Структура

- Так и надо с ними, Олька, молодец! - Услышал я комментарий ее подруги, которая, как я позже узнал, и потянула ее на ту гулянку.

Сейчас, с высоты прожитых лет я понимал, что это была просто шалость. Никто не собирался меня предавать, изменять, девчонки просто развлекались, причем весьма невинно - сколько потом было тех гулянок, тусовок и пьянок, из которых, главным образом, и состояла общаговская студенческая жизнь. Но тогда у вчерашнего мальчика-девственника рухнул мир. Казалось, вот, только что я нашел то, о чем мечтал, смысл жизни, человека с которым я хочу разделить горе и радость, и она со мной так подло поступила!

Мы сильно поссорились тогда. Потом, не менее бурно помирились. Жизнь потекла своим чередом. Но там, где-то глубоко внутри себя, я, наверное, так никогда и не простил обрушения мира, построенного в моем воображении. И с тех пор больше никогда не позволял себе любить другого человека так самоотверженно и безоглядно, всегда напоминая себе о возможности предательства. Может быть поэтому, весь наш брак я гулял от жены направо и налево, подсознательно мстя ей за разрушенный в юности мир. Что, в конце концов, привело к нашему разводу.

Но теперь, глядя на то, как Лика выбирает себе одежду, я вдруг поймал себя на мысли, что готов еще раз рискнуть. Рискнуть безоглядно и безбашенно влюбиться по самые уши. И отпустил себя...

Вечером, в седьмом часу, я понял, что толку от меня на работе больше нет. И своим присутствием я никак не ускорю монтаж, который продолжали ребята - в чистой будке втроем мы просто не помещались. Поэтому, получив добро Димы, мы с Ликой отправили Игоря в гостиницу и уехали вдвоем. Девочку надо было одеть, да и себе следовало кое-что прикупить, лето не за горами. Я задумал эту поездку как свидание, поэтому, не смотря на некоторый риск, все же отказался от присутствия телохранителя.

Доехав до "Спицы", мы оба неожиданно увлеклись шопингом. Она искала и мерила, а я оценивал и подсказывал. Платья сменялись туниками и короткими юбками, а под конец она настолько разошлась, что перестала меня стесняться и затащила в кабинку - помочь расстегнуть платье. Я помог. А потом мы как-то вдруг нашли губы друг друга и улетели... От нее пахло мятой, каким-то пряным восточным запахом и совсем чуть - табаком, губы были нежными и жадными до ласки. Маленькая и неопытная девочка вдруг исчезла, а на ее месте возникла страстная молодая женщина, уже познавшая вкус удовольствия, но еще жаждущая пока неведомых ей открытий. Мы так увлеклись, что совершенно забыли про время и место. Впрочем, нам напомнили. Продавщица постучала в дверь кабинки, и нам пришлось срочно вернуться "на землю" и ретироваться.

А потом мы сидели в итальянском ресторанчике и пили "кьянти", глядя друг другу в глаза и говоря о прошлом. Я рассказывал про свою жизнь до нее, она про школу и свое увлечение театром. Конечно, в чем-то она была еще совсем ребенком, но, несмотря на это, в ее словах и поведении скользила та самая женская мудрость, которой мне так не хватало в Ольге. Время летело незаметно, было невероятно, просто божественно хорошо. Я вдруг поймал себя на мысли, что совсем не хочется строить "коварных" планов соблазнения, что в тот момент было просто здорово находиться рядом и чувствовать, ощущать ее тепло. Что все произойдет само, потому что иначе и быть не может - мы уже начали тот, полный намеков, танец понравившихся друг другу мужчины и женщины, благодаря которому разумная жизнь на этой планете все еще существует.

В машине она вдруг затихла, забравшись с ногами на сидение и повернувшись ко мне. Я постоянно ловил ее взгляд, а она, как мне казалось, изучала меня, рассматривая, а иногда протягивая руку и, чуть касаясь, проводила пальцем по небритой щеке. Я только улыбался в ответ, перехватывая ее маленькие пальчики и дотрагиваясь губами до запястья, на котором чернела завитушками стилизованная буква "Л".

- У тебя есть тату? - Спросила она, продолжая разглядывать меня.

- Нету, - я покачал головой.

- Почему? Не нравится?

- На других нравится, - пожал плечами я. - А для себя, наверное, не нашел то изображение, с которым хотелось бы прожить всю жизнь.

- Ты слишком серьезно ко всему относишься, - улыбнулась она.

- Да, - согласился я, паркуясь на свободном месте во дворе гостиницы. - Это мой главный недостаток.

- Тогда я буду учить тебя жить легко, - пообещала она, выходя из машины и беря меня за руку.

- А я тебя - быть серьезной, - не остался в долгу я, находя губами ее губы.

Не помню, как мы оказались в номере. Помню лишь, как начал раздевать ее, изучая губами каждую клеточку, каждый миллиметр ее тела, а она освобождала от одежды меня. Помню, как вдруг замерла, испугавшись моих слишком смелых ласк, но потом стоило мне отстраниться, сама заставила меня продолжать. Ну а дальше нас накрыло...

- Пожалуйста, дай мне сигарету, - пробормотала она через какое-то время, не в силах поднять голову, лежащую на моей мокрой от пота груди. Приподнявшись, я огляделся и дотянулся до ее джинсов, валявшихся рядом с кроватью. Нащупав в кармане тонкую пачку, извлек ее, нашел зажигалку и, прикурив сигарету, передал девушке. Несколько раз затянувшись, Лика приподнялась, откинулась на подушку и посмотрела на меня. В номере было темно, лишь уличные фонари, бросавшие световые пятна через окно, позволяли разглядеть ее блестящие глаза. - Я и представить себе не могла, что так бывает...

- Как? - поинтересовался я, любуясь ее совершенно беспорядочной прической, хрупкими плечами и небольшой, но очень красивой грудью с маленькими темными сосками.

- Так замечательно, - пробормотала она. - Что ты со мной делал? Я теперь даже встать не могу.

- И не надо, - ухмыльнулся я. - Лучше расскажи про своих бывших кавалеров.

- Чтобы ты превратился в Отелло? - Усмехнулась она, стряхивая пепел в стакан, стоящий на тумбочке.

- Тебе не нравится, когда ревнуют? - Спросил я, гладя кончиками пальцев ее плечо.

- Ну если без фанатизма... - улыбнулась она. - Ты, правда, хочешь это знать?

- Да, - кивнул я. - Но не для того, чтоб ревновать, просто интересно про тебя все.

- Ну ладно, - кивнула она, затягиваясь. - Расскажу. Но и ты тогда все про себя расскажешь...

- Договорились, - согласился я, продемонстрировав чеширскую улыбку.

Она затушила сигарету и сползла с подушки, положив голову мне на плечо.

- Свой первый раз я не помню, - глухо пробормотала она, щекоча меня своими растрепанными волосами. - У нас тусовка была, меня мальчишки напоили в зюзю. Первый раз так напилась. Почти как тогда, когда ты меня нашел. Короче, проснулась в постели с одним... Нравился он мне очень, ну и... - она почесала об меня нос и продолжила. - Исполнилась мечта идиотки. Обидно было до слез, что не помнила ничего. Зато не больно...

- А потом с ним еще встречались, общались? - Спросил я, гладя ее по голове и думая о том, как мне повезло найти такое сокровище. Настоящее чудо. Больше всего мне в ней импонировало то, что она не старалась казаться лучше, чем есть. Редкое качество среди девушек.

- Да, в школе, потом пару раз на таких же тусовках. Но, как-то все завяло само собой. Не было ни волшебства, ни чего-то такого... О чем в книжках пишут и подруги рассказывают, - я почувствовал, что она улыбается. - Дура я была мелкая, мне тогда всего пятнадцать было. Потом он с семьей в Англию уехал. Слава богу, наверное.

Она снова потерлась об меня носом.

- Ну а потом Лешу встретила. Тут уже все серьезно было, я влюбилась. Встречались, как взрослые. До известных тебе событий, - она шмыгнула носом, а я прижал ее к себе. Девушка вдруг вывернулась из объятий и, забравшись на меня верхом, стала нежно и долго целовать в губы. Потом вдруг отстранилась, приподнялась и пристально посмотрела мне в глаза блестящими огромными глазищами. - Петь, он ведь убьет нас. Понимаешь? Я боюсь...

- Не бойся, Рыжик, - ответил я, уверенно выдержав ее взгляд, хотя холодная когтистая лапа снова сжала что-то в груди. - Мы еще побарахтаемся.