Страница 2 из 98
Она даже не увидела своего мужа. Свадьбу сыграли без её согласия, и даже её присутствия не потребовалось. Ульрика лишь знала, что теперь уже её муж –младший сын Светлого Князя и зовут его Охтарон. И это было странно – никто в здравом уме не подумал бы, что их положение одинаковое. Где сын Светлого Князя – и где дочь обычного человеческого барона.
Увидеть не увидела, но прекрасно поняла, что мужу она совершенно безразлична. Вместе с ней из замка были высланы все слуги и жители ближайших деревень. Видимо, Светлейшему не нужны были люди на его территории, а король просто пожертвовал не таким уж большим наделом – земли у баронства Хольм было не так много. Да и лес эльфов был как раз на самой его границе.
Ей дали время собрать вещи, а потом запихнули в карету и выставили вон из замка, который был её домом на протяжении восемнадцати лет. Ей лишь сказали, что сын Светлейшего Охтарон отправляет свою законную супругу в свои владения. Когда было названо место, Ульрика едва не потеряла сознание от страха. Сумеречный Вильхельм. Лес, о мрачности и загадках которого ходили леденящие душу слухи. Теперь становилось понятно – её просто отправляют на верную смерть. Выжить в Вильхельме было невозможно, и Охтарон просто рано или поздно станет вдовцом.
Ульрика с детства была любима и разбалована отцом. Именно поэтому, когда всё поняла, то разразилась такая истерика, что слугам пришлось очень долго успокаивать разбушевавшуюся девушку. После истерики пришла горячка, которая продолжалась пару дней. С ними было несколько эльфов, которые запрещали останавливаться, поэтому эти дни, почти постоянно в полубреду, Ульрика провела в дороге.
Почему я вспомнила свою прошлую жизнь, в которой была Ульяной, неясно. Но что есть, то есть. Я проснулась с воспоминаниями не об одной жизни, а о двух. Надо же, Ульяна и Ульрика, даже имена немного похожи.
Повернувшись на бок, вздохнула. По спине прошлись мурашки – я ведь тут могу ходить! От осознания чуть не вскочила, но в последнее мгновение замерла. Надо сначала узнать, где мы и как там снаружи.
Позади меня что-то зашуршало. Я напряглась.
– Госпожа, как вы?
Тут же расслабилась, вспоминая этот голос.
– Уже лучше, Ингрид. Где мы сейчас? Почему стоим?
Сев, я немного отодвинула край ткани, понимая, что мы находимся в палатке. Конечно, здешняя палатка совершенно не такая, как на Земле, скорее это просто кусок ткани на палках, но назначение то же. Судя по всему, на улице был вечер. Недалеко горел костер, вокруг которого собрались люди. Имена многих послушно всплывали в голове.
– Когда вы сознание потеряли, я заставила остановиться и разбить лагерь. Вам бы по-хорошему полежать дня три, госпожа.
– Не думаю, что нам дадут столько времени. Да и я уже чувствую себя хорошо.
Повернувшись, я ничего не увидела, так как в палатке было темно. Но этого и не нужно было, я и так помнила лицо своей кормилицы. Мать Ульрики умерла родами, поэтому Ингрид была со мной с самого рождения.
– Ложись, завтра поедем дальше, – сказала я, решив, что сейчас смысла вставать не было – только внимание к себе привлеку. Да и вдруг эти сумасшедшие эльфы заставят нас двигаться дальше, а мне не хочется, чтобы люди мучились по темноте.
Ингрид позади поворчала что-то и вроде как засопела. Я же принялась размышлять. Что же получается? Там я умерла. Моя душа здесь уже восемнадцать местных лет, и это ещё неизвестно, сколько прошло времени между смертью и новым рождением. Вспомнились родители, захотелось заплакать, но пришлось усилием воли заставить себя прекратить. Слезами помочь нельзя, так что нечего и начинать!
Этот мир явно был другим. Чего стоило хотя бы наличие эльфов и магии. Эльфов, кстати, я так и не видела. В академии людей они не учились, по нашим городам не ходили. Да и тех, что сопровождают нас, я тоже не видела, так как мысли в тот момент были далеки от них. Про своего мужа вообще молчу. При этой мысли в груди похолодело. Муж, надо же.
Может, кто-то и был бы счастлив стать женой настоящего эльфа, вот только я хорошо понимала, что абсолютно ему не нужна. Он был бы счастлив видеть меня в могиле, а лучше и вовсе не видеть. Можно было его за это проклинать, вот только я хорошо знала, что политика – дело весьма грязное. Судя по всему, этого брака он желал не больше, чем я. Конечно, меня задевало, что даже свадьбы как таковой не было, но я решила, что не буду об этом думать вообще. Сейчас нужно направить все свои помыслы и силы на то, чтобы выжить.
Вильхельм. Одно название наводило на меня ужас. Древний лес. С двух сторон граничит с горами Хальдор, ещё одной с эльфийским лесом, и последней – с великой пустыней Сальдис. Говорят, Вильхельм был на земле ещё в те времена, когда миром правили боги. Ходят слухи – лес живой. Достоверно известно, что из него время от времени вылетают, выползают, выходят такие твари, которых никто и никогда до этого не видел. Также люди знают, что те, кто вступал под кроны деревьев леса Вильхельм, никогда более не возвращался. Это дорога в один конец.
Повернувшись на другой бок, пошевелила ногами, чувствуя, что они прекрасно меня слушаются. От осознания на лице сама по себе расцвела улыбка, но моё настроение было мгновенно испорчено мыслями о доме, родителях, ситуации, в которой я сейчас нахожусь. Стало больно и тоскливо. Захотелось закричать, расцарапать кому-нибудь лицо, убежать, вернуться домой. В голове запульсировал единственный вопрос: «За что?»
Как провалилась в сон, не заметила, проснулась я от осторожного прикосновения. Сначала не поняла, что, кто, где, но потом нахлынули воспоминания.
– Как вы, госпожа?
Я помотала головой, буркнула, что хорошо, и поползла на выход. Перед тем как встать на ноги, я минуту постояла на коленях, ощущая, как сердце бьется где-то в горле. А потом медленно поднялась, едва удержав в себе ликование. Я стою! Отняли так много, засунули в какую-то клоаку, но зато даровали ноги! Конечно, одно это не нивелирует всё остальное, но хотя бы немного примиряет с происходящим.