Страница 36 из 103
Боксеры, соскочив с весов, устремлялись исполнять наказ тренера.
В восемь часов в спортивный зал явилась комиссия: секретарь соревнований, судья при участниках, помощник судьи, два врача. Боксеры притихли.
Судьи расположились у весов, секретарь открыл папку с протоколами. Врачи — обе женщины — заняли отдельный столик, одна из них была молодой, черноглазой, и на нее с интересом поглядывали спортсмены. Другая — полная, пожилая, с добродушной улыбкой.
— Начнем, товарищи, — сказал помощник главного судьи — сухопарый майор со значком заслуженного тренера. — Кто первый?
После взвешивания, определив весовую категорию, заносили фамилию в протокол. Потом боксер попадал в руки врачей. Те придирчиво осматривали, выслушивали, измеряли кровяное давление, считали пульс.
Подошел черед Коржавина. Он шагнул на весы.
— Полутяжелый? — спросил майор.
— Средний.
— Лишние двести граммов.
Коржавин остолбенел. Откуда они?
А майор уже повернулся к секретарю:
— Пишите: Коржавин…
Руслан спохватился:
— Это прикидка, товарищ майор…
— Мы здесь не в бирюльки играем, товарищ. Взвесились, и точка. Идите к врачу.
— Снимай трусы! — крикнул Пальчиков. — Быстрее!
Со всех сторон на Руслана смотрели. Даже врачи повернулись в его сторону.
— Сходите с весов, — приказал майор, — дайте другим взвеситься!
Руслан рывком скинул трусы, потом снял боксерки.
— Смотрите на стрелку, товарищ майор!
Тот поджал губы и, как показалось Руслану, долго возился со стрелкой.
— Ну какой вес писать? — спросил секретарь.
— Пишите — средний, — сказал майор. — Следующий!
Коржавин поспешил натянуть трусы. Но тут что-то в них треснуло. «Резинка!» — Руслан мысленно выругался. Кто-то громко захохотал.
— Проходите, молодой человек, — позвала его пожилая женщина-врач.
Придерживая трусы рукой, он направился к ним. Лицо и уши его горели. Надо же такому случиться!
Старший лейтенант Никифоров появился к концу взвешивания. Омаров доложил, что все в порядке, и рассказал про Коржавина. Никифоров нахмурился:
— От него можно ожидать. Не успеешь уйти, как он что-нибудь сморозит.
Руслан даже не оправдывался. С первых же минут не повезло!
— Товарищи представители команд, прошу на жеребьевку! — позвал майор. — Прошу остальных боксеров покинуть спортзал!
Никифоров направился к судьям.
— Пошли в свою комнату, — сказал Омаров.
Боксеры двинулись за ним.
— Не тужи. — Тюбиков хлопнул Коржавина по плечу. — Считай, что тебе повезло!
— Повезло?!
— Ага! Еще как повезло. У меня, брат, дело было посерьезнев. В позапрошлом году, еще до армии, выступал на областных соревнованиях. И она, проклятая резинка, лопнула прямо на ринге! А зал полон-полнешенек, и все знакомые. Девки взвизгнули, парни загоготали. Им смех, а мне-то каково? Мне хоть проваливайся к чертям на съедение. Стою я на ринге и держу ноги пошире, чтобы трусы окончательно на пол не съехали. И придерживаю их руками. Но разве удержишь их, когда на руках боксерские перчатки? Я рад был бы сбросить перчатки, но они зашнурованы и накрепко завязаны. Прижимаю перчатками трусы к ногам и боюсь даже шаг сделать. Хорошо еще, что противник оказался сознательный. Отошел в дальний угол и наблюдает с сочувственной улыбкой. А ведь мог бы и не отходить. Судья-то не остановил боя, растерялся, стоит и смотрит то на меня, то на противника. Вот как оно было.
— А потом?
— Что потом? Потом трусы заменили и продолжался бой. Вот после было, это да! На улице не показывайся. А у тебя что! На взвешивании, и кругом чужие. Ну скажи, разве не повезло тебе?
Никифоров пришел довольный. Жеребьевка была удачной: никому из его команды не выпал бой с чемпионом.
— Теперь все зависит от вас, — сказал он. — На судьбу пенять нечего. Я, так сказать, создал вам отличные условия, вывел на старт. Вперед, к победам, ребята!
Коржавин взял у Никифорова лист бумаги с фамилиями соперников:
— Будем знакомиться!
Тюбиков и Омаров, участники прошлогодних состязаний, не разделяли восторгов Никифорова: чемпионов действительно не было, но призеры имелись.
— Корж, тебе достался Пулемет, — сказал Омаров, — трудно с ним будет.
— У меня Гарин, а не Пулемет.
— Я знаю, что Гарин. Но в прошлом году мы его Пулеметом прозвали. Все на дальней дистанции работает, руками — как автомат: туда-сюда, туда-сюда. Безостановочно, длинными сериями! К нему не подойдешь, а он все время шпарит. До финала дошел.
— Надо подумать.
— Именно! Мне кажется, что с ним следует работать на хитрость и спокойно. Заволнуешься, разгорячишься — пропал.
Пальчиков в первом бою должен встретиться с боксером, занявшим пятое место. Пальчиков нахмурился: поединок предстоит трудный. Тюбикову достался мастер спорта, а Омарову — чемпион Казахстана.
— Руслан, подержи лапы, — попросил Тюбиков.
— Хочешь подготовиться?
— Ага.
— Ты его знаешь?
— В прошлом году в четвертьфинале встретились. Он левша, но в нормальной стойке работает. А я не знал и все на левый прямой нарывался.
Руслан надел лапы.
— Бей правой вразрез. По корпусу.
— Я тоже так думаю. — Тюбиков провел несколько ударов. — Давай в темпе, атакуй!
Омаров остановился около стены и, став в боевую позицию, начал бой с тенью, но на сей раз тень была весьма конкретной.
До начала соревнований, до первого удара гонга оставалось еще несколько часов, но каждый из участников окружных состязаний мысленно уже вышел на ринг и вел бой со своим соперником.
До самого обеда в комнате было шумно. Боксеры готовились к выходу на ринг. Даже в ресторане разговор в основном шел о предстоящих поединках. Омаров заказал себе суп и на третье два компота. Это было нарушением режима. Но Омаров успокаивал:
— Я себя знаю! Бой лишнее заберет!
Обедали плотно. Каждый ел то, что ему нравилось. Никифоров следил за тем, чтобы боксеры были сытыми. Он знал, что порой перед состязанием у некоторых теряется аппетит, сказывается нервное напряжение. Никифоров старался развеять это напряжение, шутил, был заботливым и внимательным. После обеда уложил боксеров отдыхать:
— Подъем за час до начала соревнований.
Коржавин лег, укрылся простыней с головой, попытался уснуть. Но сна не было. Разве заснешь, когда тебя ждет выход на ринг, да еще на таких состязаниях! Он ворочался с боку на бок, закрывал глаза, считал. Ничего не помогало. Нервное волнение, которое ученые называют предстартовой лихорадкой, не проходило. Предстоящий бой не выходил из головы. И это вполне понятно. За последние два года его жизни это самые крупные соревнования, в которых он принимает участие. Что они принесут ему?
Конечно, он надеялся на успех, мечтал о победе. Кто же не хочет стать чемпионом? Но Руслан знал, что одного желания недостаточно, чтобы мечта сбылась. В Ташкент съехались лучшие боксеры Туркестанского военного округа, победители зональных, областных соревнований. Каждый из них, так же как и он, мечтал стать чемпионом. И не только мечтал, а, не жалея сил и энергии, тренировал свое тело, совершенствовал технику, отрабатывал тактику. Боксерское искусство — это сила, умение и знания, скрепленные волей. Быть первым в таком искусстве — большая честь.
Заставить себя не думать о том, что тебя ждет впереди, трудно. «Надо отвлечься», — решил Руслан. Он вспомнил советы тренеров, перед глазами встала фраза из книги: «Боксер порой еще до соревнований оказывается побежденным. Он слишком много думает и волнуется, переживает заранее и, как говорят спортсмены, сгорает еще до боя. Накопленная в процессе тренировок нервная энергия расходуется не по назначению». «Как бы и у меня так не получилось!»
Коржавин нагнулся и, открыв чемодан, вытащил книгу. Ее дал Зарыка. Руслан не хотел брать, но Евгений настоял:
— Будешь читать перед боем. Книга во всех отношениях полезная. Во-первых, отвлечет тебя, а во-вторых, и это главное, расширит твои знания.