Страница 56 из 60
- У нас всё хорошо?
- Да.
- Ты не думай чего-то плохого. Я времени прошу не просто так. Мне нужно всё это пережить, чтобы потом у тебя был нормальный мужик.
- Надеюсь, ты про себя?
- Еся…
- Ну, что? А вообще я тебя любого люблю. Ненормального – особенно.
- И я тебя.
Он прижал её к себе, точно так же, как и она, будто желал впитаться в Есю. В этих объятиях не было ни страсти, ни жёсткости, присущей Глебу. Они вообще были новыми. Для обоих. И Есения испытала растерянность. Ей предстояло узнать и такого Кузнецова – ранимого, открытого, доверяющего.
- Мама твоя успокоилась. Папа спать лёг. Есть хочешь?
- Хочу.
- Закажем что-нибудь прямо сюда?
- Давай. Пиццу.
- Окей. Пиццу. Не перебудим остальных, как думаешь?
- Мы будем вести себя тихо.
- Мы и тихо – вещи несовместимые.
Еся ещё крепче прижалась к Глебу, чувствуя, как по венам волнами разливается облегчение. Теперь всё действительно будет иначе. Она обязательно подождёт, пока пройдёт то время, которое нужно Кузнецову. А потом они просто уедут. Куда угодно, лишь бы подальше от этой жуткой квартиры. И от воспоминаний, которые жили тут, подпитываясь страхами, злостью, беспомощностью.
Она обязательно выиграет это сражение.
Уже выиграла. Ведь рядом с ней был настоящий Глеб, и она не собиралась его никогда и никуда отпускать.
Всё менялось. Постепенно, но неотвратимо. И Есе оставалось лишь набраться терпения, чтобы дождаться того мгновения, когда она наконец сможет забрать Глеба из того Ада на земле, где они оба оказались. Он - добровольно, она - потому что пошла за тем, кого любила. Пошла, чтобы он мог расстаться со своим проклятием, в котором жил последние годы, слишком бесконечные, чтобы забыть о них быстро и безболезненно.
Глеб мало общался с ней, но начал есть, читать, ходить в душ. Простые вещи, которые делают обычные люди каждодневно, были победой Есении. И Михаил, который не остался жить в этой жуткой квартире, но неизменно возвращался в неё каждый день, то и дело награждал Есю ободряющей улыбкой, будто говоря, что они оба на правильном пути.
Арина Васильевна за время, прошедшее с того момента, когда отец Глеба впервые переступил порог её квартиры, стала заметно спокойнее. Но в то же время Еся начала испытывать тревогу: Арина с каждым часом становилась словно прозрачнее и суше, будто вот-вот должна была исчезнуть. Она больше не устраивала тех истерик, свидетельницей которых уже успела стать Еся, и это одновременно успокаивало и пугало.
tМихаил, я хотела поговорить об Арине, - почти шёпотом произнесла Еся, не выдержав очередного вечера, который состоял из безвестности и ожидания чего-то непонятного.
tТы о том, что её часы сочтены? - Михаил озвучил очевидное. То, чего так боялась Еся, но о чём знала, и она поспешно кивнула, чтобы не передумать и не продолжить делать вид, что всё в порядке.
- Да. Я не знаю, как это воспримет Глеб. Он только начал приходить в себя.
- Я бы попросил не переживать, но знаю, что ты не сможешь. И всё же… - Михаил вздохнул, и Еся прочитала по выражению его лица, как тяжело ему даётся то, что он говорит ей. - Я думаю, Глеб готов к этому гораздо больше, чем ты. Или я. Особенно я. - Он искривил губы в болезненной улыбке, и, протянув руку, чуть сжал её плечо: - А теперь извини, я отойду к Арине.
И Еся снова осталась одна. В том вакууме, где они все оказались, не было ни единой возможности ускорить ход событий жизни, и Есения мирилась с этим каждый день. Глеб был молчаливым, и Еся принимала это как данность. Его мать - была больна. Светлана - была просто работником. Михаил - слишком испуган, как и сама Есения. Ожидать помощи было неоткуда, и Есе предстояло мириться с этим до тех пор, пока не случится то, что отберёт у Глеба его проклятие. И его любимого человека, которого он, ко всему прочему, ненавидел.
Этот день Еся решила провести совсем иначе, чем задумывала его ещё утром. Погода была удивительно солнечной и даже какой-то нежной. Впервые за долгое время Есении захотелось сбежать в Питер, на дачу к родителям. В это время там цвели флоксы. Сиреневые и белые. Огромные душистые шапки цветов, запах которых был таким родным и знакомым.
Еся улыбнулась, запрокинув голову к равнодушному московскому небу, и тут же сдавленно вскрикнула, когда её предплечье с силой сжали чьи-то пальцы. Она так сильно растерялась, что не смогла вымолвить ни звука. Ни закричать, ни попытаться вырваться. А когда повернулась к тому, кто тащил её в сторону знакомой припаркованной у обочины машины серебристого цвета, и вовсе испытала такой ужас, что он сковал её по рукам и ногам.
- Шевелись, - безапелляционно прорычал Сергей, волоком ведя её за собой, будто послушную марионетку. - Времени мало.
Он с силой впихнул Есю в салон и устроился рядом, блокируя все двери. А Еся чувствовала лишь парализующий страх, от которого кровь застыла в жилах. Она была такой дурой, когда забыла о бывшем муже. Полной идиоткой, пренебрегшей вопросами собственной безопасности.
- Решил подбросить меня до дома? Ценю, - выдавила она из себя, чтобы скрыть ужас, который охватил её нутро.
- Моя жена со мной на ты? Ценю, - парировал Сергей.
Она ошибалась. Не Глеб безумец, совсем нет. Настоящий сумасшедший - рядом с ней. Тот, с кем она прожила несколько последних лет. Тот, кого называла мужем. Боже, как же она ошибалась…
- Куда мы едем?
- А тебе это важно?
- Мне - нет. Важно будет Глебу, где он тебя найдёт.
- Ты снова о своём сучонке? Бывает.
Сергей пожимает плечами, закуривает, нервно нажимая на кнопку, чтобы открыть окно. Еся впервые видит его настолько взвинченным. Да и курящим тоже. От этого по позвонкам проходит липкий холод, сковывающий тело морозом.