Черный ветер

- Но вы не забывайте, что это моя прямая обязанность как егеря заповедника. Я должен охранять зверей и помогать им жить на свете.

- Говорят, скромность украшает человека. Но я скажу вам, что не всякий егерь сделал бы так,- заметил Георгий Николаевич.- Другой бы на это рукой махнул и прошел бы мимо, будто и не видел ничего.

- Может быть, может быть… Люди бывают разные,- проговорил Горбачук.

«Знаю я, почему Георгий Николаевич егеря возносит до небес,- думал между тем Цыден.- Любит Георгий Николаевич всяких животных, всем известно, что держит он у себя дома полдюжины одичалых кошек, подобранных на улице, и трех бездомных собак и что тратит немало денег, чтобы прокормить весь этот зоопарк».

Цыден хорошо помнил, как под его окном раздался отчаянный собачий визг. Выглянув на улицу, увидел: под машину попала какая-то пестренькая дворняжка и плашмя лежала на мостовой, жалобно визжа и бессознательно шевеля хвостом. Люди издали наблюдали за мучениями бедной собачонки. Растолкав зевак и любопытных, на мостовую выскочил Георгий Николаевич. Он наклонился над дворняжкой, секунды три смотрел на нее, потом решительно поднял на руки и унес во двор своего дома. Цыден вышел во двор. Учитель укладывал собачонку на мягкую подстилку… Потом Цыден узнал, что учитель ухаживал за дворняжкой, лечил и кормил ее с ложечки, как малое дитя. Дня через два собака пришла в сознание, а недели через две она начала подниматься на передние ноги. Прошел месяц, и она стала ковылять по двору. Благодаря стараниям Георгия Николаевича дворняжка осталась живой и так привязалась к учителю, такими преданными, умными глазами смотрела на него, что нельзя было равнодушно наблюдать за дружбой собаки и человека. После этого случая Георгий Николаевич приютил еще двух голодавших собак. Теперь уже все свободное время отдавал он своим питомцам, каждый день покупал для них ливерную колбасу, холодец и хлеб…

«Теперь,- думал Цыден,- учитель и егерь будут закадычными друзьями…»

Глава седьмая

«ЧЕРНАЯ ПАНТЕРА»

Начальник Баргузинского аймачного отдела милиции майор Николай Базаровнч Бастуев с нетерпением ждал возвращения старшего лейтенанта Большакова, направленного мм вместе с двумя сотрудниками в район Давшинской бухты. Директор заповедника еще вчера передал по телефону, что группой следопытов-школьников из улан-удэнской школы № 1 южнее центральной усадьбы найден исправный пулемет старого иностранного образца.

Это не могло не обеспокоить Бастуева.

Николай Базаровнч был погружен в свои мысли, когда на его столе резко зазвонил телефон. Сразу видно, что включилась междугородная линия. Бастуев быстро снял трубку. Звонил из Улан-Удэ подполковник Бадимбаев, работник республиканского Комитета госбезопасности. Он сообщил Бастуеву, что через час вылетает в Баргузин, и просил встретить его на аэродроме.

«Что-то серьезное»,- подумал Николай Базаровнч, направляясь к своему неказистому брезентовому «газику», на котором обычно ездил сам, без шофера.

Вскоре он уже крепко жал руку Бадимбаеву. Это был чуть выше среднего роста бурят лет пятидесяти, одетый в темно-серый костюм.

- Ну что ж, с прибытием вас на землю нашу баргузин-скую, Цыбен Будожапович! - говорил Бастуев.

- Привет, Николай Базаровнч! Мое почтение! - улыбался в ответ Бадимбаев.- Ну, как поживаете? Что беспокоит, кроме пулемета?

- Пожалуй… ничего… Если не считать автомобильной катастрофы на тракте, неподалеку от Усть-Баргузина.

- А что за катастрофа? - спросил Бадимбаев, садясь в машину.

Бастуев завел мотор, и машина помчалась вперед.

- На первый взгляд - обычная авария,- ответил он.- Водитель Афанасьев выехал из Усть-Баргузина поздним вечером. Ну, и правыми колесами соскочил с моста, перевернулся и полетел вниз. Метров десять летел. Упал на острые речные камни. Разбился вдребезги. Погиб.

- Опять это пьянство! - возмутился Бадимбаев.- Вот беда-то где! Вот и доверяй таким государственную машину и груз!..

- В том-то и дело,- сказал Бастуев,- что весьма воздержанный был человек насчет выпивки. Можно сказать, пил только по праздникам. И то очень немного. Считался одним из лучших шоферов Бурятского геологоуправления. Слыл хорошим семьянином, отец двоих детей… Одним словом, вроде бы и человек и работник неплохой… И вот на тебе, вдруг сорвался, спиртного перехватил и сел за руль!.. Честно говоря, история эта кажется мне странной и непонятной. Кое-какие подробности представляются таинственными… Идет следствие. Следователь молоденький, только что из института. Не знаю, справится ли он с этим делом.- Бастуев сделал паузу.- А труп водителя пришлось похоронить сегодня, то есть на третьи сутки. А машина все еще лежит на месте происшествия: чтобы вытащить ее, нужен мощный автокран. Цыбен Будожапович, вы старый, опытный следователь и юрист, и я очень надеюсь, что вы поможете нам разобраться в этом сложном и запутанном деле.

- М-да, надо подумать, посмотреть материалы, побывать на месте,- задумчиво проговорил Бадимбаев.- Кто знает, не связано ли это дело с тем, по которому я приехал к вам. Впрочем, о моем деле поговорим потом и поподробнее. А с водителем на самом деле странно получается: хороший, порядочный человек и как-то ни с того ни с сего напился, да еще угробил и себя и машину. Странно, очень странно… А какой груз был у него?

- Какие-то там детали для бурильной машины… Летом он обычно ездил с экспедицией, возил людей, продовольствие, запчасти, часто выезжал в город за грузом, а семья его живет здесь, в Баргузине.

- Ехал он один?

- Один. Если б сидел кто-нибудь с ним рядом, тоже разбился бы. А вообще-то кабина рассчитана на троих.

- Значит, «МАЗ» или «ЗИС-355»?

- Нет, «ЗИЛ-150».

- А сильно разбился водитель?

- Череп раздроблен, грудная клетка продавлена баранкой. Экспертиза считает, что погибший в последнюю минуту хотел выскочить из кабины, но тут-то его и прихлопнуло дверцей.

- Да-а, жаль человека. Семья, дети…

По обеим сторонам дороги замелькали деревянные дома: Бадимбаев с Бастуевым уже въехали в Баргузин.

- Цыбен Будожапович,- сказал Бастуев,- поехали ко мне. Отдохнете хоть часок с дороги.

- Да не-ет, я не устал, всего около часа летели. Лучше подкатим к столовой - обедать пора. Подзакусим - и к делу.

- А ко мне не хотите? - улыбнулся Бастуев.

- Спасибо. Я уж как-то к гостиницам привык.

Пообедав в небольшой столовской комнатушке для «начальства», Бадимбаев с Бастуевым поехали в отдел милиции, который находился не очень далеко от столовой.

И едва они очутились в кабинете Николая Базаровича, подполковник сразу же приступил к делу. Он открыл свой объемистый черный портфель, вытащил какой-то документ и отдал его Бастуеву:

- Вот, полюбуйтесь-ка этим сообщением из Москвы. За этим делом я и прилетел из Улан-Удэ.

И когда начальник милиции прочитал сообщение, подполковник продолжил:

- Дело, видимо, весьма хлопотное, придется приложить максимум усилий, чтобы разыскать этого «героя». Он, оказывается, сразу же после войны подался на восток, в самые глухие места, дабы уйти от возмездия. И конечно, за двадцать лет глубоко окопался, словно иголка в стогу сена, затерялся. И вот такую «иголку» мы должны любой ценой разыскать! Задача, как сами понимаете, не из легких… Тут сообщаются приметы преступника, приметы достаточно подробные: роста выше среднего, волосы каштаново-рыжие, нос с горбинкой и сильно раздутыми ноздрями, глаза голубовато-стальные. Биографические данные: фамилия и имя - Томисас Тоом, по национальности эстонец, год рождения - шестнадцатый или семнадцатый. Предатель, изменник Родины, в начале войны перешел на сторону фашистов, служил в концлагере Дахау начальником охраны, был повышен в чине за усердную службу и преданность фюреру, дослужился до чина обер-лейтенанта. На его совести сотни расстрелянных советских людей. После поражения гитлеровцев остался в тылу советских войск, в бандеровской банде, скрывался в заранее подготовленных бункерах - «схронах», из-за угла убивал советских людей, солдат и офицеров, организовывал диверсии. Был жесток и неуловим. Получил в этот период прозвище «Черная пантера». Пожалуй, и операцию по его поимке зашифруем «Черной пантерой». Как вы думаете?..