Страница 12 из 15
— Ну что ж. — произнёс Меф. — Сейчас всё и решится, Таринор. Смогу ли я отбить? Или же ты одержишь верх? Твой ход.
Эти слова приговором ударили в самое сердце наёмника. Он медленно протяну руку и положил на стол бумажный прямоугольник с изображением девушки, держащей в руке красный тюльпан. Дама червей. Последний его ответ. Увидев это, глаза Мефа расширились от удивления, и, беззвучно произнеся «не может быть», он изумлённо положил рядом карту с изображением дамы пик, сжимавшей между ладоней черную розу. На несколько секунд воцарилось неловкое молчание, после чего две пары глаз обратились к Гурху, чья карта должна была решить исход партии и определить судьбу игроков. Он обречённо посмотрел на Мефа, потом обратил взгляд на наёмника и со словами, «прости, Таринор», опустил на стол ладонь с пиковым тузом. Меф взорвался восторгом, раскинув руки в стороны. Таринор потерял дар речи от услышанного. Ведь это означало, что он проиграл, а значит, теперь вечно будет служить, а после смерти… Ему не хотелось вести мысль дальше. Мир как будто перестал существовать для него. Дыхание перехватило, в сердце ударил холод. Он смотрел, но не видел. Слушал, но не слышал. Вот он, конец, пронеслось в его голове. Ликующие возгласы Мефа раздавались для наёмника приглушённо, словно где-то вдалеке или за толстой стеной. Гурх же сидел, опустив голову.
— Отлично, Таринор! Ты сам выбрал свою судьбу, и теперь ты — наш слуга. Ты же наёмник, а значит, тебе не привыкать служить, ведь так?
Таринор сидел, не произнося ни слова. Но взглянув на Гурха, он заметил, что тот неотрывно смотрит на него. Поймав взгляд наёмника, чёрт перевёл глаза на договор. Гурх сверлил глазами самый низ свитка, где были подписи сторон, имена. Имена… Таринора осенило! Судорожно вглядываясь в неразборчивые письмена, он пытался разобрать написанное: первая надпись, должно быть, имя Мефа; Мес… Местофаль… Местофаль Фир… Наёмнику никак не удавалось разобрать последнее слово. Азгалор! В душе Таринора вспыхнуло пламя надежды, огонь победы! Мгновенно вспомнив слова «изгнания», он торжествующе поднял глаза, глядя на чёрта в упор.
— Смотри, Гурх! Он даже рад своему рабству! Радуйся, человек, что тебе достался такой хозяин — я не буду слишком жесток к тебе. По крайней мере, не чаще пары раз в неделю! — Меф залился противным смехом, закинув назад голову.
— Именем Холара. — Тихо произнёс Таринор.
Хохот чёрта прервал булькающий звук. Он подавился и закашлялся.
— Тормира и Сильмарета. — Голос наёмника креп.
— Не выйдет, человек! Ты не священник, ты не можешь! — Меф явно был ошеломлён, хотя и пытался сохранить подобие улыбки на лице.
— Изгоняю из этого мира…
— У тебя не получится! Невозможно! — Меф вскочил на табурет.
— И обрекаю на вечные муки…
— Нет! Ты не можешь знать! Прекрати! — Глаза Мефа наполнились ужасом, а лицо исказилось гримасой, когда он увидел призрачные цепи, оплетающие его запястья и шею.
— Порождение скверны! Именуемое… — Таринор говорил громко и уверенно.
Цепи стали тянуть чёрта вниз. Меф забился в панике, неистово вопя и ругаясь.
— Местофаль… — Наёмник старался произнести имя предельно чётко, не обращая внимания на проклятья и возгласы. — Фир…
Внезапно с Мефом начали происходить странные вещи: он побагровел, глаза налились кровью, после чего, испустив дикий вопль, он бросился на наёмника, пытаясь пронзить его острыми рогами.
— Азгалор! — Воскликнул Таринор, спрыгнув с табуретки на пол, в результате чего Меф угодил рогами в стену позади наёмника.
Призрачные цепи потащили чёрта вниз и приковали к полу, сломав оставшиеся в стене рога. Меф кричал и вырывался, самым грязным образом упоминая родственников наёмника до седьмого колена и обещая страшную расправу ему самому. Мгновение спустя цепи засияли, задрожали, и визжащий чёрт исчез в яркой вспышке. Вслед за ним лежавший на столе свиток истлел, оставив кучку золы.
Гурх, всё это время испуганно вжимавшийся в табурет, выпрямился, поглядел на чёрное пятно в том месте, откуда исчез Меф, смачно плюнул туда и облегчённо вздохнул.
— Наконец-то. Я уж и не думал, что когда-то от него освобожусь. Спасибо тебе, Таринор.
— Спасибо? За что? Я думал, вы друзья или, во всяком случае, партнёры? — Наёмник, и без того тяжело дышавший после случившегося, несколько оторопел от слов Гурха.
— Партнёры? Да он меня чуть ли не силой с собой таскал. Я у него был что-то вроде слуги. Когда-то и я с ним в карты сыграл, знаешь ли. А ставкой были тридцать три года служения победившему. Проиграл я. Вот уж три года будет, как с ним таскаюсь. Как же он меня извёл! Это только с виду он такой вежливый и добрый, на деле же он хитёр… как чёрт! — Гурх усмехнулся. — И в картах тоже. Сперва поддаётся, а в конце в пух и прах. Он знал, что не проиграет тебе, иначе не сел бы за стол. Но в конце он, видать, струхнул. Видать, не сработала его хитрость — играешь ты уж больно хорошо или карты у тебя заговорённые. Тут он мне знак и подал, чтоб, значит, я карту крупную из-под стола вынул. Запасной план у него такой был. А ты голова. Понял мой намёк со свитком. Только не так понял. Я думал, его порвать можно, тогда и не сработает договор, а ты такое выдал! Зашвырнул его прямо в пекло! Там ему и место, гаду!
— А разве такое можно просто порвать? — Наёмнику всегда казалось, что такие договоры должны быть защищены магией хотя бы настолько, чтобы их не мог разорвать любой желающий.
— Да запросто! Меф только в картах мастак, а в договорах не смыслит ни черта! Дрянные бумажки делает, разорвать каждый сможет, покуда не подписано. Он больше жути нагоняет.
— И что же ты теперь будешь делать?
— Буду жить и радоваться. — Весело ответил Гурх. — Попробую найти того мага, что меня когда-то призвал. Вот был душа человек. А из дома этого уйду. Честное слово. Я ж понимаю, зачем ты пришёл, прогонять нас. Вот и ухожу. Да и скучно тут будет одному. Меф, хоть и дрянная, но компания, а один тут зачахну. — Чёрт спрыгнул с табуретки и направился к двери, стуча копытами.
— Гурх! — остановил его наёмник. — А когда вы пришли, дом был пуст?
— Пустовал. Вроде как давно заброшен был или просто кто-то тут беспорядок навёл. Но никого не было, кроме нас. Это уж точно.
— Понятно. — Таринор задумчиво почесал затылок.
— Удачи тебе, Таринор! Кто знает, может свидимся ещё! — С этими словами Гурх отворил дверь и растворился в ночной мгле.
Таринор остался один. Богатой на события выдалась ночка, что и говорить! Не каждый день проигрываешь в карты собственную душу и изгоняешь нечисть в небытие. Но, так или иначе, дом чист, свою работу он выполнил, а значит можно идти заслуженно отдохнуть в храме, Дормий, наверное, уже колени протёр у алтаря. А утром наёмник получит свою заслуженную награду, чтобы с чистой совестью и полным кошельком отправиться дальше, в путь по дороге жизни. В камине догорали угли, и в доме начало темнеть. Таринор встал, собрал карты, рассыпанные по столу, аккуратно положив их в карман. А перед уходом, наёмник с трудом вытащил и закинул в сумку пару рогов, неосмотрительно оставленных Мефом в стене. Оказавшись на улице, он вдохнул такой приятный после душного дома ночной воздух, протяжно зевнул и зашагал в сторону храма, насвистывая что-то себе под нос.
В святилище Холара было тихо и темно. Тусклым светом догорали последние свечи возле каменного изваяния бога чистоты. Оглядев храм, вошедший наёмник застал отца Дормия дремлющим сидя на скамейке у статуи, скрип входной двери мгновенно нарушил чуткий сон священника.
— Кто здесь? — вскинул голову отец Дормий, судорожно вглядываясь в слабый свет.
— Это я, Таринор, наёмник. Дело сде…
— Слава богам! Ты жив! — Священник бросился к Таринору. — И не единой царапины! Воистину всемогущ Холар! А что с домом мага?
— Теперь он чист. Нечисти больше нет.
— Не буду спрашивать, как тебе это удалось, но ты сделал большое дело, Таринор! Ты наверняка устал, после такого дела необходим отдых. У меня есть кровать, можешь спать там. Я лягу здесь, на скамью. Нет! Лучше я буду благодарить Холара за твой успех!