Страница 4 из 16
Луч света погас, мигнув на прощанье. Гости двинулись к дому, негромко переговариваясь.
Но кто в самом деле мог убить Вадима? Кто мог в него выстрелить в пустом, необитаемом поселке? Они были только вдвоем. Если бы кто-то приехал раньше и затаился где-нибудь в соседнем доме, остались бы на снегу следы от колес. Но никаких следов нигде не было, они ехали по совершенно ровному, нетронутому снегу, она обратила на это внимание. Да и кто знал, что они приедут сегодня на дачу? Вряд ли Вадим говорил об этом кому-нибудь, кроме тех, кого пригласил.
Ренат. Вот кто подозрителен. Кто он вообще такой? Сегодня Катя увидела его первый раз в жизни. Вадим никогда не рассказывал ни о каком Ренате. Хотя, если он не врет, если он действительно частный детектив, нанятый бывшим мужем для того, чтобы следить за ней, тогда, конечно, он и не стал бы ничего о нем говорить. Но почему Вадим решил, что Катя собирается его убить? Зачем ей его убивать? Ну да, она его не любила, ушла от него, хотела развестись, но убивать-то его зачем?
А может, Ренат только прикидывается частным детективом, а на самом деле он и есть убийца? Он появился сразу после того, как в Вадима выстрелили, и тут же стал обвинять ее. Наверняка так задумано было с самого начала. Кому-то нужно, чтобы Вадим был мертв, а Катю обвинили в убийстве. Кому это может быть выгодно? Ну, мало ли кому. Она об этом все равно скорее всего не узнает. Но исполнителем наверняка является Ренат.
Но тогда… Не прятаться здесь ей нужно, не сидеть в углу, а пойти все рассказать, и чем быстрее, тем лучше. Если Ренату удалось убедить народ, что Катя – убийца, то почему бы и ей не попытаться убедить их, что убийца – он. В конце концов, ее они знают давно, а этого Рената видят впервые.
Катя встала. От долгого сидения на корточках ноги затекли так, что она с трудом смогла сделать несколько шагов до двери. Но когда она взялась уже за ручку, дверь стала медленно открываться сама. Катя испуганно отступила назад.
Дверь открылась, и кто-то вошел. Катя замерла, вжавшись всем телом в стену. В комнате было уже совершенно темно, разглядеть, кто это, она не могла.
Вошедший плотно прикрыл за собой дверь. Стараясь двигаться бесшумно, Катя стала отступать в угол. Но тут под ногой у нее что-то хрустнуло. Вошедший повернул голову, прислушался и пошел на нее.
Катя хорошо знала эту комнату – ее размеры и расположение, точно такая же, этажом ниже, была когда-то ее спальней.
Темнота не мешала ей ориентироваться, скорее наоборот, была ее союзницей: он не видит ее, он не знает эту комнату. Вот только звук. Если бы можно было разуться и босиком прокрасться к двери… Но от сапог так быстро и бесшумно не избавишься.
Это Ренат. Без всякого сомнения, это Ренат. Он догадался о ее планах и пришел убить ее. Пока она не успела ничего рассказать остальным. Тихо в темноте перерезать ей горло, или размозжить голову, или… Стрелять он в любом случае не будет. Звук тоже его враг, хоть и помогает сейчас определить ее местоположение. Темнота тоже его союзница, хоть и мешает сейчас ему определить…
Щелкнув, вспыхнул свет. Он резанул по глазам, усыпленным темнотой, ослепил. Нет, она ошиблась, он не хочет брать темноту в свои союзницы. Наверное, потому, что это ее союзница. Она ошиблась, он убьет ее на свету, ошиблась…
Он наступал на нее, выставив вперед руку с зажженной зажигалкой. Катя сползла по стене, вжала голову в плечи, зажмурилась и приготовилась умирать. Ей даже не пришло в голову закричать, позвать на помощь. Все ее чувства сосредоточились на одном этом ожидании – ожидании смерти.
– Катюша, – он дотронулся до ее плеча, – вставай. Ты чего здесь сидишь? Пойдем к нам.
Нет, это не Ренат, это…
Катя открыла глаза. Перед ней на корточках сидел Тыч и светил зажигалкой.
Тыч. Старый, добрый Серега Тыч. Большой, надежный и сильный. Лучший из всех. Самый чуткий, самый понимающий.
Он подал ей руку, помогая подняться.
– Пойдем, Катюшка. Тебе нельзя здесь сидеть одной, в темноте. Мы тебя искали везде. Ты нас так напугала! И вот, оказывается, куда ты забилась. Там ребята, все наши, пойдем.
– Серега, Сереженька, – Катя уткнулась ему в плечо и заплакала. – Я… я не убивала Вадима. Поверь мне, пожалуйста, я не убивала. Ты мне веришь?
– Да, конечно, – голос Тыча стал вдруг отчужденным и фальшивым. – Ты успокойся.
– Как? И ты! – Катя вырвала у него руку и быстро пошла к двери.
– Подожди. Ты чего? – Тыч догнал ее, взял за плечо, но девушка сбросила его руку и решительно толкнула дверь.
Катя сбежала по лестнице на первый этаж и направилась к гостиной. Как она и думала, гости расположились именно здесь. За столом, на «председательском» месте, сидел Ренат и что-то втолковывал собравшимся. Вид у него был очень самоуверенный и важный. Но он сразу же замолчал, как только вошла Катя. Все повернулись и уставились на нее с каким-то жадным любопытством и нескрываемым восторгом ужаса. Ребята, ее друзья, их с Вадимом старые друзья. В их взглядах не было ни капли сочувствия, ни капли сомнения. Все в одну минуту поверили чужому человеку, все в одну минуту перескочили в чужой, враждебный лагерь. Все они считали ее убийцей. Разубедить их в этом будет невозможно. Любое ее слово будет для них лишь подтверждением ее вины. Ну да, убийца и должен оправдываться, убийца и должен валить все на кого-то другого.
Катя обвела взглядом их лица, когда-то родные, близкие, а теперь чужие и враждебные, повернулась и молча пошла из комнаты.
– Стой! – Ренат от возмущения даже вскочил со своего председательского места. – Тебя и так проискали целую вечность, а теперь ты опять собираешься уйти? Ты не имеешь права так уходить, ты вообще не имеешь права уходить. Теперь ты будешь под нашим присмотром. Мы обязаны следить за тобой, чтобы ты не вздумала что-нибудь выкинуть. Это во-первых. А во-вторых, ты обязана, слышишь, просто обязана объяснить всем нам, его друзьям. Ты должна рассказать, как и за что убила Вадима.
Катя повернулась к Ренату, устало посмотрела на него и сказала:
– Я не убивала его. И уж кому, как не тебе, это знать.
– Мне? – Ренат усмехнулся. – Ну что ж, тут ты совершенно права, – неожиданно легко согласился он. – Ладно, садись, чего уж там. Алик, помоги женщине, стул принеси.
Алик встал, уступил Кате свое место, но никуда не пошел, остался стоять, прислонившись спиной к стене.
– Ну вот, все устроились, теперь можно спокойно поговорить. Итак, вы, Катя, утверждаете, что не убивали своего мужа, – опять вдруг перескочив на «вы» и на официальный тон, начал Ренат. «Странная у него манера, – подумала Катя, – то хамски тыкает и грубо нападает, то вдруг без всякого перехода вежливо официальничает». – Вы не убивали. Так кто же тогда убил? Когда два человека остаются в замкнутом пространстве (а мы имеем дело как раз с таким случаем) и один из них вдруг падает замертво, какой напрашивается вывод? Что убил тот, второй. Да? Все со мной согласны? Ну, еще бы! Другого ведь вывода не сделаешь, как ни бейся. Или кому-нибудь из вас еще что-то приходит на ум? – Ренат обвел взглядом гостей. – Не приходит. А напрасно! Ведь можно же исходить и из другой посылки: если один из двоих падает мертвым, а другой его не убивал, значит, тот, первый, вовсе не мертв. Он попросту вас надул. Он просто хотел устроить веселенький спектакль для вас и для своих друзей. Ну что ж, он прекрасно справился со своей ролью. Он великий актер и постановщик. Давайте поприветствуем аплодисментами его талант и поблагодарим за доставленное удовольствие. Ну же.
Все в недоумении уставились на Рената. Тот, не давая никаких объяснений, сам начал аплодировать и так, аплодируя, подошел к двери, ведущей в коридор.
«Сумасшедший, – подумала Катя, – он просто сумасшедший и потому убил Вадима, и потому…»
Ренат перестал хлопать и прислушался, приложив ухо к двери. Из коридора послышалось какое-то неясное шебуршание, потом тихие, быстрые шаги, потом дверь открылась, и на пороге появился клоун в белоснежном одеянии с пистолетом в руке. Клоун засмеялся визгливым клоунским смехом, вышел на середину комнаты, приставил пистолет к груди и выстрелил. Сделав несколько неверных шагов, он рухнул на пол, раскинув руки. Пистолет отлетел в сторону. На груди, на белоснежной его груди расплылось большое ярко-красное пятно.