Страница 62 из 85
— Прости меня, Спорти, — и поднялся на ноги. Он указал кивком на входную дверь,
и двое мужчин пересекли зал ресторана и вышли на улицу.
Оставшись за столом наедине со своим салатом, Лилли воспользовалась временем,
чтобы рассмотреть получше людей. Ресторан был рассчитан примерно на 20 столиков;
шесть из них, расположенные рядом с ними, были заняты. Она увидела Дона Киза и его
жену Лонни, сидящими в компании со священником Мортенсоном. Эд Фосс ел в
одиночестве. Она также узнала людей за соседними столиками — фермеры, пару
владельцев магазинов — и Мака Эванса, который смотрел на нее во все глаза. Она
улыбнулась и в знак приветствия приподняла свой бокал.
Несмотря на это, он не прекратил пялиться на нее, и Лилли это обеспокоило. Ее
инстинкты не должны были просыпаться от подобного агрессивного взгляда, но после
двух неловких секунд, она кивнула, затем отвела свой взгляд в другую сторону комнаты,
позволяя ему одержать победу в их странных, неожиданных гляделках.
Когда Исаак появился, то выглядел мрачным. Он прямиком направился к столу и
присел на стул. Лилли не спрашивала его, потому как чем бы это ни было, новости явно
были плохими, но он прекрасно знал, что если захочет рассказать, она с радостью его
выслушает. Но он посмотрел на нее обеспокоенным взглядом и проговорил:
— Что такое?
Вопрос удивил ее.
— Что? Ничего.
— У тебя такой взгляд. Что-то произошло, пока меня не было.
Лилли подумала о странностях с Эвансом. Он что, смог понять это только по ее
взгляду? Он что знал ее уже настолько хорошо? Эта мысль одновременно взволновала и
встревожила ее.
Она пожала плечами.
— Просто был странный момент с Мак Эвансом, — Исаак быстро развернулся, но
Лилли стремительно схватила его за руки и принудила его тем самым сосредоточить все
свое внимание на ней. — Ничего особенного. Просто застала его пялящимся на меня. Он
меня приглашал на свидание, когда я только перебралась в город; возможно, он просто
ревнует. Не парься насчет этого.
Но Исаак все же обернулся, его кулаки были сжаты. Лилли посмотрела на Мака и
теперь он выглядел так, будто он был не в своей тарелке
— Я чертовски ненавижу этого парня, — презрение в голосе Исаака было
угадывалось безошибочно. Лилли же была неприятно удивлена, что испытывала
совершенно противоположные эмоции, а еще она была крайне удивлена, что какой-то там
Мак Эванс, простой риэлтор, вызвал у Исаака такие чувства. Хотя она не сомневалась, что
он мог их заслужить своими действиями.
— Ага, он скользкий тип. Хотя кажется совершенно безвредным.
— Это не так.
Когда Бет принесла их горячее, Иссак немного расслабился. Он больше не сказал ни
слова насчет Мака Эванса. Они ели в тишине, казалось, Исаак был не в силах избавиться
от напряжения после новостей, что он узнал. Им следовало бы остаться дома и
приготовить ужин самим.
~oOo~
Лилли проснулась, стоя у кровати Исаака, ее сердце отчаянно стучало в груди. В
комнате было темно. Когда она пришла в себя, то посмотрел на часы, которые стояли на
прикроватной тумбочке. Время было 3:21. Затем она заметила, что Исаака в кровати не
было. Поднимая его футболку с пола и надевая ее, она оправилась на его поиски.
130
После того, как она прошла весь первый этаж, то проверила двор и нашла его
сидящим на железном шезлонге в саду — шезлонг мог бы, вероятно, показаться вам
«винтажным» и «милым», если бы не стоял примерно последние 50 лет в этом саду. Он
курил. Лилли вообще не курила, а Исаак не курил только в помещении, за исключением
клуба, потому в его действиях не было ничего необычного. Но что на самом деле было
необычно для него, что он покинул кровать для того, чтобы покурить. Он не любил
просыпаться в одиночестве, когда был с ней, и он также не делал этого, оставляя ее одну в
кровати.
Она толкнула дверь с проволочной сеткой, и та, распахнувшись, издала характерный
ей звук. Он повернулся на звук и наблюдал за тем, как она приближается к нему в
отблеске, который создавало предрассветное свечение, что придавало саду утонченное
великолепие. Воздух ощущался тяжелым и влажным. Ночные животные стихли, а
предрассветные еще не проснулись, тишина была гнетущей. Когда она подошла к нему,
он бросил окурок на землю и протянул свои руки в ее сторону. Она уселась к нему на
колени, ее рука легла к нему на плечи, легко приобнимая его.
Одетый только в свои джинсы, он прижал ее ближе к себе, положив одну руку ей на
бедро, другую на ногу.
— У тебя был кошмар, детка? — он положил голову ей на грудь, и она запуталась
пальцами в его густых волосах.
— Ага. Ты в порядке?
— Прости меня, — вместе того, чтобы ответить на ее вопрос, он задал ей свой. —
Ты когда-нибудь мне расскажешь, про что они? Про то, что произошло в Афганистане?
Она вздохнула. У нее не было желания разговаривать о них. Она хотела сказать ему
то же, что и говорила постоянно, когда он спрашивал, что она совершенно не помнит, о
чем они были, но это была бы ложь. И, в конце концов, если бы она ответила ему, то он
бы прекратил расспросы.
— Полагаю да. Я имею в виду, они начались с того момента, как я вернулась в
штаты. Но это не похоже на то, что я вновь переживаю воспоминания о том, что
произошло там. Эти сны о смерти. Мне снится, что меня убивают. Жестоко. Я чувствую,
как это происходит. Иногда эти кошмары наполнены насилием.
Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, как только она начала отвечать на его
вопрос.
— Господи Иисусе, Лилли.
Страшась того, что она будет втянута в какой-нибудь любительский психоанализ, и
прежде, чем он смог бы сказать больше, она задала ему встречный вопрос:
— Что тебя беспокоит, почему ты сидишь в темноте?
Он улыбнулся, но от Лилли не укрылось, что его улыбка была не такой уж и
оптимистичной.
— Я обязательно скажу тебе, Спорти. Скоро я расскажу тебе все. Но не сейчас. На
данный момент, скажу лишь, что от меня зависят множество людей, а я не знаю, как
сделать так, чтобы не подвести их. Весь город смотрит на меня, а я чувствую себя
неспособным сделать то, чего от меня ожидают. Я не тот, кем они хотят меня видеть.
— А кем они хотят, чтобы ты был?
Он шумно выдохнул.
— Гребаным спасителем.
— Я не знаю насчет них. Но мне кажется, меня ты спас, милый, — она положила
ладонь ему на щеку, кончики ее пальцев прошлись по его шраму. Она хотела спросить,
как он получил его.
Все его тело в тот же момент отреагировало на ее слова, его руки стиснули ее в
объятиях крепче, глаза впились в ее лицо.
— Ты должна остаться. Я не могу потерять тебя. Ты, черт побери, должна остаться.
131
Это, скорее всего, был не совсем подходящий момент, чтобы думать о том, что
произойдет, когда Хобсон и его брат вернутся обратно, и что может значить голосование
клуба для них.
— Исаак, мы не будем говорить об этом прямо сейчас.
— Черт, — он уронил голову ей на грудь. — Черт побери.
Чувствуя потребность изменить этот момент и восстановить хрупкий мир, которым
они наслаждались, Лилли положила свою ладонь поверх его, там, где она покоилась, и
переместила ее к себе между ног. Он застонал, и вибрация от этого стона отдалась у ее
груди. Когда она переместила его пальцы так, чтобы они скользнули в ее влажность и
прикоснулись к ее клитору, он издал еще более громкий стон и взял инициативу в свои
руки.
Она держала свою руку поверх его, наслаждаясь тем, как его ладонь двигалась у ее