Страница 35 из 42
Она повернулась и торопливо зашагала к двери.
21
Весь следующий день Франческа была поглощена работой. И все же иногда она нет-нет да вскидывала рыжеволосую голову и, близоруко прищурившись, обегала взглядом лабораторию.
В конце дня она не вытерпела и остановила Эрнана.
— Простите, я забыла, как вас зовут…
— Меня зовут Эрнан, — ответил охранник.
— Эрнан… — Франческа вымученно улыбнулась. — Эрнан, я хотела у вас спросить… Вы сегодня дежурите один?
— Нет. Со мной в паре Пенчо. А что?
— А… разве вы работали не с Джорджи?
— С ним, — кивнул Эрнан. — Но сегодня он не дежурит.
— Почему?
Эрнан едва заметно усмехнулся.
— Вам это нужно для отчета? — с легкой иронией поинтересовался он.
— Нет. Просто… — Франческа слегка покраснела. — Просто я привыкла, что вы дежурите с ним вдвоем. Вот и забеспокоилась.
— Рад, что вы о нас беспокоитесь, сеньора, — с чувством проговорил Эрнан. — Смею вас уверить, что с Джорджем все в порядке. Просто для него нашлось другое дело.
— Но он в Риме? — спросила она, скрывая неловкость.
— Пока да, — ответил Эрнан.
Длинные ресницы Франчески дрогнули.
— Что значит «пока»?
— Это значит, что, скорей всего, его переведут на другой «объект», — ответил Эрнан.
— Как на другой? — пролепетала Франческа, удивленно и недоверчиво глядя на охранника.
— Так, на другой, — ответил тот. — А почему это вас так волнует?
На этот раз Франческа нахмурилась.
— Меня это совершенно не волнует, — отчеканила она.
— Если хотите, я позвоню Джорджи и узнаю, как у него дела, — предложил Эрнан.
— Что вы! Зачем?
— Ну, вы же сами интересовались.
— Ничего я не интересовалась, — выпалила Франческа. — И вообще — уйдите с дороги. Вы меня задерживаете!
— Я вас задерживаю? — Эрнан покачал головой, но отошел в сторону, давая женщине пройти.
Эрнан посмотрел ей вслед, покачал головой и тихонько пробормотал себе под нос:
— Это любовь, приятель. Самая настоящая любовь.
Когда Франческа вошла в комнату, Софи полулежала на кушетке с альбомом на коленях и делала какие-то зарисовки.
— Привет! — сказала Франческа.
Софи повернула голову и едва заметно усмехнулась.
— Привет, — сказала она без всякого энтузиазма. — Давно не виделись.
— Да, давно. У тебя есть для меня свободная минута?
— Конечно.
Франческа подошла к кушетке и присела на краешек.
Софи продолжала водить карандашом по листу бумаги. Ее лицо было хмурым и сосредоточенным.
— Делаешь наброски? — спросила Франческа.
Софи, не отрывая взгляда от листа, молча кивнула. По губам Франчески пробежала улыбка.
— Ты сегодня не в духе? — спокойно спросила она.
Софи натянуто улыбнулась:
— Почему? Я-то как раз в духе. А вот ты… — Она замолчала и вновь принялась водить карандашом по бумаге.
— Послушай… — сказала Франческа. — Я вижу, ты за что-то на меня сердишься. Возможно, я не самая лучшая сестра в мире, но я…
Софи перестала рисовать, подняла на Франческу темные, пылающие глаза и выпалила:
— Хочешь, чтобы я сказала тебе? Хорошо. Ты сама напросилась. — Она отложила альбом в сторону. — Посмотри, какой ты стала. Давай-давай, попробуй, посмотри на себя со стороны! Ты стала злая, черствая и эгоистичная! Ты плюешь на людей, которые тебя окружают! Ты думаешь только о себе. Сегодня утром звонил этот русский парень Джорджи…
Длинные ресницы Франчески дрогнули.
— Чего он хотел? — спросила она.
— Просил передать тебе, что будет очень скучать! И знаешь — у него был такой грустный голос…
Франческа нахмурилась, потом взяла со стола сигареты и закурила. Закурив, она встала с кушетки и молча отошла к окну. Слегка запрокинув голову, чтобы дым от сигареты не попадал в глаза, она посмотрела на город.
— Скоро начнется дождь, — сказала Франческа.
Софи посмотрела на ее тонкую гибкую спину и нахмурилась:
— Что?
— Скоро начнется дождь, — повторила Франческа. — Все небо в тучах.
Она отвернулась от окна и посмотрела на сестру.
— У тебя лицо, как у восковой куклы, — сказала Софи. — Ты похожа на скульптуру… Такая же бесчувственная.
Франческа усмехнулась и тихо сказала:
— Ты ко мне несправедлива.
— Правда? — Софи усмехнулась. — Вот и хорошо! Тогда оставь меня в покое и занимайся своими драгоценными делами.
Франческа притушила сигарету о дно пепельницы.
— Я думала, что мы понимаем друг друга, — сказала она.
Софи язвительно улыбнулась и покачала головой:
— Ты ошибалась. Тебя никто не понимает. Ты — слишком сложная натура для наших убогих мозгов. Ты только и можешь, что портить жизнь тем, кто тебя любит.
— Значит, я порчу тебе жизнь?
— Угу. Именно.
— В таком случае я пойду к себе.
Франческа повернулась и подошла к двери. На мгновение замерла, хотела обернуться, но — так и не обернулась.
— Ну и иди! — крикнула ей вслед Софи. — Убирайся из моей комнаты! Чтобы духу твоего здесь не было!
Дверь за Франческой закрылась. Софи взяла с кушетки альбом и положила его на колени. Она вновь принялась водить карандашом по бумаге, но вдруг скорчила зверскую гримасу и, размахнувшись, изо всех сил швырнула карандаш об стену.
— Пропади все пропадом, — зло проговорила она.
22
Час спустя Франческа стояла, повернувшись спиной к ветру, возле обшарпанного грота, выложенного из огромных, потемневших от времени камней, и курила.
— Здравствуйте, Франческа! — услышала она у себя за спиной голос Джорджи.
Она обернулась. На ее бледном лице появилась улыбка.
— Здравствуйте! Боже мой, как я рада вас видеть!
Франческа протянула Джорджи руку в черной перчатке. Он вежливо ее пожал.
— Вряд ли это правда, — сказал он. — Но все равно приятно слышать.
Она заставила себя улыбнуться и весело проговорила:
— Перестаньте! Вы прекрасно знаете, что я очень хорошо к вам отношусь. Джорджи, дорогой мой, нам с вами нужно серьезно поговорить!
Сероглазый охранник улыбнулся.
— Конечно, — сказал он. — Конечно, вам нужно со мной поговорить. Иначе бы вы не вызвали меня сюда. Вот только о чем? О чем мы будем говорить?
— Вы говорили, что вам нужно уехать из Рима. Почему вы этого не сделали?
Он опустил голову и глухо проговорил:
— Вы знаете почему.
— Из-за меня?
— Да.
— Из-за того, что я не сказала вам своего последнего слова?
— Да.
Франческа провела ладонью по его щеке.
— Давайте присядем.
Они сели на черную деревянную скамеечку. Несколько минут они молча сидели на скамейке, наблюдая за тем, как ветер срывает с деревьев и кружит в воздухе желтую осеннюю листву. Последний танец. Агония умирающей природы.
Франческа отбросила сигарету и заговорила.
— Джорджи, вы совершенно меня не знаете. Вам кажется, что я добрая и хорошая, по это не так. Я чудовище. Я могу убить человека, понимаете? Убить и не испытывать потом никаких сожалений. Я очень злая, понимаете?
— Это все не так, — негромко произнес Джорджи.
Франческа усмехнулась и покачала головой.
— Черт… Я даже не знаю, как вам это объяснить. У меня внутри лед, понимаете? Лед, и больше ничего.
Джорджи сидел, засунув руки в карманы пальто. Он по-прежнему был бледен, по лицо его поражало каким-то каменным спокойствием и сдержанностью. Франческа повернулась и пристально на него посмотрела.
— Я ничего не чувствую, Джорджи, — тихо сказала она. — И я никогда не смогу полюбить вас так, как любите меня вы. Вам лучше уехать. Это все, что я хотела вам сказать.
Она встала со скамейки. Джорджи поднялся тоже. Они стояли друг напротив друга с напряженными, растерянными лицами.
— Если б вы только дали мне шанс… — сказал Джорджи. — Один только шанс… Я бы смог растопить этот лед.
Франческа улыбнулась и грустно покачала головой.