Страница 128 из 151
— Ага, и именно по этим акведукам Дитрих вошёл в Торкадино! — восторженно воскликнул какой-то мужчина.
— Практически по головам косианцев! — добавил другой.
— Но сам Дитрихом разрушил их завершающие пролёты, чтобы воспрепятствовать их использование косианцами, для входа в город тем же самым путём, — заметил третий.
— И всё же он сам использовал их снова, — восхищённо сказал четвёртый.
— Точно, — подтвердил рассказчик. — Выбравшись у акведука, и забравшись на него, Дитрих вместе со своими людьми и рабынями, совершенно незаметно для всех вышел к Иссусу. Как показало дальнейшее расследование, там его отряд, очевидно, рассеялся. Конечно, пять тысяч мужчин не так-то легко скрыть от всей мощи Коса сосредоточенной на континенте.
— Они могут собраться снова где-нибудь, — предположил кто-то.
— Когда и если это покажется им безопасным, — добавил другой.
— Всё говорит о том, что эта операция была тщательно спланирована, — сообщил рассказчик. — Например, на берегах Иссуса заранее были заготовлены продовольствие, снабжение, одежда и даже тарларионы.
— А откуда известно, что Дитрих взял с собой рабынь из Торкадино? — поинтересовался один из слушателей.
— В туннеле, среди следов мужских сандалий, нашли многочисленные отпечатки маленьких босых ног, — объяснил рассказчик.
— Понятно, — кивнул спросивший.
— Причём следы от маленьких ног, — добавил писец, — оказались довольно глубокими. Как вы думаете, о чём это может говорить?
— Они шли с грузом, — сделал логичный вывод один из мужчин.
— Верно, — усмехнулся другой, — они ещё и трофеи из Торкадино прихватили!
— Так ведь большинство из владелиц тех маленьких ног, сами были частью тех трофеев, — засмеялся третий.
— Это точно, — поддержал четвёртый.
С этим было трудно не согласиться. Женщина один из самых желанных трофеев на войне.
— А где же теперь Дитрих и его люди? — раздался чей-то любопытный голос.
— Рассеялись по всему континенту, — предположил рассказчик.
— Они могут быть где угодно, — заметил другой.
— Даже в Брундизиуме, — опасливо добавил третий.
— Не исключено, — кивнул четвёртый.
Действительно, не исключено, усмехнулся я про себя. Ведь Брундизиум был главным опорным пунктом и цитаделью Коса на континенте. Но прежде всего, это был порт для косианского флота вторжения, доставки снабжения и вывоза трофеев.
— Да нет, он наверняка, уже вернулся в свой Тарнбург, — отмахнулся один их собравшихся.
— Это более вероятно, — поддержал его другой.
— А опозоренного Мирона-то отозвали в Тельнус? — поинтересовался третий.
— Ты что, он же — кузен Луриуса из Джада, — напомнил четвёртый.
— Ну и что, за такое кого угодно вполне могут сварить в масле, — заметил пятый.
— Верно, — признал чей-то голос.
— Несомненно, другое, сейчас Мирон — самый заинтересованный местонахождением Дитриха и его людей человек на Горе, — сказал рассказчик.
— С этим трудно не согласиться, — поддержал его другой товарищ.
— Пага! — крикнул кто-то.
— Пага! — позвал другой.
Девушки торопливо бросились обслуживать клиентов.
Я же, отойдя от группы обсуждавшей новость, и стараясь оставаться незаметным, подошёл к двери, ведшей в один из приватных кабинетов, и легонько постучал.
Сначала дверь приоткрылась на ладонь, но затем полностью пропуская меня внутрь.
— Приветствую, Тэрл, — сказал Минкон, мой старый знакомый по Генезианской дороге и Торкадино, — мы давно тебя ждём.
41. Обслуживание в алькове
— Я могу говорить? — опасливо спросила женщина.
— Да, — кивнул я, задёргивая занавеску за собой.
— Вы надолго ушли, — надула губы она.
— Ты возражаешь? — осведомился я.
— Нет! — тут же пошла она на попятный. — Я должна терпеливо ждать!
Присев около неё, я снял тонкую цепочку, что украшала её лоб, и отложил в сторону. Затем туда же, одно за другим, легли ожерелья с шеи женщины.
— Вы раздеваете меня для использования? — поинтересовалась Ина.
— До некоторой степени, — уклончиво ответил я.
У меня, например, не было ключа от её ножного браслета, на котором крепились рабские колокольчики. Впрочем, даже если бы он у меня был, то я вряд ли стал бы его снимать. Довольно занимательно бывает оставить такие аксессуары на женщине во время её использовании. Хотя, кому как нравится, в конце концов, о вкусах не спорят.
Ина выжидающе смотрела на меня.
— Сейчас я сниму с тебя рабский шёлк, — сообщил я.
— Если я буду кричать слишком громко, — прошептала она, — заткните мне им рот.
— Непременно, — пообещал я.
Кстати, зачастую для этой цели используются волосы самой используемой. Потянув за свободный конец раздевающего узла на её левом плече, я отвёл шёлк в сторону.
— Насладитесь мной, — попросила женщина. — Насладитесь!
— Я уже наслаждаюсь, — улыбнувшись, заверил я её.
— Я готова, — страстно прошептала моя пленница.
Я легонько коснулся её тела.
— Ай! — вскрикнула она.
— Ты действительно готова, женщина, — констатировал я.
— Используйте меня, — всхлипнула Ина. — Используйте меня сейчас! Скорее!
— Я думаю, сначала, — прошептал я, — немного поласкаю тебя.
— Нет, пожалуйста, не трогайте меня сейчас, — задохнулась она. — Каждая меня клеточка жива. Я не знаю, смогу ли это выдержать.
— Ты не хочешь, чтобы я потрогал тебя? — перепросил я.
— Просто используйте меня, — взмолилась женщина. — Используйте меня!
— Э нет, — протянул я, — сначала ласки.
— О-о-охх! — выдохнула она, почувствовав на себе мою руку, и выгнувшись дугой, зазвенев цепями и колокольчиками, задрожала.
— С тобой будет сделано то, что мне нравится, — поставил я её перед фактом, — забудь о своих желаниях.
— Да, мой похититель, — всхлипнула она. Ох! О-ох!
— Ты превосходно попрыгиваешь и извиваешься, — похвалил я.
Ина обижено посмотрела на меня, и тут же застонала и выгнулась под моей рукой.
— Вот видишь, — усмехнулся я.
— Да, мой похититель! — воскликнула она.
Затем я позволил ей немного остыть. Любую из них можно в любой момент вернуть туда, стоит только захотеть.
— Ай-и-и! — задохнулась женщина. — Пожалуйста, закончите со мной!
— Только тогда, когда мне доставит удовольствие сделать это, — сказал я.
— Всё будет так, как Вы пожелаете, мой похититель, — простонала Ина.
— Безусловно, — согласился я, и вслушавшись в очередной каскад стонов, поинтересовался: — Ты чувствуешь свою беспомощность?
— Да-а-а, — выдохнула Ина. — Я беспомощна, я в цепях, Вы делаете со мной всё что вам хочется!
— Ты когда-либо могла предположить, что будешь прикована цепями в пага-таверне и вот так отвечать на ласки мужчины? — полюбопытствовал я.
— Нет, — простонала она. — Нет!
— А Ты когда-нибудь мечтала, что сможешь быть такой беспомощной и такой горячей? — шепча прямо ей в ухо, спросил я.
— Нет, — отчаянно замотала она головой. — Нет! Не-е-ет!
В этот момент я счёл, что она уже достаточно хорошо поняла своё положение, и приступил к её первому использованию.
42. Возвращение в лагерь
— Посмотри-ка, — сказал мне Марк, — какую бойню устроили в этом переулке.
— Ты что здесь делаешь? — прошипел я.
Я только что вышел из задней двери таверны вместе с Иной, снова одетой в коричневое платье без рукавов по щиколотки длиной, в наручниках, капюшоне и на привязи.
Марк стоял, прижавшись спиной к стене, сбоку от двери. В начинающихся сумерках в переулке теперь можно было что-то рассмотреть.
— Встань на колени здесь, — приказал я Ине, повернув ей лицом к задней стене таверны. — Сложи губы как для поцелуя.
Затем я придвинул женщину вплотную к стене.
— Перед тобой стена, — сообщил я Ине. — Ты довольно близко к ней. Теперь осторожно наклонись вперёд, прижми свои губы к стене.