Книгоед

Каа удовлетворенно свернулся в кольца:

- Вот теперь я слыш-шу голос прежнего Маугли - и он мне нравится значительно больше. Завтра же я прикажу Бандар-Логам отправиться за сокровищами. А потом... Скажи, Маленький Брат, где ты намерен поселиться со своей подругой? Почему бы тебе не построить хижину рядом с джунглями?

- Но я - человек, Каа. И она - тоже.

- И вместе с тем ты не совсем человек. Поэтому я и предлагаю тебе поселиться в какой-нибудь деревуш-шке. Тогда ты мог бы иногда приходить к нам в гости.

- И еще, - Багира потянулась, перевернулась на спину и игриво забила в воздухе лапами, - у вас ведь наверняка будет детеныш. Голенький, забавный детеныш, которому не лишне будет поучиться Закону Джунглей. Ведь так?

Маугли счастливо рассмеялся.

- Кстати, - сказала Полосатая Сестра, которая вместе с детенышем подобралась к говорившим и слушала их, - кстати, Багира, а где Странный Брат?

- Он в ветвях, они с Капюшонной Сестрой...

- Он ис-счез, - молвила священная кобра, уже успевшая спуститься вниз. С-снова ис-счез. Но он просил передать, что очень рад - ведь вс-се кончилось хорошо.

- Все только начинается, - произнес Маугли, вдыхая знакомый аромат джунглей, и Каа довольно качнул головой, подтверждая его слова. - Для нас все только начинается.

Глава тринадцатая,

в которой служители порядка угрожают Эмке тюрьмой,

а также выясняется, что Терминатор - тот еще фрукт!

Окончание сна Эмка видел уже как бы со стороны.

Просыпаться было легко и приятно!..

Неприятным оказалось то, что ждало мальчишку в реальной жизни.

Открыв глаза, Эмка увидел склонившихся над ним Терминатора, бабушку и трех милиционеров, с искренним интересом глядевших на мальчика.

"Елки-палки! - подумал он, закрывая глаза. - Милиция! Что теперь будет?!"

- Тэк-с, пришел в себя.

"Заметили! Эх..."

Не оставалось ничего другого, кроме как открыть глаза и встретить грудью все неприятности.

Эмка часто заморгал. В грудь ему уперся большущий палец одного из милиционеров.

"Такой покрасить в черно-белую полоску - и можно в ГАИ работать, машины останавливать".

- Ты собак выпустил? - и голос подходящий, никаких рупоров не нужно: только шепнул, а все уже тормозят.

- Полегче, старшина. Дайте ребенку в себя прийти.

Это уже произнес другой милиционер. Эмка не разбирался в званиях, но понял, что второй был начальником, потому что старшина подчинился и перестал давить жезлообразным пальцем в его грудь.

- Вставай, - обратился к Эмке начальник. - У нас впереди тяжелый мужской разговор.

- Точно-точно, - поддакнул Терминатор. - Этим соплякам именно мужской беседы и не хватает! Так, чтобы хорошенько отделать разок ремнем по мягкому месту. Правильно я говорю, начальник?

- Вы бы пока помолчали, - отрезал тот. - До выяснения обстоятельств. А то ведь, глядишь, отделывать ремнем придется вас.

- Дак...

- Хватит!

Последние слова милиционера вселили в Эмку надежду. Мальчик приподнялся (оказалось, что спал в своей кровати!) и посмотрел на бабушку - та беспомощно молчала. Третий милиционер тоже участия в беседе пока не принимал. Зато начальник...

- Всё? Пришел в норму? Можем начинать?

Эмка кивнул в знак согласия.

За окном начинало темнеть.

Главный милиционер поинтересовался, правда ли, что мальчик выпустил всех бродячих псов, отловленных "звероловами".

- Да никакие они не бродячие! - воскликнул тот.

- Я спросил, правда это или нет. Остальное мы еще обсудим.

- Правда.

- Каковы мотивы твоего поступка?

С Эмкой еще никто никогда не говорил таким языком. Да и с милицией раньше иметь дела не приходилось. Поэтому ему было немного не по себе.

- Не бродячие это собаки, - повторил он в отчаяньи.

- А бешеные, - перебил Терминатор.

- Нет у нас в поселке ни бешеных, ни бродячих собак! - вступилась за внука бабушка.

Третий милиционер в этот момент вышел из комнаты.

- Хорошо, - рубанул ладонью воздух начальник. - Разберемся. Так каковы же мотивы?..

- Собаки все наши... Даже сеттера Петроффа поймали... Ни одной бродячей, сбивчиво забормотал Эмка. - Он говорит: "На мыло". А про Петроффа сказал: "Импортное получится". Вы бы на моем месте точно так же поступили, - нашелся он. - Правда?

- Вопросы здесь задаю я, - выкрутился милиционер. - Кто может подтведить, что собаки не бродячие?

- Да любого в поселке спросите, - снова вступилась бабушка. - Каждый подтвердит.

- Почему же никто не вмешался? - милиционер вел дознание, как заправский сыщик из детективного сериала, даже глаз прищурил по-особому, с хитрецой.

- А кому вмешиваться? - удивилась Марья Дмитриевна. - Трем пенсионеркам? Вы посмотрите на этого здоровяка! И потом, Эмка вот вмешался - теперь вы его допрашиваете.

- Никто никого не допрашивает, - отрезал главный. - Мы выясняем обстоятельства дела. Допрашивать будем тогда, когда арестуем подозреваемого.

Бабушка побледнела и бессильно присела на краешек стула. Милиционер, заметив это, понял, что сболтнул лишнее, и поспешил замять неловкую ситуацию:

- Я имел в виду, что допрашивать будем виновного. Но для начала нужно во всем разобраться..

"Доигрался, - подумал Эмка. - Посадят".

За его спиной послышалось хихиканье, на которое никто, кроме мальчика, не обратил внимания.

"Книгоед! Вот кто виноват!"

Эмка едва не прокричал это вслух, но вовремя вспомнил, что никто в подобную "чушь" не поверит, ведь для обычных людей Книгоеда попросту не существует.

В комнату вошла тетя Фрося.

- Чего вы мальчишку мучаете? - накинулась она на милиционеров. - Вам же сказали, что у собак есть хозяева! Где это видано - так истязать ребенка!

- Гражданочка, разберемся без вас. Освободите помещение!

Старшина указал тете Фросе своим милицейским пальцем на выход. Палец произвел на нее должное впечатление. Это было видно по глазам, которых она не сводила с пальца, отступая к двери.

- Как не стыдно! - возмутилась бабушка. - Оказывается, вы уже всех опросили. Но вам этого мало! Обязательно надо помучить ребенка!

- Нам надо вырисовать полную и ясную картину происшедшего.

Мария Дмитриевна поставила руки в боки.