули женщины в унисон.
— Оу, Маркас, не слушай, Алекс шутит, — обратился большой мальчик к маленькому и опять взлохматил тому макушку. — Я так и знал, что ты бесподобно готовишь! Жаклин, ты просто обязана выйти за меня замуж, — подскочил он со стула и сжал свою девушку в объятьях так, что она тихо ойкнула. — Мы действительно созданы друг для друга. Я начинаю по-настоящему в это верить. — И он опять поцеловал её в губы, предусмотрительно закрыв от присутствующих собой, после чего шепнул на ушко: — А почему сразу не призналась?
— А зачем? — так же тихо, но с хитрецой в глазах и голосе ответила девушка. — Вдруг бы ты стал хвалить только потому, что это приготовила я. — Она показала ему кончик языка.
— Хитрюга, — сказал Александр и закусил нижнюю губу уже с похотью в глазах. Но тут же взял себя в руки – у него еще будет возможность...
Тут у Эшли опять зазвонил на холодильнике телефон.
— Да, Лам, алло, — взяла она аппарат и направилась с ним в коридор. Но перед дверью оглянулась: — Жаклин, поджарь, пожалуйста, Маркасу бекон, он в холодильнике. Что ты говоришь, Лам?
Жаклин, заглянув в стол, нашла еще одну сковородку и поставила её на сильный огонь. Потом из холодильника достала самый нежирный кусок бекона и, отрезав от него три тонких пласта, разложила их на уже очень горячей сковороде.
Александр, полностью отдавшись, было «букету» вкусов печени–чатни, с интересом стал за ней наблюдать. Казалось, в этом нет ничего необычного: смотреть, как твоя женщина, с которой ты этой ночью занимался любовью, сейчас управляется на кухне и кормит ребёнка, и Александр не собирался заострять на этом своё внимание. Но оно как-то само... заострилось.