Исповедь проститутки

– Годится. Давайте, – скомандовал Исаенко.

Помощник открыл следующий файл и промотал видео вперёд, до того же самого времени, 00:37. Прошла ещё минута, и они увидели на экране, как открылись двери лифта, и оттуда буквально вывалились целующиеся Игорь и Ксюша.

– Какая красотка, – проговорил Исаенко. – Не знает, что её ждёт. Всего через несколько часов она уже будет мертва.

В комнате повисло молчание. Исаенко вновь нарушил тишину:

– А теперь, только прошу вас, медленно и очень внимательно, проматывайте вперёд, пока они снова не появятся на экране. Ориентировочно это между тремя и четырьмя часами ночи.

Помощник сделал, как попросил следователь. Сначала картинка на мониторе долгое время не менялась: той ночью больше никто не приходил и не уходил на одиннадцатом этаже. Но вот, через какое-то время на экране вновь показался Игорь. С ним была Ксюша.

– Остановите, – скомандовал Исаенко и опять записал в своём блокноте. – Продолжайте.

Исаенко, Скворцов и помощник в полном молчании напряжённо смотрели на монитор, стараясь не упустить ни одной детали.

– Посмотрите, вам не кажется, что девушка не стоит на ногах, – почти шёпотом сказал Скворцов. – Такое впечатление, будто она без сознания.

– Или мертва, – согласился Исаенко. – Ты видишь, как он крепко держит её за талию? А её голова лежит на его плече. Ну, повернись сюда, – говорил он, будто обращаясь к Игорю. – Ну, давай, хоть разок. Так ведь не видно ничего.

Игорь буквально втащил недвижимую Ксюшу в лифт и нажал кнопку. Двери лифта закрылись.

– Вот сука, – выругался Исаенко. – Ладно, давай опять первую камеру. Там он сейчас будет выходить.

Помощник вернулся к первому файлу и перемотал время до 3:45. Сан Саныч дремал на своём боевом посту, тихо работал телевизор в его владениях.

Через минуту на экране вновь появился Игорь. Он вышел из лифта, поспешно пересёк холл, таща в руках Ксюшу, и скрылся за входными дверями. Казалось, он нарочно старался избегать камер и не смотрел по сторонам, также отворачивая и свою неподвижную подругу. Но даже в этот короткий промежуток времени было видно, что девушка совершенно не передвигает ногами.

– Сука, – опять выругался Исаенко. – Он прекрасно знал расположение камер и всячески избегал прямого ракурса. Посмотрите, как низко он наклонил голову.

– Либо девушка крепко перебрала Мартини с шампанским, – сказал помощник, внимательно глядя на монитор, – либо она действительно мертва. Смотрите, как колышется её голова при движении.

– Да, но отсюда всё же не видно наверняка, – сказал с досадой Исаенко. – Этот Плетнёв очень искусно заметает следы. Есть ещё камеры?

– Да, внешние.

– Давай.

Исаенко надеялся, что хоть там будет видно яснее. Но уличные камеры не дали большей информации, чем внутренние. Исаенко досадовал и негодовал.

– Вот сволочь! Нет, ну видно же, что девушка не двигается. И видно, как божий день, что Плетнёв намеренно избегает камер. Но это нам ровным счётом ничего не даёт. Это не доказывает, что девушка мертва. Можно запросто предположить, что она просто без сознания.

– Да, невесёлые дела, – согласился Скворцов.

Исаенко молчал. Он в напряжении покусывал губу и размышлял. Никто не решался нарушить молчание. Наконец, Исаенко выпрямился, вздохнул полной грудью и сказал:

– Ладно, что там ещё? Сан Саныч говорил, что Плетнёв потом ещё возвращался в квартиру. Мотай, – коротко приказал он.

Помощник стал проматывать запись вперёд. Около пяти утра, спустя час после ухода, Плетнёв снова появился на мониторе внешней камеры. Он вышел из только что припаркованной машины и направился к парадному.

– Камеру холла, скорее! – скомандовал Исаенко, как будто боясь, что может не успеть.

Помощник сменил файл, и все трое снова будто очутились в роскошном холле парадного. Плетнёв был один. Было заметно, что он чем-то озадачен. Он поспешно пересёк холл и вызвал лифт. Снова сменилась камера – на мониторе в очередной раз была площадка одиннадцатого этажа. Через минуту на неё из лифта вышел Плетнёв. Пальто его было расстёгнуто, лицо бледно. Ещё через секунду он скрылся за дверями своей квартиры.

– Опять ничего, – будто про себя сказал Исаенко.

Он опять глубоко задумался. Что он надеялся увидеть? Крови не было и быть не могло – девушка была задушена. Следов борьбы также не могло остаться – если только убийца действительно Плетнёв, то девушка уже не сопротивлялась, она была мертва. И Плетнёв просто отвёз её за город, где и оставил в снегу.

– Чёрт бы побрал этого Плетнёва, – выругался Исаенко.

Скворцов молчал. Он не знал, что сейчас следует делать, он был растерян и надеялся только на своего опытного начальника.

– Сделайте нам копии всех видео, – сказал Исаенко. – Ещё у себя внимательно просмотрим. Вдруг что-то упустили?

Всю обратную дорогу в отделение Исаенко молчал. Он напряжённо думал, вспоминая отдельные факты и сопоставляя их. В таком серьёзном деле, где могут быть затронуты репутация и свобода достаточно серьёзного человека, такого, как бизнесмен Плетнёв, не должно быть домыслов и погрешностей. Если факт причастности Плетнёва к убийству девушки будет точно установлен, то все доказательства должны быть чёткими и ясными. Никаких сомнений не должно оставаться.

Наконец, они прибыли в отделение. Исаенко прошёл в свой кабинет и до вечера не выходил оттуда, десятки раз пересматривая добытые видео. Но он так и не обнаружил на них ничего такого, что могло бы развязать им руки в отношении Плетнёва. И Скворцов, и сам Исаенко видели неоспоримые доказательства вины Игоря Плетнёва, но для суда, для адвокатов эти записи ровным счётом ничего не доказывали. Исаенко ясно представлял, как адвокат Игоря, отрабатывая немалые деньги, которые ему платят, убеждает суд в том, что Ксения Бондарь в ту ночь всего лишь «находилась в состоянии крайнего алкогольного опьянения, что и видно на видео, а Игорь Плетнёв, как истинный джентльмен, помог ей спуститься вниз и сесть в машину, и отвёз её домой».

– Тьфу! – с досадой плюнул Исаенко. – Целый день впустую. Нет чёткой картины. Всего лишь маленькие зацепки, да и то их можно расценить двояко, и при желании так вывернуть наизнанку, что они обернутся им же на пользу.

Скворцов молчал. Он был подавлен. Что он скажет Натали? Ведь она ждёт новостей. А он не сможет ничем её порадовать. Женя так надеялся, что сообщит ей долгожданную новость: «Доказательства найдены. Есть повод для ареста Плетнёва». А вместо этого он вынужден признать, что всё остаётся на прежнем уровне и не сдвинулось с места ни на сантиметр.

Но несколькими днями позже произошло нечто, от чего Женя Скворцов поначалу просто впал в отчаяние.

* * *

А пока…

Вновь роскошный ресторан столичного отеля класса «люкс». Играет мягкая классическая музыка. Круглый столик, накрытый шёлковой скатертью молочного цвета, а за столом сидят трое посетителей и приглушёнными голосами мирно беседуют. Здесь немногочисленная, постоянная публика. Сюда не заглядывают любопытствующие взгляды зевак или случайных прохожих. Поэтому это место, как нельзя лучше, подходит для закрытых встреч и переговоров.

– Прошу прощения, господин Костюк, – говорил Юрий Юрьевич, – что приходится обращаться к вам с просьбой. Но наш друг, господин Вениаминов просил посодействовать. Один человек нуждается в нашей помощи и покровительстве.

– Что за человек? – спросил господин Костюк натянуто. Он не любил, когда к нему обращались с просьбами вообще, и в особенности с просьбами сомнительного характера.

– Одному молодому бизнесмену, моему партнёру в некоторых делах, нужно помочь, – ответил Михаил Васильевич. – Он попал в неприятную ситуацию: под него копают, как он сам думает, конкуренты. Натравили на него детектива, хотят повесить какое-то дело.

– А можно точнее? – спросил господин Костюк. – Что за детектив охотится на вашего бизнесмена, что за дело ему вешают?

– Да следак из районного отделения милиции возомнил себя великим детективом, – сказал Михаил Васильевич. – У него на руках труп молодой девушки, ему надо от висяка избавиться, повысить раскрываемость, а заодно и продвинуться по службе. Вот он и копает под моего знакомого, беспокоит уважаемого человека, на допросы вызывает, досье собирает.