Страница 30 из 82
Маджонг все так же хмуро осматривал своего скакуна. Лив посетило странное подозрение, что в данный момент они сообща и молча обдумывают какую-то мысль. Одну на двоих, безмолвно понимая друг друга. Видимо, все было в норме, потому что близнецы опять синхронно похлопали ладонями по крупам своих совершенно идентичных коней и повернулись к Лив. Спросили слаженным хором:
— Будешь гостьей в замке Шинга?
И что Лив ещё оставалось? Она, конечно, тут же согласилась стать гостьей в замке Шинга.
Глава 2. В замке Шинга
Крупные спелые звёзды парно кружили над головой. Каждая сама по себе, и ещё вокруг друг друга одновременно. Этот звёздный танец вызывал головокружение, стоило только поднять глаза на ночное глубокое небо. И ещё, наверное, Лив была немного пьяна от всего сразу. И от хорошего ужина, и от ощущения благоухающей чистоты, и от красивого платья, которое ладно подогнали прямо на ней.
Платье, кстати, радовало особо. Мало того, что оно было удобным, так ещё и очень оригинальным. Совершенно невероятное смешение старомодного и современного стилей. Достаточно короткое — до колен, с силуэтом а-ля беби-долл, оно поражало пышным воротником в стиле нарядов эпохи рококо, который белоснежным взбитым безе обрамлял смелое декольте. Простой подол и невероятное количество лент и бантов, топящих плечи и шею в своем пенном великолепии. И рукава — узкие у плеч, расширяющиеся книзу, украшенные каскадом пышных кружев.
Лив с удовольствием коснулась ладонью мягкой ткани. Все ощущения были очень приятные. И шелковое платье, и нагретые за день, потихоньку отпускающие жар в прохладу ночи массивные перила балкона, и теплый ветер, который сейчас не стегал, как во время скачки, а мягко гладил её сразу посвежевшее лицо. Это, как оказалось, была ещё одна осуществленная мечта, о которой Лив и не подозревала. Пока вдруг именно сейчас не почувствовала, что всегда хотела вот такой принцессой стоять на балконе. В свежести надвигающейся ночи, над пропастью (не пугающей, а волнующей) , что, срываясь темной тенью со стен к подножиям скал, обрамляет старинный, полный достоинства замок. Три дня она гостила уже здесь, и это было замечательное время.
Замок её поразил сразу же и ещё издалека. Сказать, что он был изумительно красив, это значит не выразить вообще абсолютно ничего. Это было как... Вот как если найти красивую открытку, сделанную гениальным фотографом, полюбоваться, а затем увидёть её во сне, окутанную мистическими, нездешними ощущениями, которыми иногда видения обволакивают вполне обыденные события.
И Лив никак не могла забыть этот странный эффект, поразивший её. Когда подходишь к замку Шинга, то он сначала показывается в призрачном мерцании, то пропадая, то опять появляясь в разреженном знойном мареве. Затем зыбкий образ становится все плотнее, реальнее, хотя флёр сказочности ещё окутывает его. Он высится на выступе горного склона, переливаясь в свете двух солнц огромным изумрудом. С наклонного плато, в который переходит необъятное поле зелёных роз, кажется, что суровый и прекрасный бастион этот не имеет входа и выхода. Кусты роз — и так не низкие в поле — у подножия растянулись внушительной колючей преградой, высотой с мужчину выше среднего роста.
И, конечно, Лив даже не удивилась, когда поняла, что на неё надвигаются издалека сразу две абсолютно одинаковые башни. Два здания, соединённые каменным мостом между собой.
Вчера они втроем поднялись на самый пик одной из башен, и Лив увидела совершенно замечательное зрелище. На много-много вёрст вокруг расстилалась поля. Они были разноцветными, полные изысканного сияния. Незаметно переходили одно в другое. Красное, оранжевое, жёлтое, зелёное, голубое... Что-то это ей тут же напомнило, и Лив, озарённая, закричала во весь голос: «Ух, ты». Это как если бы радуга замкнутым кругом опрокинулась на землю, и она, Лив, оказалась в самом её центре. Джонг и Маджонг были рыцарями замка Шинга, стражами зелёного поля.
От её восторженного крика вчера засмеялся даже вечно хмурый Маджонг. Он тут же закашлялся, нахмурился, но улыбка осталась в уголках рта, и Лив простила ему вечную мрачность. И даже почти перестала его бояться. Сейчас, в спускающейся вечерней прохладе, было немного по-другому, не так как в центре искрящейся Ириды, но все равно хорошо.
Настолько, что она предпочла не замечать массивную оборонительную стену, окружавшую замок; тяжелые створки ворот, обитые снаружи чем-то вроде железа для защиты от поджога; опускающуюся решетку с окованным низом; прорези и бойницы в надворотных вышках-башенках, явно для лучников. И огромный, подъёмный мост, который нависал над глубоким рвом, хотелось считать удачной декорацией исторического аттракциона. Лив даже мысли не хотела допускать, что Шинга нуждается в обороне. Потому что это значило, что у замка есть враги и что безмятежность и красота яркого окружающего мира не вечны.
— Тебе нравится ночное небо? — Джонг неслышно появился на балконе, и, кажется, уже некоторое время наблюдал за ней. Лив тут же ощутила присутствие незримого Маджонга. Между близнецами определенно существовала такая грань, дальше которой они не могли физически удалиться друг от друга.
И насколько Лив поняла за этот короткий промежуток времени, что они провели вместе, Джонг и Маджонг не были близнецами. Они воспринимали друг друга как единое целое, как отдельную личность, и это не укладывалось в голове Лив. Девушка ощущала в этом даже нечто не совсем приличное. Похожее чувство её одолевало, когда она смотрела на гомосексуальные пары. Она понимала, что здесь совсем другое, но не могла отделаться от лёгкого чувства неудобства.
С другой стороны, рыцарям замка Шинга Лив казалась разделённым пополам существом, которое почему-то не умерло, когда его разрубили, а продолжило функционировать и существовать одной половиной. Они смотрели на неё со смешанными чувствами, в которых было и сострадательное любопытство, и подавляемое отвращение, и невыносимая, выворачивающая душу наизнанку жалость.
Джонг, такой похожий на несуществующего воина эпохи Чосон... Он так и остался просто похожим. Оба слишком зациклены друг на друге, и этот разделенный симбиоз абсолютно самодостаточен, ему не нужен никто другой. Лив это поняла сразу. А несбыточный воин эпохи Чосон был прекрасен тем, что больше всего на свете ему нужна была Лив. Даже больше него самого. По крайней мере, она так себе это представляла.
Все три дня пребывания в замке Шинга Лив пыталась осмыслить, как жить в мире, где всё соединяется по парам. И её это иногда просто выводило из себя. Она пыталась укрыться в привычном и всегда успокаивающем её мире цифр, но столкнулась с тем, что здешняя система исчисления бесила её особенно. Просто потому, что здесь не существовало нечётных чисел. Единственным и, наверное, поэтому священным непарным числом в здешней двоичной системе измерений, хотя его и называли «Иридой», а не семёркой. Так и говорили: «Ирида и ещё хансанг», а так как хансанг — всегда два, то это означало девять.
Когда Лив впервые услышала, как Нан-Сонан, отчитываясь за что-то, оперирует такой дикой системой счета, её личный мир, основанный на определённом раз и навсегда порядке цифр, просто сошел с ума. Но воспитанная Лив старалась понять и принять эти правила игры, хотя бы из благодарности за гостеприимство.
— Я очень люблю ночное небо, — она с улыбкой повернулась к Джонгу, — хотя, честно говоря, мне не нравится оставаться под ним где-нибудь в поле или в лесу. Там, где нет людей и зданий. Тогда оно не кажется мне уже таким красивым. Пугает.
Джонг подошел совсем близко, облокотился рядом с Лив на массивные перила балкона. Он задумчиво посмотрел на кружащиеся в небе пары звёзд. Словно пытался понять, что в данный момент чувствует Лив. Темнота окутала их тишиной. Откуда-то из мрака балконного входа Лив чувствовала взгляд Маджонга. Он наблюдал за происходящим всё так же угрюмо. И не то, чтобы не доверял. Хмурый парень был расположен к ней, это чувствовалось по Джонгу. Светлый относился к ней с заботливой нежностью, а насколько понимала Лив, ощущения рыцарей Шинга были абсолютно идентичны. Только всё равно Маджонг пугал её.