Пленник

Монти кивнул.

- Арбучо?

Арбучо кивнул.

- Приступайте.

Матросы исчезли.

София проснулась рано утром. Вспомнила события, что привели её к беспокойному сну на лавке у окна, и сразу побежала осматривать дом. Вдова не вернулась. И тут, при свете щекочущего утреннего солнышка, девушка заметила некоторые странности.

Первая состояла в том, что черная накидка, с которой вдова не расставалась никогда после смерти своего мужа, лежит на её любимом кресле. И вязание вместо того, чтобы быть аккуратно сложенным, валялось на полу рядом. София знала, что тетушка никогда не позволит себе такую неаккуратность, даже если бы она очень торопилась. Так было и в тот злосчастный день, когда бедной старушке сообщили о гибели супруга. Сначала она бережно собрала рукоделие и только потом упала в обморок.

Вторая, теперь София ясно вспомнила, что дверь при её возвращении домой была не заперта. Вдова всегда запирала дверь, даже если просто выходила во двор поболтать с соседкой. И у Софии всегда находился с собой ключ, иначе не было бы возможности выйти из дома в таких случаях. Вдова доверяла исключительно только «своей доброй девочке».

София накинула плащ и бросилась к двери. У девушки мелькнула одна мысль, она была последней ниточкой, отделяющей здравый смысл от паники.

В нескольких домах от них жил кузен тетушки – старый капитан в отставке, мистер Крод.

Девушки бежала, не разбирая дороги. Подол старенького плаща быстро намок от росы и бил по босым ногам Софии. Девушка даже не заметила, что забыла надеть туфли. Дом писаря, булочника… мужчина в белом фартуке проводил Софию удивленным взглядом, длинный сад капитана, распахнутая настежь дверь. Сердце девушки сжалось в недобром предчувствии.

Она резко остановилась, ухватившись за деревянный столб крыльца, и попыталась восстановить дыхание. Сердце, казалось, сейчас взорвется от быстрого бега и сжавшего его тисками страха. Проглотив комок, застрявший в горле, София медленно ступила на порог.

Она увидела его сразу, хотя в прихожей царил полумрак. Пожилой мужчина лежал в двух шагах от порога. Глаза его были широко раскрыты, рот застыл в гримасе жуткой боли.

Мертвая тишина в доме, лишь пара мух назойливо жужжа и ненадолго затихая, летает вокруг неподвижного тела.

Девушка сделала шаг, пытаясь рассмотреть темное пятно на груди старого капитана, и одновременно страшась этого. Поняв, что это не кровь, София с облегчением почувствовала, как отступает тошнота. Но облегчение было мимолетным: на чистой, без признаков ран, груди мужчины не было ни единого волоска, а одежда почернела и сморщилась, как обгорелая бумага, обнажая участки иссиня белой кожи.

Такая смерть могла быть вызвана лишь только магией. Страшной, непонятной магией, о которой София слышала только страшные сказки. Но зачем великим магам Насада убивать старого капитана?

- Стой, где стоишь! – грозный окрик заставил девушку подпрыгнуть на месте от испуга. В горле застрял крик, страх сдавил члены.

В дверь, держа руку на рукояти сабли, ввалился громила-стражник. Он видел, как бежала эта странная, грязная и босая девушка и решил, что не помешает выяснить, куда торопится оборванка. И оказался прав, только дело это оказалось посерьезнее банальной кражи.

- Ты арестована! – рыкнул он девчонке, увидев на полу мертвого мужчину и узнав любимого всеми старого капитана. Он с глубокой неприязнью глянул на мокрую растрепанную девушку, узнать в которой Софию сейчас не удалось бы и вдове Клваш. – Следуй за мной.

София, не пытаясь сопротивляться, последовала за стражником, не в силах понять, что произошло в её жизни. Почему судьба лишает её последних близких и что её делать дальше.

Путь их проходил мимо обветшалого дома пропавшей вдовы. София пыталась отделаться от странного чувства, вызванного холодно-брезгливым выражением лица, которым одарил её давешний булочник, как вдруг увидела дым.

- Что такое? – пораженно выдохнул стражник. Сердечко Софии сжалось в комочек: это горел её дом. Последнее пристанище, место, куда она могла бы вернуться, место, где её ждали. Раньше ждали. Теперь все: тетушка исчезла, дома нет. Жадное голодное пламя пожирало сухое дерево с чудовищной быстротой. Вдруг позади раздались крики паники. София оглянулась и увидела такой же огненный столб в районе дома бравого капитана. У девушки не возникло сомнений, чей дом тоже загорелся. Она села на мостовую и заплакала, разводя по лицу грязь от падающей сверху сажи маленькими кулачками.

- Пожар! – громогласно заорал внезапно очнувшийся стражник, и метнулся в сторону, забыв о маленькой преступнице и обо всем на свете. Обо всем, кроме страшного пожара перед глазами. И не мудрено: судя по свирепому огню, да усиливающемуся ветру, старой части города, дома на которой построены сплошь из дерева, грозило окончить дни своего существования за считанные часы.

София рыдала, не замечая множества людей, в панике выбегающих из домов. Крики, плач, паника… Появилась стража. Бледные мужчины старались навести хоть какой-то порядок. Строили цепочки от колодцев, таскали ведра…

И тут сквозь крики и треск пожара, до Софии донеслось ржание. Уголек! Её жеребец в панике, он зовет её на помощь! Как она могла забыть про своего друга! Девушка метнулась, крича и расталкивая народ. Кто-то схватил её за руку:

- Стой!

- Пусти… Уголек! – Закричала девушка, вырываясь. Затрещала ткань, рукав остался в чьих-то руках. София подалась вперед, но её крепко держали уже за талию.

- Стой, глупая, сейчас все рухнет!

Страшный треск подтвердил слова незнакомца, поглощая все вокруг. Огонь злобным шипением реагировал на воду, которую по цепочке передавали в ведрах. Это была капля в море, но люди боролись, стараясь отвоевать у разбушевавшейся стихии хоть что-то от своей жизни.

София почувствовала, что её уже не удерживают. Она медленно развернулась и пошла прочь. Зола летела в лицо, прилипая к мокрым ручейкам на лице. Куда идти, что ей осталось? Только прочь, просто прочь отсюда, от смерти, от страха, от обыденности. От привычной устоявшейся жизни. В неизвестность, в пустоту. Но теперь все равно…

Клетку внесли в камеру и установили в дальнем углу. В дверцу она не проходила, поэтому пришлось разнести проём и потом его срочно восстанавливать. Пара молчаливых каменщиков принялась за дело.

Маг больше не появлялся. Кошчи вспомнил, что вообще не видел его с того момента, как его сгрузили с корабля. Видимо, тот посчитал свою задачу выполненной и удалился. А может, просто ждёт указаний от короля. В том, что за всеми этими делами торчат уши Его Величества, Хозяин не сомневался ни минуты. У него много дел, но иногда ведь можно позволить себе и повеселиться.

Кошчи усмехнулся и размял пальцы. Не то, чтобы для магии требовались пальцы, но ему нравился этот маленький ритуал.

Клетку он покинул, не нарушая целостности замка, лозы и печати. Уже снаружи Кошчи придирчиво осмотрел лозу и одним движением пальцев сменил узел на более изящный, с бантиком. Затем его внимание привлекла новая каменная кладка. Хозяин потратил несколько мгновений на то, чтобы и камни легли ровнее, и сырой известковый раствор приобрёл гранитную твёрдость.

Дверь тоже не избежала воздействия Силы. Сперва Кошчи не понравилось, что она старая. В ноздри ударил запах хорошо просушенной древесины. Кошчи поморщился - дуб его не устраивал. Затем он долго экспериментировал, легким касанием указательного пальца меняя вид дерева и расположение узоров. После просмотра нескольких вариантов был выбран белый бук. Хозяин отступил на пару шагов и с удовольствием полюбовался результатом. Изящная резьба смотрелась неплохо, но тут уже не стоило злоупотреблять, и Кошчи с вздохом сожаления убрал её взмахом руки.

Ещё несколько мгновений ушло на то, чтобы избавиться от промозглой сырости. Похоже, что камера располагалась на значительной глубине, дневное тепло сюда просто не проникало, а возможно, что и подземные воды располагались весьма близко. Поистине, коварство строителя темницы не знало границ - даже обладая богатырской силой, обычный узник не протянет здесь и пары недель, не распрощавшись со здоровьем. А в случае чего, наверняка есть потайной механизм, за считанные минуты превращающий камеру, а то и целый коридор в подземно-подводное кладбище.