Страница 1 из 136
Чернов А.Б.
Чернов А.Б.
ОДИССЕЯ КАПИТАНА БАЛКА
Загадочная душа и сумрачный гений
Больше «Варягов»! Хороших и разных!
Г.Б. Дойников
Посвящается великому человеку,
гражданину, ученому, инженеру,
Генеральному конструктору
подводных лодок
Юрию Николаевичу Кормилицину
Цикл романов в жанре «военно-историческая фантастика»
На основе оригинального таймлайна
Мир «Варяга» - победителя 2 (МПВ-2)
Книга первая
Загадочная душа и сумрачный гений
2017 год
От Автора
Уважаемые читатели!
Действие первой книги цикла романов «Одиссея капитана Балка» начинается в
первый мирный день по окончании Русско-японской войны, которая в альтернативной,
параллельной нашему миру реальности, в Мире МПВ-2, окончилась с совершенно иными
результатами, чем известные нам из учебников истории. Россия, наш флот, а с ними
крейсер «Варяг» и наши главные герои, вышли из нее не побежденными и униженными,
но победителями. Впереди у них новые вызовы и новые испытания. Но это – вызовы и
испытания нового Мира. Мира, порожденного для многих неожиданной решительной
русской победой. О том как, благодаря чему и какой ценой она была достигнута, вы
можете узнать из первой серии книг по МПВ-2, из семи романов цикла «Одиссея крейсера
«Варяг».
***
Япония побеждена. Но если кто-то думает, что дальше будет проще и легче, тот очень
серьезно ошибается. Ведь локальный выигрыш России в одной из партий Большой
политической игры, Игры за право править Миром, не поменял ни состав ее сильнейших
участников, ни их цели. А вот настроение некоторым из них подпортил очень серьезно.
Кроме того, победа России круто повысила в этой мега-игре ставки.
В реальном мире к началу 1908-го года, практически утратив внешнеполитический
суверенитет, наша страна, повязанная парижскими займами, покорно плелась в фарватере
англо-французской политики. Вернее, ее целенаправлено вели. На бойню, естественно.
Господам-«цивилизаторам» удалось успешно стравить между собой двух их главных
геополитических конкурентов. Русских и немцев. И даже дважды! В итоге, нынешний Pax
Americanа на ¾ оплачен русской и немецкой кровью.
Но как же удобно его творцам и апологетам списывать десятки миллионов смертей
на роль и вину в этом человеконенавистническом деле отдельных личностей в Германии и
России! Кукловодам всегда комфортнее работать за темной ширмой. А марионеткам не
должно догадываться, кто дергает их за ниточки. Но здесь, в МПВ-2, четверо главных
героев знают «родимые пятна» тех, кто в тени…
Станет ли этот обновленный Мир для нашей Родины лучше? Даст ли он ей шансы
избежать на новом пути известных нам ошибок, сохранив миллионы жизней сыновей и
дочерей, столь прискорбно и безвозвратно загубленых в нашей, реальной истории?
Я не знаю. Но - надеюсь…
3
Чистая Правда со временем восторжествует,
Если проделает то же, что явная Ложь.
В. Высоцкий
Пролог
Царское Село. 22 февраля 1905-го года
- Спасибо! Спасибо, господа. И я вас всех сердечно поздравляю. Мир! Слава Богу,
все завершилось. С Победой нас всех! Да, Петр Павлович, попрошу Вас…
Я сейчас пойду немножко подышать, погуляю по парку. Один. И будьте добры,
постарайтесь сделать так, чтобы никто не мелькал вокруг. Я не дальше Фотографического.
- Слушаюсь, Ваше Величество!
- Александр Иванович, Вы что-то хотели сказать? Слушаю Вас.
- Ваше Величество, извините, но вдруг подумал, что если Вы решили на променад…
Просто, Дик с Касей у нас еще не гулянные, со всей этой суматохой.
- Ясно. Хорошо, прихвачу их с собой. Поводки длинные в павильоне приготовлены?
И не волнуйтесь, рукавицы я взял…
Февральская метель захватила в плен сразу. Прямо с порога овладев всем его
существом. И русский царь стоял перед ней, оглушающей, бескрайней, всесильной,
затопившей все вокруг. Стоял один. Словно тот маленький мальчик из прочитанной в
детстве сказки перед входом в ледяные чертоги Снежной Королевы.
Николай не любил тепло одеваться даже в лютую стужу. Но в этот раз все-таки
уступил настояниям жены. И правильно сделал. Снег забивался всюду, где мог найти хоть
малую щелку. Слепил глаза, выбивая слезу. Он поглубже надвинул на лоб любимую
кубанку – подарок отца, поправил шарф и поднял воротник пальто.
«Тонко же Спиридович мне хвостатых провожатых навесил. Молодец!
Кстати действительно, Гессе наш как-то совсем неважно выглядит. Хорошо, что
Михаил загодя меня предупредил о его нездоровье. Надо будет обязательно Петру
Павловичу дать отдохнуть. А Александр Иванович хоть и молод, но без него справится
вполне. В курс всех дел и обязанностей дворцового коменданта вошел, так что, пожалуй,
завтра же и решим этот вопрос. Крым, Италия или на воды, пусть Боткин со товарищи
определят. Хоть на год, если это необходимо.
И все-таки очень хорошо, что Алике убедила одеть валенки, - подумалось ему, когда
буквально через пару шагов высокие двери царского подъезда растворились в белой,
клубящейся пелене за спиной, - Пожалуй, первая такая пурга в этом году. Да и не пурга –
буран, почитай, настоящий. В чистом поле на тройке в этаком снегу дорогу потерять –
ерундовое дело…
Но, Господи, какая же первобытная красота»!
Он закрыл глаза и с минуту постоял, подставив разгоряченное переживаниями дня и
шампанским лицо освежающему покалыванию несущихся в бесконечном, волшебном
хороводе снежинок. «Господи, иже еси на Небеси, всемогущий и всепрощающий… Слава
Тебе! Господи, прости мне грехи мои тяжкие и страхи мои, не отринь, не отступись и
впредь. Направь и укрепи разум мой и десницу мою. Спаси и сохрани рабов твоих и
матушку нашу Россию…»
Император Всероссийский молился. Но это была не разученная с детства молитва.
ТАК он говорил с Богом только несколько раз в жизни. И это были мгновенья без времени.
Или же просто время остановилось? Возможно. Ведь если даже чопорной и своевольной
4
госпоже Европе пристало скромно подождать, пока русский царь удит рыбу, то уж когда он
молится…
Великая Российская вьюга окружила Николая во всем блеске и великолепии своей
снежной вечности, оглушая его многоголосым хоралом ветров, в который вплетались
отдаленные стоны раскачивающихся под их порывами обнаженных крон вековых лип.
Приворожила тайным колдовством своим взгляд к прозрачному калейдоскопу блесток,
мечущихся вихрями в текущих, причудливо змеящихся под ногами струях поземки.
Бледные пятна двойных электрических фонарей вдоль пруда и парковых аллей едва
проглядывали в этой стремительно летящей, вьющейся круговерти. Лишь два ближних
светили достаточно, чтобы увидеть занесенные гранитные ступени крыльца и девственно
чистую белизну внизу, всего за пару вечерних часов совершенно скрывшую под собою
расчищенные за день дорожки.
Наконец, будто очнувшись, Николай снял рукавицу, отер льдинки с бровей и усов,
провел ладонью по мокрому лицу, и с облегчением вздохнув, точно сбросив с плеч тяжкую
ношу, шагнул в снег. Шагнул спокойно и уверенно, как в штормящий морской прибой на
бьёркском пляже во время летней грозы.
Кружащийся возле дворцового угла мощный вихрь попробовал на прочность