Голубой Лабиринт (ЛП)

Затем он кое-что вспомнил. Около шести месяцев назад была установлена программа - разработанная полицейским консультантом, бывшим сотрудником АНБ – чтобы оцифровать все документы полиции и прогнать их через софт оптического распознавания символов. В конечном счете, идея заключалась в создании перекрестных связей каждого обрывка информации в архиве департамента, с целью создания поисковых моделей, которые могли бы помочь раскрыть несколько «глухих» дел. Но, как и многие другие инициативы, эта тоже потерпела крах. Был выявлен перерасход бюджета, консультант был уволен, а проект функционировал лишь в тестовом режиме с даты завершения работ до настоящего времени.

Д'Агоста взглянул на экран компьютера. Программа должна была начать поиск с новейших документов, зарегистрированных в системе, а затем продвигаться вглубь к хронологически более старым файлам. Но из-за размера программу урезали, а объем нового материала, который поступал каждый день, в основном оставался невостребованным. Никто не использовал базу данных – она находилась в полном беспорядке.

И все же поиск займет лишь секунды. И к счастью, Барбо не слишком распространенная фамилия.

Он вошел обратно в ведомственную сеть, проложил свой путь через серию меню и достиг домашней страницы проекта. На экране появилось простое спартанское окно:

Департамент Нью-Йоркской Полиции И.С.А.Д.П.

Интегрированная система анализа данных и поиска

** Примечание: только бета-тестирование **

Ниже шло текстовое поле. Д'Агоста нажал на него, чтобы сделать активным, и ввел в него – «Барбо», а потом нажал на клавишу "Enter" рядом с ним.

К его удивлению, он получил результат:

Присоединенная запись 135823_R

Тема: Барбо, Джон

Формат: JPG (сжато с потерями)

Метаданные: в наличии

- Будь я проклят, - прошептал он.

Рядом с текстом был значок документа. Д'Агоста кликнул на него, и на экране появился скан официального документа. Это была запись из полиции Олбани, присланная – в качестве ведомственной любезности – в полицию Нью-Йорка около шести месяцев назад. Это было описание слухов от «неназванных третьих лиц» о незаконных сделках с оружием, совершаемых Рэд Маунтин Индастрис в Южной Америке. Между тем, – как было отмечено далее в документе – слухи оказались беспочвенными, фирма во всех других отношениях, имела внушительный послужной список, и поэтому вместо того, чтобы продвигать расследование по иерархии федеральных агентств, таких как Служба контроля за оружием, дело было закрыто.

Д'Агоста нахмурился. Почему он не обнаружил этот факт через обычные каналы?

Он нажал на экран и изучил добавленные метаданные. Они показали, что физическая копия письма была подшита к досье «Альберта Барбеччи» в архиве полиции Нью-Йорка. Заголовок учетной записи гласил, что человек, который подал его - это сержант Лумис Слэйд.

Несколькими щелчками мыши Д'Агоста открыл файл на Альберта Барбеччи. Барбеччи недолго был мафиози и умер семь лет назад.

Барбо. Барбеччи. Неправильная подшивка. Небрежная работа. Д'Агоста покачал головой. Такого рода неряшливость так не похожа на Слэйда. Потом он взял телефон, сверился со справочником и набрал номер.

- Слэйд, - послышался атональный голос на другом конце линии.

- Сержант? Это Винсент Д'Агоста.

- Да, лейтенант.

- Я просто наткнулся на документ о человеке по имени Барбо. Слышали о таком?

- Нет.

- А должны были. Вы же сами вложили документ в неправильное досье. Подшили его к Барбеччи.

Тишина. - Ой. Точно. Олбани, верно? Как глупо с моей стороны – извините.

- Мне интересно, как получилось, что этот документ оказался именно у вас.

- Англер дал мне его на регистрацию. Насколько я помню, это было дело Олбани, не наше, и мы его не проверяли.

- Как вы думаете, почему в первую очередь он был отправлен Англеру? Он запрашивал его?

- Извините, лейтенант. Я понятия не имею.

- Все нормально, я спрошу его сам. Он здесь?

- Нет. Он взял несколько дней отпуска, чтобы навестить родственников на севере.

- Хорошо, я свяжусь с ним позже.

- Будьте осторожны, лейтенант, - раздался щелчок, когда Слэйд положил трубку.

Глава 54

- Читай список ингредиентов, - сказала Марго Констанс. - Мы соберем их одно за другим.

- Живая вода, - начала Констанс. Она сидела в библиотеке особняка Риверсайд-драйв со старым журналом на коленях. Наступило только одиннадцать часов утра – но по срочному вызову Констанс, Марго со всей возможной поспешностью уже смылась с работы. От волнения изящные руки Констанс слегка дрожали, а лицо раскраснелось. Но ее эмоции были под жестким контролем.

Марго кивнула. - Это старомодное название водного раствора этанола. Водка будет в самый раз, - она сделала пометку в небольшом блокноте.

Констанс вернулась к журналу. – Следующее - это опиум.

- Настойка опия. В Соединенных Штатах вполне доступна по рецепту, - Марго сделала еще одну запись, прищурившись, пока записывала - хотя уже наступило утро, окна библиотеки закрывали ставни, и свет был тусклым. - Мы попросим доктора Стоуна, выписать нам рецепт.

- Нет необходимости. В химических кладовых подвала есть много опиума, - сказала Констанс.

- Хорошо.

Еще одна пауза, и Констанс сверилась со старым журналом. - Вазелин. Каломель… Каломель – это хлорид ртути, я полагаю. В подвале тоже найдется несколько баночек.

- Вазелин мы можем получить в любой аптеке, - сказала Марго. Она просмотрела список из дюжины компонентов, набросанный в ее блокноте. Несмотря ни на что, она чувствовала покалывающее ощущение надежды. Сперва, сообщение Констанс об антидоте Иезекии и ее появление перед Марго со старым журналом выглядело, как авантюра. Но теперь...

- Кора каскары, - продолжила Констанс, возвращая свое внимание к журналу. - Я не знакома с подобным.

- Крушина Пурша, - пояснила Марго. - Rhamnus purshiana. Ее кора была и до сих пор остается распространенным ингредиентом в травяных добавках.

Констанс кивнула. - Масло киноа.

- Его еще называют цитварным маслом, - сказала Марго. - Оно умеренно ядовито, но, тем не менее, использовалось как частый ингредиент в лекарствах девятнадцатого века.

- В подвале должно было остаться несколько бутылок, - Констанс остановилась. - Вот последние два ингредиента: печаль Ходжсона и американская тисмия.

- Я не слышала ни об одном из них, - Марго задумалась. - Но это, очевидно, растения.

Констанс поднялась и достала с книжной полки огромный Ботанический словарь. Поместив его на подставку, она начала пролистывать страницы книги. – Печаль Ходжсона. Это водная, ночная цветущая лилия из семейства кувшинковых, с эффектным темно-розовыми цветом. В дополнение к своему цвету, она обладает очень необычным запахом. Здесь ничего не говорится о его фармакологических свойствах.

- Интересно.

Наступило молчание, Констанс продолжила читать записи. - Он растет только на Мадагаскаре. Очень редок. Ценится коллекционерами водных лилий.

В библиотеке воцарилась тишина. - Мадагаскар, - повторила Марго. - Черт. Порывшись в своей сумке, она вытащила планшет, вышла в Интернет, и сделала быстрый поиск печали Ходжсона. Движением пальца она быстро спустилась по записям. - Ладно, у нас есть шанс. Кажется, в Бруклинском ботаническом саду есть образец, - она открыла сайт сада и изучала его несколько секунд. - Это в Водной доме, который является частью основного тепличного комплекса. Но как же мы его достанем?

- Есть только один верный способ.

- И какой же?

- Украсть его.

Буквально через мгновение Марго кивнула.

- Теперь последний ингредиент, - Констанс вновь обратились к энциклопедии, – Американская тисмия... Растение встречается в болотистых угодьях вокруг чикагского озера Калумет. Цветет меньше месяца над землей. Представляет интерес для ботаников и не только потому, что у него очень локализованная среда обитания, но и потому, что это микрогетеротроф.