Страница 63 из 196
Ужасно!
Мих. Андр. и говорит: «Это — что́! Еще не так явно, по быстроте движения бабочки. Однажды мы зажгли костер. И вот вижу я, что гусеница — которые вообще ползают очень медленно — издали как-то неуклюже, но с всем доступным ей старанием и доступною быстротой, все скорее и скорее, начала ковылять к костру... ковыляет, ковыляет... ближе, ближе, печет ее, все ковыляет и... испеклась!!!
Я задрожал в страхе, в ужасе!! Молох. Ведь это молох животных, насекомых. Ведь это кусочек религии, финикийских храмов, карфагенских. Что́ за притяжение? Какая тут тайна? Что́ за Рок. Ибо «сгореть» — это «судьба насекомого».
Как не произвести опытов? как не начать опытов? Свет ли блистающего пламени тянет? Тогда поставить черный экран или залепить глаза гусеницы и бабочек воском. Я не знаю, как, ученые знают. Они все умеют: но отчего сюда не приложили «уменья делать опыты», по Бэкону Веруламскому и Д. С. Миллю. Поставить бы разные «препятствия», и пусть бы «одолевали». Пусть бы ученые «элиминировали» (выделяли и удаляли) причины, сохраняя «остаточек» настояще действующих?
Свет?
Тепло? горячность?
Гипноз «блестящего предмета»?
Своеобразный сомнамбулический сон?
«От судьбы не уйдешь». Т. е. в организации есть «Рок» — «сгореть, если встретится пламя», и она падает в пламя, как уже извечно и от сотворения мира обретенная смерть.
Брр...
Ужас...
Волосы дыбом...
Боюсь. Проклинаю. Жалко.
А ученые молчат.
Дураки они этакие, эти ученые. Всем «1» за «успехи».
~
Поправка: это видел Александр Александрович, учитель школы виноградарства. Также он видел раз рака, который впятился задом в костер и испекся! Значит, — тут нет гипнотизма блестящего пламени.
Гусеница медведки ползла с расстояния 11/2 аршина от места, где испеклась. И все скорее и скорее бежала!!!
* * *
Конечно, обрезал палец, обрезал ногти, «она обрезала» волосы и обрезают картон для переплета книг и материю, когда шьют платье. К слову так все привыкли, что, когда прибавляется «обрезание у иудеев» или «Авраам обрезал себе крайнюю плоть» — мы ничего себе не представляем и ни о чем не спрашиваем, и во 2-м классе, «по программе выучив заключение Ветхого Завета», и там строки: «Авраам обрезал себе и слугам своим крайнюю плоть», — ни один из всего класса гимназист не догадывался, какой это имело и имеет вообще неприличный и непозволительный вид. И мы даже не думали, что это касается «того»... Наконец, когда поздней все узнали, то узнали до того лениво и с «нам дела до этого нет», что «История о Монтецуме» казалась гораздо интереснее, важнее и занимательнее.
Ничего.
~
/-Между тем, — ведь это не «ничего». И вот когда узнаешь, что это не «ничего», то весь свет начинает переменяться в глазах.
~
Один вид! вид, вид!!.. У Авраама и слуг его какой ужасный, странный, страшный вид...
Еще до обрезания, когда только подходили.
И манипуляции обрезывающего над ними...
И когда «все зажило» - опять какой же виду этих 60—100 мужчин.
Можно с ума сойти. Не правда ли, можно с ума сойти при мысли, что «Бог этого захотел»...84
И не только «захотел», но еще и отдал Аврааму за это именно одно все обетования и все будущее; ему и «таким же»! непременно — «таким же», только — «таким»!
Вид, вид, вид... ужасный вид... все дело в «виде», и самая Скиния будет названа Скиниею свидания... Т. е. «таким местом, где видаются» между собою, где встречаются, как возлюбленные между собою, Бог в тайном существе своем и этот для Бога обрезавшийся человек.
«Ах, так вот что́ нужно: иметь такой вид, чтобы сделаться угодным Богу».
Мысль, естественная у всякого еврея после заключения завета.
«Без этого вида вы — не Мои».
Знает ли об этом Переферкович? По крайней мере перед ним лежали документы.
* * *
Хорош запах розы. Но хорошо пахнет и резеда. Что делать. Что делать. Так мир устроен.
Поп:
Кто нюхает розу, пусть нюхает розу. А кто нюхает резеду, пусть нюхает резеду.
Качаю головой.
Вы нюхаете розу, значит, вы отрицаете резеду.
Да нет же, батюшка...
И когда вы нюхаете резеду, значит, вы отрицаете розу.
Да нет же, батюшка, — это все в семинарии так думают, а у людей не так. Розу я нюхаю правой ноздрей, а резеду левой.
В таком случае только две.
Да нет, батюшка, есть еще «восковое дерево», у которого маленькие листики точно лепешечки или точно грудки «вот-вот начались», и я ужасно люблю, и я ужасно люблю щупать эти листочки. Так в пальцах и тают.
С вами не сговоришь...
«Взялся быть груздем — полезай в кузов»! Взялся судить «о сей тайне» — не набирай воды в рот!
Вы всего хотите. Как же я буду с вами говорить.
Любишь говорить с умным, а приходится с дураком. Ездишь на коне, а другой раз выпадет сесть и на осла. Бог сотворил А-бова и сотворил Соломона. А мне, зрителю, повелел любить и А-бова, и Соломона.
(вспомнив слова А-бова, жестоко и насмешливо сказанные: «Единая для единого и единый для единой». Как выговорил канон, — комментируя «о сотворении одного Адама для одной Евы)
* * *
Подождите. Через 150—200 лет над русскими нивами будет свистеть бич еврейского надсмотрщика.
И под бичом — согнутые спины русских рабов.
~
Но зато этим ленивцам будут даны два праздника в неделю — суббота и воскресенье. И оба дня будут петь благодарственные молебны евреям, давшим России Царя, веру и хлеб. «Ты вывел нас из рабства царского и дал, что есть».
* * *
В настоящее время для России нет двух опасностей.
Есть одна опасность.
Евреи.
* * *
О судах человеческих...
Знаете ли, что когда родился я, то родилась новая нравственность, новая логика, новая правда, новый долг и новые права.
Пот. что, «когда человек родился», — «мир родился».
Есть «логика бэконовская», и «логика гегелевская», и «логика розановская»; совсем новая «логика Флоренского». А нет «вообще логики», нет схемы, отвлечения и учебника.
Рождается «умный человек», рождается «нравственный человек», но нет «ума» и «нравственности».
Рождаются и есть лица, люди; но, увы, не было «дня первого, когда сотворена логика» и «дня второго, когда сотворена нравственность».
Поэтому когда сотворял Бэкон то́, что для Попа (Pope, английский поэт XVIII в.) было «не хорошо» (ужасные его стихи о Бэконе), то он сотворял «бэконовский путь», а Поп сотворял «поповский путь». И было 2 пути, а не было «поповского суда над Бэконом».
Как когда Поп писал стихи, — то были «поповские стихи», а — не «бэконовские стихи».
Суть, что Бэкон не чувствовал себе укора. И, значит, он был органически прав.
(прочтя у К. Тимирязева жестокие стихи Попа о Бэконе)
* * *
В царстве теней
Ваше Превосходительство, — спрашиваю я у Соломона, — что значит: «и девиц без числа» ?
Он немного поднял глаза.
В первой «Книге Царств» начертано, что «Соломон имел 300 жен, 700 наложниц и девиц без числа»?
Он еще поднял глаза.
Смысл сих последних слов, где говорится о «девицах», я не понимаю; и комментаторы Св. Писания не удостоили объяснить.
Он взглянул на меня прямо.
Лицо его было спокойно, как Небо в час заката. Длинная борода серебрилась. Щеки были бледны, но не увядши.
Он смотрел на меня с полминуты и улыбнулся.
Повернулся и отошел.
Тут подвернулся один «усопший прокурор» и сказал:
Он ничего не ответил, потому что виновен.
Но я размышлял иначе:
«Не есть ли улыбка его и ответ? Действительно. Есть крайние вещи, к есть средние вещи; день и около него утро и вечер; предмет и около него тень. Что такое «тень»? Не предмет и — не непредмет. Есть разговор, но есть и молчание. Но есть еще улыбка, которая не есть молчание и не есть разговор. «Девица во дворе Соломона» так же не похожа на жену и наложницу, как улыбка не похожа на разговор; а от «девицы вообще» она отличается, как улыбка отличается и от молчания. Царь наполнил дворец улыбками.