Страница 63 из 85
ладони, когда его пальцы поглаживали и исследовали. Когда она начала чувствовать
волну тепла между ног, что обозначало, что она подбирается все ближе и ближе к
освобождению, он остановился и убрал свою руку в строну, располагая ее на бедре Лилли.
Она захныкала и потянулась, чтобы вернуть его ладонь на прежнее место, но и тогда он
ототкнул ее руку прочь, усаживая ее спиной к себе. Он схватил край ее футболки,
который едва прикрывал ее бедра, и приподнял его, вынуждая ее поднять руки, чтобы он
мог стянуть ее. Когда она оказалась обнаженной, то повернулась и положила ладони на
пряжку его ремня, но он сжал ее руки в своих ладонях и положил их себе на бедра.
— Сегодня удовольствие только для тебя детка. Я только хочу прикоснуться к тебе.
Ляг на меня.
Как только она сделала это, и затем изогнула спину так сильно, как только могла, с
пронзительным стоном, он вновь вернул свою руку между ее ног и взял ее грудь в другую
ладонь. От волны ощущений ее рассудок затуманился, в то время как чувства обострились
— его твердая грудь у ее спины, его грубые ладони накрывают ее нежнейшую плоть, его
твердые и одновременно мягкие губы у ее шеи, ее челюсти, ее уха.
Пока он ласкал ее, его пальцы ощущали нужду чуть замедлить неистовое бурление
ее крови, тогда он прошептал ей на ухо.
— Детка, твоя киска ощущается, как атлас, она такая гладкая и мягкая… Ах, я так
люблю ее, когда она сжимает меня так крепко, как сейчас… — он выскользнул влажными
пальцами из ее лона и поднял их, кружа ими вокруг ее клитора, заставляя бедра
извиваться на его коленях… она могла чувствовать твердую эрекцию в его джинсах,
которая прижималась к ее заднице и бедру. Он положил голову ей на плечо со стоном.
Она так сильно хотела его внутри. Всего его. Она потянулась за спину и схватилась за его
пряжку вновь, но его ладонь исчезла с ее груди и сомкнулась на ее запястье, убирая прочь.
Он широко развел пальцы в стороны, прижимая ладонь к ее животу, прижимая ее к
себе.
— Просто дай мне почувствовать тебя, детка. Вот то, чего я хочу, — пробормотал он
ей на ухо.
— Исаак, пожалуйста, я хочу, чтобы ты трахнул меня, я хочу почувствовать твой
член.
Он рассмеялся, и этот сексуальный звук заставил ее сжаться и застонать.
— Я обязательно сделаю это. Когда я закончу тут, я занесу тебя в дом и войду в тебя
своим членом. Ох, я именно так и сделаю. Я оттрахаю тебя по полной программе. Но
сейчас я хочу, чтобы ты откинулась на меня и позволила мне прикасаться к тебе, — он
поглаживал ее долгими плавными прикосновениями ладони, начиная от ее горла и до
коленей, в то время как другая его рука продолжала исследовать и проникать внутрь нее.
— Просто расслабься и позволь себе почувствовать это, детка.
И она позволила. Она пронзительно выдохнула и расслабилась, наслаждаясь
рельефами его тела, позволяя ему ласкать ее. Его руки были везде — на ее груди, на
руках, ногах, животе, его кончики пальцев нежно проходились по линии ключиц. Пальцы
132
глубоко вонзались в ее лоно и ее задницу, щипали и кружили на ее клиторе. Его рот
прижался к ее шее и посасывал вновь и вновь, без остановки, ее шелковистую кожу.
Она оставалась расслабленной и спокойной так долго, как только могла, отдаваясь
полностью его прикосновениям, позволяя себе чувствовать, как ее потребность пронзает
тело, обжигая и расслабляя все ее мышцы до пальчиков ног. Его пальцы были на ней, в
ней, двигаясь быстрее и жестче, пока его тело не начало содрогаться из-за усилий, что он
прикладывал. Когда ее оргазм приблизился, набирая скорость, она сжала его руку между
ее ног и принудила его быть с ней жестче, быстрее, пока наслаждение не настигло ее, и
она не предприняла попытку изогнуть свое тело, но он бы не позволил ей сделать это, он
начал проникать в нее быстрее, шепча ей на ухо: «Давай, давай, давай, давай, детка». Она
напряглась всем телом, невообразимое наслаждение пронзило ее, словно мощный
электрический разряд, ее зрение затуманилось, в глазах засверкали мириады ярких звезд,
и она закричала.
Когда все закончилось, она полностью расслабилось, и Исаак стиснул ее тело
крепко, удерживая на своих коленях. Она была счастлива; она чувствовала, что если бы он
не прижимал к себе, то она превратилась бы в лужицу у его ног. Он сделал это с ней —
для нее — только при помощи своих рук.
Он оставил поцелуй на ее коже под ухом и прошептал.
— Я тебя люблю, Спорти. Ты моя, и я не собираюсь отпускать тебя.
Лилли знала, что ей необходимо было как-то возразить в ответ на его слова. Он не
мог знать наперед, что принесут следующие пару недель. Но крепкие путы блаженства все
еще удерживали ее, и когда он обернул свои руки сильнее вокруг ее тела и поднялся на
ноги, поддерживая ее, все, о чем она могла беспокоиться, так это то, чтобы он воплотил в
жизнь свои планы.
~oOo~
— Лилли... Лилли... Лилли.
Господи Иисусе, она собиралась убить его. Лилли только-только заснула. Теперь он
водил пальцем вниз вверх по ее позвоночнику, произнося ее имя самым что ни на есть
угрожающим мелодичным голосом.
Она издала стон и шлепнула его.
— Ни за что, — она попыталась натянуть одеяло себе на голову, но он не дал ей
сделать этого.
— Нам нужно выдвигаться, детка. Ты можешь поспать в автофургоне, если хочешь.
А теперь просыпайся и за дело, или как бы там ни было, но просыпайся. Кажется, за дело
возьмешься ты еще не скоро.
— Сколько времени? — она повернулась и бросила хмурый взгляд в его сторону.
— 6:30.
Почти полтора часа назад они рухнули без сил, потные и изможденные. Как он
может быть таким энергичным?
— Давай же, солдат, для тебя это практически уже, как полдень, ведь так? — он
шлепнул ее по заднице и поднялся. — Эй... я собираюсь сделать кофе, если ты встанешь
сейчас, ты можешь принять душ сама. И на кухонном столе тебя будет ждать совершенно
новая пачка Cookie Crisp.
Улыбаясь, как идиот, он покинул комнату. Лилли поднялась. Она хотела немного
личного пространства в душе сегодня.
Приняв душ, одевшись, напившись кофе и наевшись шоколадных хлопьев, Лилли
почувствовала себя на удивление намного лучше. Когда она вошла в прицеп, то
почувствовала себя еще лучше. Это было восхитительно. Он был небольшой и
компактный, с передней частью, сделанной под фургон, небольшой кухонькой и гостиной,
и чем-то вроде спальни в задней части. Самая восхитительной частью всего этого было то,
133
что этому фургончику было почти 40 лет. Ковровое покрытие золотистого цвета. Мягкая
мебель была рыжевато-золотистой с цветочным принтом цвета авокадо, который украшал
обивку.
— Черт побери, он потрясающий! — она завизжала, открыла переднюю дверь и
бросила свой рюкзак на пол рядом со столом. Исаак стоял на земле, прислонившись к
водительской стороне, глядя на нее таким взглядом, который подразумевал под собой, что
она, вероятно, была сумасшедшей, а она, в свою очередь, забралась на пассажирское
сидение и усмехнулась.
— Нет, серьезно, мне очень нравится. Это будет охрененно!
То, как он улыбался ей сейчас, заставляло ее сердце трепетать, и она проговорила:
— Я тебя люблю.
Он поиграл бровями в ответ на ее слова. Ей нравилось, что он бездумно не повторял
эти слова в ответ, когда она говорила так ему. Как и она, он придавал этим словам
большое значение и использовал их дозировано.
— Эй, иди сюда и присядь за руль на секундочку, мне необходимо проверить,
работают ли фары. Они прицепили грузовой прицеп позади жилого автофургона, в