Страница 121 из 433
— Идём, — только и сказал он и, взяв поводок из её рук, повёл Сулу со двора, которая всё это время поскуливала, раздираемая желанием хорошенько поругаться на это безобразие.
Медленно и неуклюже поднимаясь с тротуара, бледнолицый что-то крикнул о том, что он их из-под земли достанет, но парочка не обернулась.
Только выйдя опять на New Street, Жаклин поняла, что её всю трясёт. У неё тряслись руки, ноги и даже зубы. Увидев это, Алекс для начала взял её ладони в свои, но поняв, что это как мёртвому припарки, со словами: «Иди сюда», — сгрёб в охапку.
Она будто приросла к нему. Постояв с ним в обнимку некоторое время, у неё появилось чувство, что вот примерно как-то так она и родилась. Ну и, конечно же, в лучших своих традициях, оказавшись у Алекса в объятьях, сразу же успокоилась.
«Господи! — прижималась Жаклин к парню. — Ему ведь восемнадцать, а мне с ним несравнимо спокойней и надёжней, чем со взрослым Чарльзом. Как такое может быть? Всё дело в нём? Во мне? В любви? Не понимаю. Я уже ничего не понимаю. Кто он? Почему так?» — И, вздохнув полной грудью, задрала голову.
— Я больше никогда в жизни не назову тебя дитём. Клянусь!
Александр даже не улыбнулся, а с точностью до наоборот – выражение его глаз стало еще более серьёзным и сосредоточенным.
«Я понял тебя, малыш. Я всё понял», — подумал он о том, что можно стать полноценным мужчиной в глазах своей женщины не подчинив, а защитив её.
Дальше к дому Жаклин они шли уже довольно быстро и даже без происшествий. Было около восьми вечера. Окна квартиры четы Рочестер, сейчас тёмные и безжизненные, напоминали пустые глаза статуи из черного мрамора. Хозяйка открыла дверь своим ключом, и все трое вошли в прихожую.
— Проходи, располагайся, — сбросив пуховик и кинув его на тумбочку, Жак отцепила от поводка и подхватила на руки собаку. — Я сейчас помою лапы Суле и приду.
— Я помогу, — тут же отозвался гость, вешая и свою дублёнку, и пуховик девушки на вешалку и не предпринимая попытки осмотреться в помещении – для него всё здесь было того... Чарльза. Это был его дом, его быт, его мебель и... его жена, увы.
Жаклин остановилась.
— Не стоит, — сказала она доброжелательно. — Я быстро. А потом мы попьём чаю. Ты ведь хотел пить.
— Я и сейчас хочу. Поэтому помогу тебе. Чтобы побыстрее.
— Ну хорошо. Идём.
Когда они зашли в маленькое, тесное помещение ванной комнаты, воздух сгустился как горячая карамель. Но девушка решила не подавать виду и, поставив свою питомицу в ванну, включила душ.
— Подержи, пожалуйста, — попросила она добровольного помощника, протягивая ему держатель.
Александр, взял душ и направил его на лапы Суле-грязнуле, Жаклин по очереди вычищала из всех четырёх песок, грязь и мельчайшую гальку. Щенок только жмурился и облизывался, но терпел и не дёргался – он уже привык.
Все трое хранили молчание
— Всё. Спасибо. — Жак выключила кран и легонько отжала лапы своей хулиганке. Как только она вынула щенка из ванной и начала обтирать его «собачьим» полотенцем, Александр присел и взял Сулину морду в свои ладони.
— Хорошая девочка... умная... молодец — поощрял он её к примерному поведению, гладя под глазами большими пальцами. Жаклин увидела, как воспалились и покраснели ссадины на костяшках его левой руки.
На морде фараоновой собаки было написано, что она изо всех сил старается соответствовать тем характеристикам, которыми награждает её молодой человек, но это не помешало ей пулей рвануть из ванной, почувствовав, что её уже помыли и более не задерживают, попутно сбив ведро со шваброй и мыльными принадлежностями.
— Сейчас побежит к своим тряпкам и начнёт в них вываливаться. — Жаклин ополаскивала руки под краном. — Тебе нужно промыть твои ссадины. — Она потянулась к ванной полочке. — Вот, возьми, это антибактериальный гель. Сейчас принесу тебе новое полотенце. — И она тут же вышла.
Вернувшись, хозяйка застала Алекса подставившим свои костяшки левой руки под струю холодного крана. Увидев вошедшую, он закрутил воду и взял у неё полотенце. Вытираясь, парень, молча, смотрел на девушку, улыбаясь своей полуулыбкой, полуухмылкой. Та, не дожидаясь, пока он закончит, взяла его руки в свои прямо поверх махровой ткани и, глядя ему в глаза, на ощупь высвободила его левую руку и стала поочерёдно целовать сухими поцелуями каждую сбитую костяшку.
Она дошла только до третьей – на большее МакЛарена не хватило. Скомкав полотенце и, не глядя, швырнув его на стиральную машинку, он, толкнул Жаклин к стене, с махровыми халатами, и накинулся на неё, как человек, соскучившийся за год по морю, ныряет в первую свою волну.
Вроде бы Жаклин к этому и вела, но всё равно оказалась не готова – всё произошло быстрее, чем успела набрать воздуха перед «погружением». Вот она стоит с руками Алекса, а вот уже прижата его телом, и её руки вытянуты полностью вверх его руками, а его язык уже прижимается у неё во рту к её язычку, а губы в это время творят что хотят и даже больше.