Страница 147 из 433
А вот с Мери, в этом отношении, дела обстояли куда хуже. И даже десять человек ей помогали мало. Она смотрела на студента гораздо чаще и задерживала на нём взгляд непростительно дольше, чем это позволяли понятия элементарной вежливости. И даже когда тактичность и воспитанность брали верх, и женщине удавалось перенаправить своё внимание на других присутствующих за столом, или даже – о, чудо! – заинтересоваться их беседой, первое же заметное или резкое движение этого красивого шотландского юноши «отбрасывало» её далеко назад на пути к равнодушию по отношению к нему. К тому же, к немалому огорчению невестки, её золовка не проявляла ни малейшего интереса к сидящему напротив Майклу Стюарту. И судя по всему, это было взаимно.
Что же касалось самого красивого шотландского юноши, то, сколько Жак ни посматривала на него, сколько ни подглядывала, так и не смогла определить его отношение к поведению своей гостьи из Корнуолла. Не смогла она уличить парня ни в раздражении нетактичностью Мери, ни в том, что всё это тешит его самолюбие – именно эти две реакции с его стороны были для девушки априорно ожидаемы в данной ситуации.
«А ведь сегодня будут еще и танцы», — уже заранее начинала переживать она.
И её опасения оказались не напрасны.
Когда все отдали должное блюдам и напиткам за столом, после чего почувствовали себя более раскованно и свободно, некоторые из присутствующих, включая Александра, приступили к игре в бридж – всё еще неизменный атрибут английских вечеров, и проследовали для этого в кабинет Чарльза, где Жаклин до этого прибиралась два дня кряду. И только лишь, один Гвидо Тикарани, найдя в плейлисте хозяина медленную композицию Бьяджо Антоначи и Адриано Челентано, собственноручно скинутую другу с полгода назад, пригласил свою жену на медленный танец.
Жаклин, незаметно подойдя к Паломе, позвала её в комнату для гостей на второй этаж. Там за небольшим столом-тумбой можно обговорить студенческое задание.
Просмотрев список вопросов, и подборку требований к которому, доктор Рочестер пришла к выводу, что ничего особенного и особенно сложного в них нет. Это был довольно стандартный набор моментов по травматике, обострениям, приступам. Давались примерные варианты ситуаций, и требовалось описать свои версии развития событий и данные статистики. Так же куратор не обошел вниманием документацию и правила её заполнения. Заканчивалось всё предложением дать рекомендации к обеспечению безопасности здоровья людям, находящимся в зоне риска, и подчеркнуть и обосновать важность здорового образа жизни. Жаклин пообещала помочь в том плане, что смогла бы подобрать несколько историй болезни, разумеется, без личных данных и данных страховки, и перечислить нюансы оформления документов в различных случаях. Палома заранее поблагодарила.
Когда они спускались по лестнице, к ним навстречу уже шла Мери со своими нервно сжатыми кулачками. Однако, преградила путь она только одной Паломе и, молча, в ожидании, посмотрела на Жаклин, как бы предлагая ей, следовать дальше, не задерживаясь. Что та и сделала, пройдя в гостиную.
Но очень заволновалась – она не доверяла золовке, зная её прямолинейность, эгоистичность и, ей было не совсем удобно употреблять это слово даже про себя – неотесанность. Мери, с её грубоватыми, деревенскими замашками легко могла сообразить неловкую ситуацию, а увлёкшись привлекательным студентом, стала опасна вдвойне.
Жаклин, чисто из благих побуждений, куда бы там ни была вымощена ими дорога, устроила эту вечеринку с участием Мери. Вспоминая состояние женщины в Хемпстоне, девушка действительно хотела ей помочь, немного развлечь и подарить положительные эмоции. Будучи той, которой повезло родиться в Лондоне, она чувствовала себя в выигрышном положении по отношению к таким как Мэри, и из великодушия, как могла, старалась чуть скорректировать положение, предоставляя возможность провинциалке хоть ненадолго вырваться из глубинки, из узкого, замкнутого круга её общения и сменить его вместе с картинкой перед глазами. Тем более что её золовка была всё-таки довольно умна и иногда неожиданно сообразительна и интересна в общении – это если привыкнуть и не обращать внимания на её манеры и повадки. Ну, кто ж знал, что «старая дева» и «синий чулок» по-корнуолльски, сможет увлечься юношей, годившимся ей в сыновья. Поэтому девушка проследовала к гостям, мысленно решив «быть поблизости».
Но в гостиной её быстро отвлекли – на диване сидела Сесилия, почесывая за ушками разлёгшуюся рядом Сулу, и беседовала о чем-то с расположившейся в соседнем кресле итальянской четой. У окна, возле бюро с ноутбуком, в котором играла очередная медленная композиция, стояли Кевин и Майкл и что-то в нём просматривали. Оглянувшись на вошедшую, последний тут же развернулся к ней навстречу, раскрыв объятья – за время отсутствия хозяйки мероприятия мужчина явно успел прибавить промилле в крови.
— Жаклин, дорогая, разреши тебя пригласить. — Он протянул ей руку.
Танцевать с кем бы то ни было еще, кроме Алекса – последнее, что сейчас хотела бы «дорогая», «спасибо» еще и золовке, но «должность» обязывала, и поэтому…
— С удовольствием, Майкл, — великосветски улыбнулась приглашенная.
Мужчина мягко обнял её за талию и повёл в танце.
Услышав громкий голос Майкла в гостиной, из кабинета выглянул Айвор и с возгласом: «Оу, да здесь танцуют!» — опять исчез в дверях. Через некоторое время он вытащил оттуда свою Кайлу, которая слегка упиралась и смущенно смеялась, глядя, в том числе и на Жаклин, и так же смущенно приняла приглашение мужа на танец.