Страница 11 из 136
Итак, он прибыл! И он, конечно, понимает, что любимой матушке и дорогим дядьям
что-то важное нужно с ним обсудить. И срочно. Однако, с этим - позже. Сейчас - скорее к
гостям! А на парадной половине действительно заждались. Дамы, наметанным взглядом
оценив наряды и драгоценности соперниц, вдосталь нашептались в Китайской гостиной.
Кавалеры во Фламандской воздали должное орденским лентам и эполетам друг друга, а у
многих они - весьма свежие, попутно обсудили последние новости и уже едва скрывали
свое нетерпение улыбками над дежурными светскими и армейскими анекдотами.
Бесплотными, цветными тенями, отражаясь в натертых до блеска паркетах, плавно
скользили вышколенные слуги, обнося желающих конфетами, мороженым, Голицинским
шампанским, легкими кавказскими и крымскими винами из знаменитых великокняжеских
погребов. Сияли каскадами хрусталя многоярусные люстры и настенные светильники. И,
словно в Мариинке в вечер большой премьеры, сливались с общей аурой предвкушения
чуда приглушенные смешки, сдержанные разговоры, поклоны, книксены, реверансы…
Высшее светское общество столицы Российской империи с трепетом и нетерпением
ожидает начала первого послевоенного бала Петербурга - Бала Победы. Ожидает своего
Государя. Императора - Победителя!
Что скрывать, да, было время, когда Николай казался многим нерешительным,
излишне мягким, особенно тем, кто хорошо помнил правление его отца. Но, как видно,
внешность и манеры бывают обманчивыми. Особенно, если их обладатель может при
необходимости опереться на стальную стену бронированных корабельных бортов и лес
граненых штыков православного воинства. Слава Победителю!
Обер-гофмаршал Бенкендорф привычно пунктуален и точен: первая запряжная пара
экипажа царя еще не миновала парадных ворот, а гости уже приглашены в Английский
зал… Оркестранты негромко подстраивают свои инструменты, дирижер в последний раз
придирчиво просматривает ноты, нервно постукивая по краю пульта длинной черной
палочкой. А вдоль стен плавно, словно медленными водоворотами, кружит, ширится поток
фраков, мундиров и дамских бальных платьев, ярко блистающих подобранными
соответственно вкусам их обладательниц, драгоценными гарнитурами.
В облачении кавалеров преобладает строгий черный: большинство военных здесь -
моряки. В цветах туалетов дам вне конкуренции белый и голубой. Сияние сапфиров,
брильянтов и загадочный блеск жемчужных нитей, лишь подчеркивают благородную
изысканность двухцветной палитры Андреевского флага...
У высоких арочных дверей, собираются, разбившись по парам, те, кому предстоит в
первом туре дефиле к полонезу за хозяевами бала – Императрицей Марией Федоровной и
Алексеем Александровичем. За ними, во второй паре, выступят сам Государь-Император и
Ольга Александровна, чей супруг, князь Петр Ольденбургский, отправленный братом в
Иркутск, якобы «на помощь» к Безобразову, пока еще не возвратился в столицу.
Третью пару, по неожиданному желанию царя, составят его сестра Ксения и морской
министр, свиты Его величества генерал-адъютант, адмирал Дубасов. Шестидесятилетний
Федор Васильевич будет сегодня дебютировать в новой для себя светской роли: накануне
он был возведен Императором в графское достоинство. И, похоже, дело тут не столько в
признании его бесспорных заслуг в этой войне. Тем самым Государь дал понять всем, и
дяде Алексею, генерал-адмиралу, в первую голову, что Дубасов пользуется его особым
благоволением, а всяким пересудам о скорой отставке министра - грош цена.
9 Положение обязывает. франц.
22
Сие означает и то, что недавнюю речь министра на Адмиралтейств-коллегии можно
рассматривать, как будущую программу действий. А сказал он буквально следующее:
«Сонное царство цензовой рутины на якорях и кабинетная канцелярщина до сибаритства,
для флота в мирное время – есть яд. Медленный, но смертельный. В море мы - дома! Прав
Степан Осипович: экономить на учебе, стрельбах, ремонтах сломанного и износившегося
в нашей практической работе, на снарядах для этих стрельб, на угле – преступление.
Числом килей, пушек и тысячами тонн брони можно устрашить лишь слабого и
нерешительного врага. А смелому и дерзкому мы обязаны противопоставить свое умение
и военный навык во всех областях морского дела: точнее стрелять, лучше маневрировать,
толковее командовать. Иметь лучшие снаряды и мины, лучшее, чем у него, береговое
обеспечение. Мощности судоремонта должны быть заведомо выше видимых насущных
потребностей флота. И вот тогда можно смело строить два линкора вместо трех, три
крейсера вместо пяти, и достигнуть меньшим числом кораблей нужного нам результата.
Как в мирное время, так и в военное. Вот это – разумная экономия, господа»!
Хорошего настроения хозяину бала все это не добавляло…
Следом за Ксенией и Дубасовым, должны будут выступить на паркет Великий князь
Сергей Александрович, «князь-кесарь Московский» - как его полушутя, полусерьезно
именовали в сферах, с его блистательной супругой, первой красавицей Двора, Великой
княгиней Елизаветой Федоровной. А за ними, после очередных трех великокняжеских пар,
- ее главная соперница в свете по части женского очарования, утонченности вкуса и
«калибра» драгоценностей, - несравненная Зинаида: княгиня Юсупова с ее достойным
супругом, бравым полковником кавалергардов, графом Сумароковым-Эльстоном…
И вот – наконец! Три тяжелых удара жезлом. В зале – тишина. Медленно начинают
отворяться массивные, резные двери, и в ту же секунду высокий, зычный голос главного
церемониймейстера торжественно возвещает:
- Его Величество, Государь-Император!
***
Обычно случается, что главная интрига бального вечера в Высочайшем присутствии
вскрывается лишь после мазурки, когда приглашенные узнают: кто же именно удостоен
чести отужинать в кругу Государя, а кому, и таковых подавляющее большинство, остается
надеяться на «следующий раз». Которого вполне может и не быть. Однако этот памятный
бал в Алексеевском дворце был щедр на неожиданности.
Первая приключилась уже в дебютном туре вальса, когда Великая княгиня Ольга
Александровна решительно вышла в круг в паре с Михаилом Банщиковым. Не где-то там,
ближе к концу танцевальной программы, что было бы вполне манерно с точки зрения и
понятий высшего света. А во втором танце вечера, который был, фактически, чуть ли не
протокольным мероприятием! Естественно, все ожидали увидеть в партнерах любимой
сестренки Государя или хозяина бала - Алексея Александровича, или кого-нибудь из
нескольких присутствующих великих князей. Ну, или хоть германского посланника, в
конце концов. Но чтобы – вот так! Да еще и под одобряющую улыбку Николая.
Вторая интрига воспоследовала тотчас: комкая весь заведенный регламент, явно по
желанию вдовствующей Императрицы, Алексей Александрович, его брат Сергей и она
сама, удалились в малую гостиную вместе с Государем, а оттуда в кабинет генерал-
адмирала. Очередной круг вальса повел Константин Константинович с супругой. Скорее
всего, вознегодовав, Мария Федоровна и Алексей Александрович с братом вознамерились
высказать Николаю за дерзость Ольги, которая, очевидно, произошла с его попущения.
И только от очень внимательных глаз, а таковыми, безусловно, обладали посланники
Британской и Германской империй, не укрылось, что буквально через минуту-другую
обер-гофмаршал неожиданно пригласил пройти за ним их французского коллегу…
Третья интрига вечера стала первой сенсацией дня. Закончив кулуарные семейные
объяснения, Николай вновь вышел в бальный зал. Бледный и сосредоточенный, он прошел
один единственный круг танца с Александрой Сергеевной, супругой адмирала Дубасова, о