Страница 13 из 33
И, уж конечно, все смолкали, минуя многоквартирный дом с желтым знаком поперек парадных дверей:
ДЕПАРТАМЕНТ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ГОРОДА НЬЮ-ЙОРКА. ЭТО ЗДАНИЕ НАХОДИТСЯ НА КАРАНТИНЕ. СОННАЯ БОЛЕЗНЬ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН.
Весь Чайнатаун словно копил статическое электричество; в воздухе висел железный запах, как перед грозой.
Двери карантинного дома отворились. Люди из Китайской Благотворительной Ассоциации – все в масках – выносили зараженное постельное белье на улицу, где их уже ждали другие с полными ведрами воды. Простыни подожгли. Прохожие останавливались поглядеть. Ветер кинул сажу пополам с песком прямо в глаза Лин – она поскорее отвернула лицо от огня и мусора и на мгновение на краю толпы увидала Джорджа, бледного, как мел, без пальто. Он стоял за пределами толпы, на краю Коламбус-парка. Лин принялась тереть заслезившиеся глаза, а когда она их открыла, никакого Джорджа, разумеется, и в помине не было.
– Ужас, правда? – рядом нарисовалась Ли Фань.
Некоторое время они молча смотрели, как люди в масках заливают огонь из ведер.
– Да, – отозвалась наконец Лин, стараясь не раскашляться от дыма.
Ли Фань улыбнулась ее маме.
– Я провожу Лин до церкви, миссис Чань. Нам с ней нужно о многом поговорить.
– Ах, это так ужасно мило с твоей стороны, Ли Фань. Вот же добрая душа!
Ты бы меня лучше с дьяволом наедине оставила, хотела крикнуть ей в спину Лин, но, конечно, не крикнула.
Подождав, пока миссис Чань уйдет немного вперед, Ли Фань оглянулась и убедилась, что их никто не подслушивает.
– Ну, что, ты говорила с моей бабушкой?
Она могла сколько угодно называться Лулу и носить флапперские шмотки, но Лин знала, что глубоко внутри у Ли Фань жили все те же суеверия, тот же страх оскорбить предков, что и у всех в округе. Эта нитка долга была воткана в подол здесь у каждого – и связывала всех воедино.
Лин кивнула, и физиономия Ли Фань просветлела.
– И что же она сказала? Ей известно, что сталось с моим платьем? А может, у нее есть для меня что-нибудь поважнее? Она упоминала Тома Ки? Дату свадьбы? Она передавала какой-нибудь совет для меня?
– Да, – спокойно сказала Лин.
Настало время Лулу заплатить за все.
– Ну? Какой? – требовательно вопросила Ли Фань.
Лин могла сказать ей сейчас что угодно – обрей голову и уйди в монастырь, отдай синее платье мне, каждое утро на заре оставляй три очищенных грецких ореха на льняной салфетке для белок в Коламбус- парке…
– Она сказала, что ты глупая девочка и чтобы ты прекратила тревожить ее покой.
На долю секунды потрясение помешало Ли Фань высказаться по этому поводу, но сейчас же ее алый от помады рот сжался в ниточку.
– Ты врешь! – выплюнула она. – Моя бабушка никогда бы такого не сказала. Наверняка ты вообще не умеешь ходить по снам и разговаривать с мертвыми. Ты просто жалкая дурочка, которая пытается привлечь к себе внимание, вот и все. Давай обратно мои два доллара!
– Мы заключили сделку. Ты хочешь взять свое слово назад?
– Откуда мне знать, что ты вообще разговаривала с моей бабушкой? Где доказательства? Ты даже не полностью китайской крови! – Ли Фань презрительно усмехнулась. – С какой стати нашим предкам говорить с тобой?
Кое-кто из ее компании уже подтянулся поглазеть на спектакль. Еще несколько дней будут шептаться, это уж как пить дать. Щеки Лин вспыхнули.
– И, подумать только, я еще тебя жалела, когда все это случилось! – Ли Фань бросила быстрый взгляд на ее ножные скобы.
Все девчонки уже таращились на них, ухмылялись, шептались. Больше всего на свете Лин сейчас хотелось развернуться и поковылять домой, забраться в постель, уснуть и видеть сны, где она могла делать все, что пожелает, – где могла даже убежать, далеко-далеко.
Мимо, завывая сиреной, промчалась «скорая помощь». Улица нервно загудела. Грейси Лэнь уже спешила к ним, громко зовя Ли Фань.
– Ну, что еще? Что случилось? – недовольно вопросила Ли Фань.
Грейси едва переводила дух, в глазах у нее блестели слезы.
– Ты слышала? Ты уже слышала?
– Да что слышала-то? – Ли Фань всегда быстро теряла терпение.
– О-о-о, это слишком ужасно! – промяукала Грейси.
– Вот честно, Грейси Лэнь, если ты сей же час не объяснишь мне, в чем…
– Джордж Хуань!
Грейси, кажется, впервые заметила Лин.
– Мама пришла будить его сегодня утром – и не смогла добудиться. Уж как она пыталась, что только не делала, доктора Шу позвала… – Тут Грейси набрала воздуху. – Они думают, что у Джорджа сонная болезнь!
Гул улицы вырос до крещендо. Новость полетела из уст в уста бациллой сплетни.
В животе у Лин словно воронка открылась. Но я же его только что видела!
– Лин! Лин! – рядом вдруг очутилась мама, обняла за плечи, словно могла защитить от всего и навеки.
Впервые Лин не захотелось немедленно оттолкнуть ее. Пока мама крепко обнимала ее, взгляд Лин лихорадочно обшаривал Пэлл-стрит. Да, солнце было очень сильное, да, в глаза нанесло песку, но она все равно могла поклясться, что несколько секунд назад видела Джорджа собственной персоной – толпа вокруг, зимнее небо сверху, немного мерцает по краям, совсем как мертвые, рот открывается и закрывается в безмолвном крике…
Мы сами хозяева своей удачи
Доктор Уильям Фицджеральд вошел под своды Музея Американского Фольклора, Суеверий и Оккультизма и направил свои стопы прямиком в музейную библиотеку. Несущегося через экспозицию доктора окликнул его ассистент, Джерико Джонс, но тот не сбавил шага, вынудив молодого человека пуститься вдогонку.
– Лонг-айлендский клуб «Духовно-божественные» просит вас выступить у них через две недели. Дамский вечерний клуб «Призрачные воскресенья» также был бы признателен…
– Нет и нет. Обоим, – бросил Уилл.
– Еще поступило приглашение организовать шоу на дне рождения юного Тедди Сандерсона в Бруклине. Ему исполняется десять.
Уилл встал как вкопанный, на всем скаку; глаза его сузились за стеклами пенсне.
– Детский день рождения? Ради бога, я же музейный куратор, а не массовик-затейник. И не цирковой клоун.
Джерико пожал плечами.
– Они обещают пять долларов.
– Ответь «нет».
– Разумеется. Ах да, еще звонила мисс Уокер. Сказала, что придет завтра ровно в два и чтобы вы и не думали опаздывать. Еще она сказала, я цитирую: «Передай доктору Фицджеральду, что мы поедем на моей машине, потому что я в жизни не сяду в эту его антикварную мышеловку, которую он выдает за „форд“». Конец цитаты.
На лице Уилла не отразилось ровным счетом ничего.
– Благодарю. Это все?
Джерико вздрогнул.
– Лекционная группа ожидает вас в библиотеке. Мистические Медиумы за Мирное Урегулирование Между Живыми и Мертвыми.
Уилл поник плечами и испустил долгий вздох.
– Да чего уж там. Я – точно официальный клоун. Из цирка.
С Джерико в фарватере Уилл ворвался в библиотеку, где аккуратным рядочком сидели десять Мистических Медиумов; одинаковые головные повязки щеголяли эмблемой третьего глаза по центру.
Уилл неопределенно показал на украшение:
– А это вот… м-м-м… зачем?
Дама в расшитом стеклярусом тюрбане понимающе улыбнулась.
– Они усиливают наш контакт с духовным планом!
Уилл метнул испепеляющий взгляд в Джерико, который взмахнул растопыренной пятерней – пять долларов, пять! – и благоразумно удалился на второй этаж, спрятавшись за рядами книжных стеллажей.
– Добрый день, – поплыл вверх голос Уилла. – Я – доктор Уильям Фицджеральд, куратор этого музея. Давайте начнем? История пророков самым тесным образом связана с историей нашей страны, начиная с аборигенного населения…
Наверху, на галерее, Джерико прошептал Сэму:
– Он не может больше читать эти лекции…
– Еще как может, если хочет отапливать музей, – отозвался Сэм. – Ты уже спрашивал его сам-знаешь-про-что?
– Пока нет.
– Ну же, Фредди! Это вообще-то твоя работа!