Гнолья Шкура

Кормёжка в становище пришла в большую норму - хотя часто попадались жареные куски мяса сомнительного происхождения, гноллы собирали и грибы, яблоки, жёлуди, каштаны и множество всякой другой ерунды. Нередко по становищу распространяли и свежую рыбу, которую даже Щин, не особо уважавший морепродукты, лопал активно. По сути он лопал активно всё, что давали.

На второй день кропотливого насилия над мозгом Щину наконец удалось заставить квадрострел уверенно выбрасывать снаряды. За пять шагов стрела как следует втыкалась в испытательную тушку дикой козы, хотя и куда меньше чем хотелось бы. По мере сил "мастер" пояснил, что это оружие вообще по жизни гуано, и шиш от него добьёшься чего получше. Дреш осмотрел работу своего подопечного и трудно понять, остался ли доволен. Кстати он сам так и сказал, потому как не мог понять, доволен или нет.

По мере прохождения времени Щин запоминал гноллские слова, чтобы иметь возможность разговаривать не только с теми кто знает гуманский - а таких тут была одна Дрифа. Рычать именно так как нужно он не мог, но всё-таки ухитрялся передавать звуки так, чтобы его понимали. Вообще гноллский язык был перимущественно интуитивным и на девять десятых состоял из междометий, так что выучить его оказалось отнюдь не так трудно, как это может показаться. Ввиду этого Щин получил возможность отрыкивать что-то вроде "Ы, рРРръ!", и ему приносили именно молоток.

Вообще гноллы на становище потихоньку привыкли к его присутствию, хотя по прежнему старались держаться подальше, опасаясь заразы да и вообще из брезгливости. Было ясно, что они готовы убить его по первому поводу, но не без оного, а давать им повода Щин не собирался. Причём это было несоизмеримо легче, чем в любой гуманской деревне: не поклонился господину - бунтарь, в кандалы. Не воздал славу королю, даром что никто толком не знает кто это - бунтарь, в кандалы. Съел слишком много квашеной капусты, или слишком мало, или не так посмотрел, чихнул... Здесь же Щин за много дней не увидел ни единого ритуала, ни в какой форме, а потому и нарушать было нечего.

--------

Иногда к его холму с клеткой заходили Дрифа и Дреш, и Щин не приминул заикнуться им, что хорошо бы хоть куда-нибудь пройтись недалеко, а то засиделся. Гноллам, очень мало времени проводившим на одном месте, это было вполне понятно, так что в один из дней его позвали собираться. Раны на ногах, в основном благодаря растительным средствам знахарки, совершенно не беспокоили, так что Щин наскоро сварганил из шкуры плащ, чтобы не остаться без тепла, и последовал за гноллами. Их было немного, пять штук, но учитывая то что тут имелись такие специалисты, как Дреш и Хар, мало бы не показалось. Поскольку они собирались только на рыбалку на ближайшую речку, тяжёлую артиллерию в виде арбалетов не брали, ограничившись топорами и дротиками.

- Ну что, растрясём хвосты?! - рыкнул Хар, - Ну и бесхвостья тоже.

Гноллы заржали, глядя на бесхвостого Щина. Тому в общем-то тоже было смешно. Что ему было не смешно, так это торчать выше всех, дразня стрелу, но ведь не будешь всегда ходить на полусогнутых. Так и пошли. Благо, на ногах у Щина остались его самодельные чуни, весьма удачные, и идти оказалось нетрудно в плане веток и шипов. Остальные шлёндали как всегда вообще безо всякой обуви. Гноллы использовали только что-то вроде плотных портянок, обматывая их вокруг нижней части ходильных лап.

Идти действительно оказалось недалеко - за холмом, петляя по местности и прячась в пушистый ковёр леса, текла довольно широкая речка. Перепрыгнуть её по крайней мере никак бы не получилось, потому как ширина шагов пятнадцать, а местами и больше. По берегам к тому же росли обильные гущи ягодных кустов, в теперяшний сезон клонящиеся от урожая, и идущие не приминули набить полные пасти ягод. Собирать их в этом месте было не рационально, так что группа просто полакомилась и пошла за тем за чем и собирались. Дреш и Хар влезли на холмики, огораживавшие сильно выгнутую излучину русла, чтобы обезопасить остальных, и уселись там на стрёме.

Трое гноллов и Щин развернули ничто иное как сеть, которую и стали макать в быстрое течение реки, пользуясь длинными шестами. Не прошло и нескольких минут, как туда уже забились несколько рыбин приличного размера. Добыча была вытащена на берег и немедленно разделана, чтобы не тащить лишнего.

- Здоровая какая! - удивился Щин, который на рыбалку последний раз ходил никогда.

- А чего ей болеть? - хрюкнул гнолл.

- Я имею ввиду, крупная, - уточнил тот.

- Да не, это разве крупная! - завёлся с пол-оборота заядлый рыбак, - Вот прошлый раз вооот такие были!

Тоесть как обычно получалось, что рыбы в реке гораздо больше, чем воды. В этом видимо все рыбаки были одинаковы. Практика же говорила об обратном, потому как приходилось немало пополоскать сеть, чтобы вытащить очередную рыбёшку. Ловили и резали до самого полудня, когда солнце явно прошло самую высокую точку на небе и начало опускаться. Заметя следы, взвалили на горбы тюки с добытым, которые были не особо огромны, и отправились в обратный путь. Причём не той же дорогой, по каким-то соображениям - видимо, так каким-то образом запутывались следы, чтобы не выводить на становище.

Шли вверх по течению реки, и за очередным поворотом русла открылся вид на небольшое поле, среди которого стояла небольшая избушка с сараем, рядом виднелись раскопанные грядки и ходили куры. Так могло выглядеть только жилище гуманов, и Щин вопросительно посмотрел на Дреша. Тот только хмыкнул, и группа пошла к домику. Возле сарая возилась молодая самка гумана, которая сначала всполошилась, увидев гноллов, но потом заулыбалась и спокойно подошла к Дрешу.

- Привет тебе, воин стаи Ог, - кивнула она головой.

- Привет Наина, - рыкнул Дреш, - Хасан дома?

- Нет, на охоте. Но скоро должен вернуться. А вы что?

- Мы не что, мы кто, - заржали горбатые, и гуманка вместе с ними.

Щин понял, что по крайней мере пока тут всё спокойно. Гноллы расположились возле избы, вытряхнули на траву рыбу и чтобы не терять времени, продолжили её чистить от лишней ерунды. Щин присоединился к ним, поглядывая на симпатичную хозяйку, которая к тому же спокойно разговаривала с гноллами, что ему нравилось куда больше, чем её внешность. Особо рассидеться не успели, так как натурально вернулся хозяин, с которым Дреш о чём-то трепался. Они и не скрывались от остальных, но им просто были непонятны десятки имён и названий. Кто такой Черпак, и зачем ему идти в Кузницу Второго Дерьма, никто в душе не грыз.

- А это что? - кивнул на Щина Хасан.

- Не что, а кто! - довольно резко рыкнул Дреш, - Сколько можно учить тебя отличать живое от неживого?

- Случайно, - пожал плечами гуман, - Тык?

- Тык, это такой же дикий гуман как и вы. Только в отличие от вас его уже собирались повесить, судя по всему.

- А вас не трогают? - осведомился Щин, - За то что вы имеете наглость жить не спрашивая разрешения короля?

- Пытались, - кивнул Хасан, - Начальник местной полиции считает, что я сообщаю ему о гноллах. Поэтому и не трогают.

- А гноллы считают, что ты им сообщаешь о гуманах?

- Во, ты хватаешь на лету! - усмехнулся Хасан, - Слушай, может останешься у нас? Нам помошник был бы кстати.

- Спасибо чё-то не хочется, - довольно сухо ответил Щин, - Хватит с меня этой помощи.

- Ну как знаешь, - легко согласился тот.

Группа тронулась дальше, и скоро поляна осталась за спиной, затерянная в бескрайнем лесу.

- Я думал ты захочешь у них остаться, - сказал Дреш.

- Не-не-не, - отмахнулся Щин, - В печку. Я вот что думаю, этот хмырь может нас сдать.

- Конечно может. Просто он всё ждёт, когда будет что такого ценного сказать полицаям. А я ему никак не даю этого узнать, - пояснил гнолл, - Тут к нему ещё и братья-смертники заходят.

Братьями-смертниками назывались организованные банды гуманов, орудовавшие по Элвинскому лесу и Вестфалу. Отличали их красные маски на рожах и большая любовь к материальным ценностям.