Дитя Солнца

— Войцех! Чего лезешь не в свое дело? А ты иди, Мелиска, обратно будешь возвращаться, стукни три раза, я тебя пропущу.

Девушка благодарно кивнула и пошла дальше. Даже среди людей Лоредо были еще те, кто не растерял своей человечности. Густав всегда относился к ней хорошо, да и вообще был добрым человеком.

Все лавочники уже закрылись, даже в местной кузне, которую держали краснолюды, суровые ребята, но добрые, особенно подмастерье Бертольд.

У трактира, как всегда, сидели своим маленьким кружком местные забулдыги, распивая какую-то бормотуху. Они проводили девушку, быстро прошедшую внутрь подозрительным взглядом, и вернулись к своим делам. Внутри было шумно и достаточно много народу. Осторожно посмотрев по сторонам, Мелиса увидела небольшую компанию за столиком, что стоял в не очень освещенном углу. Девушка узнала белую голову ведьмака и необычную шляпу с пером цапли, принадлежащую барду. Третьим в компании был тот самый краснолюд с ирокезом на голове, что во время вчерашней казни стоял с петлей на шее рядом с рифмоплетом. Потоптавшись немного на месте, Мелиса все же решилась подойти.

— О, милсдарыня! Проходи, садись. Будешь пиво? — Геральт уже был слегка навеселе.

Девушка, благодарно кивнув села в самый угол, куда почти не доставал тусклый свет свечей и, придвинув к себе кружку предложенную ведьмаком, сняла капюшон.

— Позволь представить — это мои друзья. Лютик и Золтан.

— Мелиса. — Представилась ученица травницы.

Краснолюд вежливо кивнул в знак приветствия, а вот бард, который сидел к девушке ближе всех, казалось, потерял дар речи. Смешно открыв рот, он рассматривал лицо гостьи сидевшей в тени, но спустя несколько секунд все же взял себя в руки, встал со своего табурета, аккуратно взял ее руку и поднес к губам.

— Очень приятно сударыня, я Юлиан Альфред Панкрац, виконт де Леттенхоф странствующий бард и поэт, но для друзей и таких прекрасных дам как Вы, просто Лютик.

— Лютик, прекрати. Сядь на место. — Осадил рифмоплета ведьмак.

Бард неохотно сел на табурет и, допив все, что оставалось в его кружке, подвинул к себе новую.

— Позвольте узнать что такая прелестная дева забыла в этом грязном и неприметном городишке? — Игриво изогнул светлую бровь Лютик.

— Я просто ученица травницы вот и все.

— О! А вот и Трисс! — Громко заявил Геральт.

Рыжая Чародейка грациозно подошла к столику и обвела взглядом присутствующих.

— Это ты, Мелиса, ученица Анешки?

— Да.

— Пойдем.

Чародейка развернулась и пошла в обратную сторону, лавируя между столиками.

Меригольд привела девушку в одну из комнат, принадлежащих борделю. Об этом говорило ярко-красное оформление интерьера.

— Садись. — Указала волшебница на кровать, сама она заняла стул напротив.

— Госпожа Меригольд, спасибо, что согласились принять, и я надеюсь, моя история не выйдет за пределы этой комнаты.

Чародейка изогнула бровь, но ничего не сказала.

— Понимаете, я не из этого мира, сюда меня перенес странный портал. Даже не знаю, как лучше объяснить.

— По порядку. Для начала, скажи кто ты. Геральт сказал, ты пахнешь странно, не так как люди.

Мелиса округлила глаза, о том, что у ведьмака такой нюх она и представить не могла.

— В мире, из которого я прибыла, изначально было много рас и люди не самая многочисленная из них. Но так получилось, что человек захотел властвовать на земле безраздельно, и началась большая война между людьми и другими расами. В конце концов нелюди ушли в другой мир, запечатав все возможные лазейки, которые позволяли перемещаться между мирами. Но остались те, кто сочувствовал людям. Родители рассказывали мне, что королева нелюдей оставила на земле артефакты на тот случай, если ее подданные одумаются и захотят вернуться к своему народу. У них была возможность это сделать. Видимо я наткнулась на один из них, но только до сих пор не пойму, почему оказалась здесь.

— Да, запутанно, — протянула Меригольд. — Я даже не знаю чем тебе помочь, возможно, следует обратиться к одному из эльфийских знающих, но их не так просто найти.

— Моя сестра, в доме которой я нашла этот артефакт, тоже к нему прикасалась и, скорее всего, она попала сюда.

— А можно я тебя просканирую? — Спросила чародейка.

Мелиса кивнула, соглашаясь на магическое обследование. Трисс встала и протянула руки над головой девушки. Магическая вибрация разлилась по комнате.

— Интересно, — произнесла Меригольд, садясь обратно на стул. — Ты не человек и не эльф, даже не полукровка, а нечто иное. И в тебе есть магия, но в какой-то странной форме. Прежде мне ни с чем подобным сталкиваться не приходилось. Знаешь, мы здесь ненадолго, Геральт все время путешествует. Я предлагаю тебе отправиться с нами, если ты позволишь немного тебя изучать, конечно.

— Я подумаю, госпожа Меригольд. — Разочарованно ответила Мелиса.

— Хорошо, тогда можно я завтра зайду? Мне нужно еще кое-что проверить.

— Да-да, конечно.

— Тогда, до скорой встречи, Мелиса.

— До свидания.

Девушка вышла из комнаты и тут же врезалась в ведьмака, стоявшего за дверью.

— Пойдем, я провожу тебя. — Улыбнувшись, сказал он.

Геральт довел Мелису прямо до ворот, ведущих в Биндюгу. На улице уже было темно, но в городе кипела жизнь. Все темные личности, которых никогда не увидишь днем, повылазили как опята после дождя. Девушка попрощалась с ведьмаком и три раза стукнула в небольшую деревянную дверь, та сразу открылась. Поблагодарив стражника, ученица травницы пошла по темной улочке в сторону дома. Ее острое зрение четко различало тропинку, извивающуюся между домами и огородами. Жители деревни, в отличие от городских, давно уже легли спать и лишь в одном доме все еще горел свет. Это была хижина Седрика. Мелисе очень хотелось с ним поговорить, и она немного свернула, решив ненадолго зайти к охотнику.

— Что, подстилка эльфья, не нализалась, еще хочешь? — Послышался сзади знакомый голос.

Но прежде чем девушка успела обернуться, на голову резко опустилось что-то тяжелое, и сознание погрузилось в темноту.

Предложение

Мелиса очнулась в пещере, освещенной тусклым чадящим факелом. Где-то громко капала вода, с оглушительным звоном разбиваясь о твердую породу. Воздух был сырым, и к сильному запаху плесени примешивался едва различимый смрад разложения. Голова, по которой пришелся удар, казалось, раскалывалась на несколько частей. Болели затекшие руки, связанные грубой веревкой. Чуть пошевелившись, ученица травницы ощупала путы. Руки были связаны крепко, на совесть, самой ей было их не развязать. Девушка поерзала на мелких камнях, больно впивающихся в нежную кожу, и внезапно услышала шаги, эхом отдававшиеся в больной голове.

— Очнулась, сука?

Перед ней стоял Нива с перекошенным от злобы лицом. В руках рыбака был грубо сделанный ржавый нож.

— Нива? Что происходит? Зачем ты… — Девушка была в растерянности.

— Заткнись! Ты думала, я не узнаю? На всю деревню меня опозорила, а потом целовалась с этим… Ненормальным эльфом в лесу. Давно ты перед ним ноги раздвигаешь?!

— Постой, ты не так…

— Я сказал, заткнись!

Рыбак ударил Мелису по лицу так, что у той потемнело в глазах. Затем, он, придавив ее ноги, медленно начал разрезать на девушке платье. Ржавый нож плохо резал ткань, но мужчина был терпелив. От него несло алкоголем, глаза лихорадочно блестели в свете факела. Девушка, что было сил, пыталась высвободить руки, связанные за спиной, но у нее никак не выходило, веревка была слишком туго затянута.

Наконец устав терзать плотную ткань тупым ножом, Нива со всей силы дернул ворот платья, обнажая упругую грудь девушки. Она задергалась, то ли, пытаясь уползти, то ли высвободить ногу, но крепкий парень быстро пресек все ее поползновения еще одним ударом по лицу. С маниакальным блеском в глазах и кривой улыбкой схватил грязными пальцами нежную кожу.

— Я себе их такими и представлял. Большие и упругие, как мечтал, чтобы ты подарила мне себя, а ты оказалась грязной эльфьей подстилкой.