Страница 73 из 88
Констанс знала, что теплица была большой, и даже в темноте она могла сказать, что строение было переполнено растительностью. Если она смогла заметить двух мужчин из одной точки обзора, там, конечно, могли находиться и другие, возможно, еще несколько, которые оставались скрытыми от ее глаз. Почему же они все сосредоточены в этом месте?
Очевидно, Барбо был настроен всем и каждому помешать заполучить растение. Он хотел убедиться, что Пендергаст получит самую длинную, самую томительную, самую болезненную, самую мучительную смерть из всех возможных. Но у Констанс сразу возник другой вопрос. Почему эти мужчины вообще здесь? Было бы гораздо легче просто изъять или уничтожить экземпляр скорби Ходжсона, а затем просто уйти. Зачем устраивать засаду?
И тут мог быть только один ответ: потому что они знали, в каком здании находилось растение, но они не знали название самого растения. Их информация, откуда бы она ни была получена, оказалась неполной.
Мысленно рассматривая карту сада, она вспомнила, что есть второй, более высокий уровень Водного дома, начинающийся от лестницы в холле и который позволял посетителям любоваться сверху на болотистые джунгли. Она собралась наверх, чтобы разведать, но поняла, что наверняка хотя бы один дозорный также будет находиться на этом промежуточном уровне.
Там слишком много человек. Она никогда не сможет противостоять им всем сразу. Ей необходимо проникнуть внутрь, заполучить растение под их пристальными взглядами, и вернуться. Она разберется с Барбо позже. Это был неприятный вариант... но он казался единственным возможным.
Хитрость сейчас имела первостепенное значение. Это означало, что ее рюкзак стал помехой. Переместив стеклорез и присоску в карман своего платья, она спрятала нейлоновая сумка под стенд для посетителей. Потом она подползла обратно к двойным дверям из стекла и попыталась воссоздать картину, где скрывались наемники Барбо. Если бы там не было людей, она смогла бы найти растение в течение нескольких минут.
Теперь же это будет не так просто.
Она отступила вдоль внутренней стены в фойе. Дверь главного входа была закрыта. Двигаясь быстрее, она проделала свой путь сюда в обратном направлении через Музей бонсаи, основной корпус Пальмовой оранжереи, дальнее крыло, и затем вышла через вырезанную стеклянную панель. Она обошла Бассейн лилий, держась в темноте массивных деревьев дендрария, окружавших его. Обойдя тропический павильон, она подошла к задней стенке Водного дома, также построенного почти полностью из стекла. Оконные проемы были меньше, чем в Пальмовой оранжерее, но все еще достаточно большие, чтобы пролезть. У этой стены не было никакой двери. Они не будут ждать ее отсюда.
Притаившись, она прислушалась. Ничего. Прикрепив присоску к ближайшей панели, она беспрепятственно разрезала ее. Как только она закончила, лезвие издало резкий шум, ударив по стеклу. Тут же она остановилась. Бруклин производил много фонового шума: далекое гудение машин, самолеты, проносящиеся над головой, бьющееся сердце города. Но все равно, скрип резца стал слишком заметным и, без сомнения, внутри прозвучал даже громче.
Словно в ответ, она увидела темную фигуру, крадущуюся внутри, пришедшую, чтобы проверить источник звука. Он смотрел в ее направлении, а его оружие было наготове. Она знала, что он не мог рассмотреть ее, ожидающую в темноте снаружи. Через мгновение он растворился обратно в листве, удостоверившись, что ничего нет.
Констанс ждала, переосмысливая, как бы ей попасть внутрь. Если бы она только могла найти способ сделать это без разбивания или резки любого стекла, это бы существенно уменьшило ее шансы быть обнаруженной.
Она поползла вдоль края длинной стеклянной стены, пока она двигалась ее пальцы прощупывали оконные панели. Некоторые из них были немного расшатаны. Бронзовые рамы покрылись коррозией, особенно там, где они встретились с низким бетонным фундаментом.
Продолжая ползти, она пробовала одну панель за другой, пока не нашла фрагмент стекла, который был расшатан больше, чем остальные. Осмотрев раму, она обнаружила, что бронза почти полностью проржавела вдоль нижнего края.
Она провела стеклорезом по тонкой оправе и начала выковыривать ее наружу. Бронза легко поддавалась, корка окисления отслаивалась и отваливалась. Медленно и осторожно, чтобы не слишком давить на стекло и не разбить его, она провела резцом вокруг внутренней части рамы, отогнув ее. Через несколько минут стекло было так тщательно освобождено, что Констанс рискнула прижать к нему присоску и аккуратно потянуть. Оно еще крепко держалось, но теперь только одна часть рамы оставалась прилегающей, и удерживала его. Еще несколько секунд работы резцом, и ей удалось удалить оконное стекло. Поток влажного, ароматного цветочного воздуха окутал ее.
Она заползла внутрь.
Плотная стена висячих орхидей отделяла ее от людей. Как она вспоминала с карты, это была Коллекция орхидей, которая занимала дальний конец Водного дома. За ней находилась извилистая дорожка с двойными перилами, а за ней лежал большой крытый бассейн, в котором можно будет найти печаль Ходжсона.
Констанс замерла, размышляя. Листва вокруг и впереди нее была чрезвычайно плотной. Ее выбор длинного черного платья с белыми вставками был уместен в качестве маскировки. Однако, для перемещений в тесном помещении, которое лежало впереди, оно могло стать препятствием. Что еще хуже, оно могло порваться о выступающие ветки и создать нежелательный шум. С гримасой неудовольствия она спустила платье со своих плеч, и оно соскользнуло с ее тела. Под ним она была одета в черную сорочку. Затем она сняла туфли и чулки, оставляя свои ноги босыми. Скомкав платье, она отнесла его, чулки и туфли в кусты, и поползла вперед. С бесконечной неторопливостью проскользнув рукой в самую гущу завесы из орхидей, она отвела ее на полдюйма в сторону.
Гостевая тропа лежала залитая лунным светом, но луна висела низко и глубокие тени тянулись через кустарник. Не было другого способа подойти к Центральному пруду – ей придется пересечь эту дорожку. Когда она остановилась, обдумывая ситуацию, то смогла рассмотреть трех мужчин, стоящих в темноте. Они вели себя очень тихо. Единственные вещи, которые двигались, оказались их головы, которые поворачивались сначала в одну сторону, потом в другую, смотря и слушая.
От этих джентльменов будет не так легко ускользнуть. Но она должна ускользнуть от них, или Пендергаст умрет.
Земля под ней была влажной и грязной. В то время как ее сорочка оказалась черной, обнаженные части ее тела были бледными и могли быть легко обнаружены. Она зачерпнула грязь и методично нанесла ее на лицо, руки и ноги. Когда она убедилась в том, что была полностью покрыта ею, Констанс снова поползла вперед, дюйм за дюймом, раздвигая орхидеи с бесконечной осторожностью. Запах влажной почвы, цветов и растительности был всепроникающим. Она делала паузу после каждого движения. Как маленькая девочка в доках на Уотер-Стрит, она часто воровала рыбу таким способом, двигаясь так постепенно, что никто не замечал ее. Но тогда она была беспризорницей. Теперь она стала взрослой женщиной.
Через несколько минут, ей удалось переместиться на десять футов вперед, и теперь она лежала у границы тропических папоротников. Далее, ей необходимо было пересечь низкие перила и дорожку. С ее точки обзора, она могла видеть несколько наблюдателей, но не было никаких сомнений, что она не могла видеть всех из них. У нее есть одно преимущество: они не знали, что она уже была внутри и находилась среди них. Их внимание, казалось, было направлены на вход и аварийный выход в задней части оранжереи.
Более незаметным движением она переместила себя к большой доске, находясь все еще в глубокой тени. Пересечение дорожки собиралось стать основной проблемой. Она не могла ползти по ней в замедленном темпе. Ей придется пересечь ее в тот момент, когда никто не будет смотреть.
Она смотрела и ждала. А потом она услышала слабое шипение радио и шепчущий голос. А потом еще один послышался из другого места; а затем и третий. Было ровно девять сорок пять. Они проверяли друг друга.