Ничья

— А разве можно?

— Не сейчас, но я могу позвать Вас, когда можно будет. Обычно мы показываем ребенка матери, но если она отказалась… К тому же, мне кажется, что Вам этого хотелось бы. Только недолго и, надеюсь, Вам не нужно говорить о том, как нужно себя вести. Ребенок новорожденный, с ним нужно обходиться очень бережно.

— Я понимаю. Я… я просто посмотрю, я даже трогать его не буду.

— Я позову Вас.

Медсестра уходит, и Елена опускается на скамейку, сжимая в руках бутылку с водой. Последняя неделя превращается в какое-то безумие — дома она разве что спит, ест на ходу, разбираясь с приемными семьями, часами сидит в больнице, не понимая, зачем ей это. За эти несколько дней она едва ли перекинулась с Деймоном хотя бы одним словом, и ее это напрягает. Она так привыкла препираться с ним ежедневно, что его практически полное отсутствие в ее жизни пугает, но она старается не показывать этого, пересекаясь с ним дома.

Несмотря на их необъявленную ссору, он не оставил ее и нашел, как и обещал, надежную семью, которая с радостью согласилась принять новорожденного ребенка. Майкл и Изобель не имели своих детей, но очень хотели, поэтому они буквально сразу согласились на предложение Деймона, с которым когда-то были знакомы.

— Мисс Сальваторе? — Елена вздрагивает от непривычного обращения и поднимает голову, встречаясь взглядом с медсестрой. — Вы можете зайти, только ненадолго, сомневаюсь, что врач будет этому рад.

— Спасибо, — искренне благодарит она и замирает возле маленького розового комочка, извивающегося в своем коконе из одеял. Сердце пропускает удар, когда она видит нереально голубые глаза ребенка, и неосознанно улыбается, следя за его ломкими движениями. Мальчик вращает головой, недовольно елозя ногами по покрывалу и вскидывая крошечные ручки.

— Я все видел, — слышится из-за спины, и она, повернув голову, видит Деймона, который смотрится нереально необычно в белом халате.

— Что именно?

— Улыбку. Оказывается, ты умеешь улыбаться.

— Тебе показалось, — Елена отворачивается, снова глядя на ребенка, и вдруг позволяет ему сжать свой палец. Улыбается, просто не сдержавшись, и кусает нижнюю губу, словно пытаясь сдержаться. — Они… они всегда такие маленькие? — не выдерживает она, и Деймон пожимает плечами, встав рядом с ней.

— Думаю, ты была еще меньше.

— Он такой красивый, — шепчет она, с замиранием сердца следя за тем, как мальчик крепче сжимает ее палец, будто пытаясь прощупать его.

Елена смотрит на малыша, не в силах оторваться, а Деймон, подняв глаза, смотрит на ее лицо и слабо вздыхает, словно получив удар под дых. Он видел ее любой — разгневанной, опечаленной, подавленной, опустошенной, но только не такой. Она словно светится изнутри, излучая тепло, и ему становится неожиданно очень хорошо, чего не было уже очень давно. Он не может оторвать от нее взгляда, от ее блестящих глаз, легкой, словно испуганной улыбки, поворота головы…

— Пожалуй, хватит, — Елена резко разгибается и отходит, отвернувшись от ребенка, — мне еще нужно поговорить с его новыми родителями. Обсудить имя, обговорить время встреч, какие-то детали…

— Время встреч? — он непонимающе выгибает бровь, выходя следом за ней в коридор. — Зачем тебе это?

— Я не могу объяснить, просто… Мне нужно видеть его. Я хочу знать, что он в порядке, что у него все хорошо, хочу видеть, как он растет и развивается. Это сложно, но мне почему-то это нужно. Это глупо?

— Я бы не сказал. А вот и они, — Деймон останавливается, когда видит возле входа в больницу двух людей, и машет им рукой. — Майкл, рад видеть. Изобель, ты все так же прекрасна, — он пожимает мужу руку и ненавязчиво целует его жену в щеку, улыбнувшись.

— А ты все так же врешь, — усмехается женщина, скосив на него глаза, и Деймон пожимает плечами.

— Талант не пропьешь.

— Я Елена, — она встревает, понимая, что он может говорить бесконечно, и кивает супругам, стараясь улыбаться как можно искреннее, — спасибо, что согласились взять ребенка.

— А как ты его назвала? — интересуется Изобель, и Елена напрягается.

— Я… я думала, вы сами выберете, какое вам нравится…

— Думаю, это будет честно, если имя дадите вы, — откликается она с легкой улыбкой. Елена замирает, глядя в одну точку, и судорожно пытается что-то придумать, а потом все становится очень простым.

— Тайлер. Назовите его Тайлер.

— Прекрасный выбор, Елена, — кивает Майкл и одобрительно кивает. — Еще не говорили, когда мы сможем его забрать?

— Завтра или послезавтра. Только… я хотела спросить — смогу ли я навещать его? Знаю, это странно звучит, но…

— Конечно, — с легкостью соглашается он, и она удивляется его поспешности, — давай установим, что в воскресение часам к двум ты будешь подъезжать, когда тебе захочется. А если что-то будет меняться, то мы будем созваниваться. Тебе это подходит?

— Да, это было бы чудесно, — ее лицо светлеет, и она достает мобильный, записывая номер Изобель. — Спасибо вам большое за понимание.

— Что ты, мы же видим, как для тебя это важно, Елена, — с нежностью отвечает Изобель и широко улыбается.

— Что за Тайлер? — Деймон выворачивает руль машины, и та выезжает со стоянки. Елена вздрагивает от неожиданности и отрешенно смотрит на него, явно не радуясь заданному вопросу.

— А с чего ты решил, что есть еще какой-то Тайлер?

— Это было предположение, но ты только что его подтвердила. Так что рассказывай, мне даже интересно стало. Или это очередной секрет от меня?

— Рассказывать особо нечего, — она отворачивается к окну и смотрит на сгущающиеся сумерки, — в прошлой жизни мне было интересно наблюдать за одним парнем из соседней школы, я следила за ним, как идиотка, пока меня не заметили его дружки.

— И даже не попробовала познакомиться?

— А зачем?

— А если это была любовь? — с насмешкой интересуется он, и она фыркает. — Ладно, понял, эту тему не трогаем. Но вот, если честно, что ты бы без меня делала? Я и мать твою из дерьма забрал, и место в больнице ей организовал, и акушера шикарного оплатил, и семью для ребенка нашел. Я вообще герой какой-то, к черту всех этих Пауков и Флешев.

— Я бы справилась, — Елена с надменной улыбкой передергивает плечами и закатывает глаза, — я достаточно самостоятельна, чтобы справиться с любой трудностью. Мне совсем не обязательно нужна твоя помощь и присутствие рядом.

— С любой, говоришь? — он подозрительно щурится, но она, игнорируя это, высокомерно кивает. — Отлично, тогда посмотрим, что ты сделаешь в таком случае.

Деймон резко нажимает педаль газа, шины взвизгивают, машина начинает стремительно набирать скорость, и Елену отбрасывает на сидение. Она шумно сглатывает от неожиданности и цепляется руками за подлокотники. Автомобиль, продолжая ускоряться, начинает лавировать между другими машинами, прорываясь вперед, и несется дальше по дороге. За окном все расплывается, смешиваясь в один общий фон, и Елена сжимает челюсти, испуганно глядя на нереально спокойное лицо Деймона, который держит руль одной рукой.

— Зачем ты это делаешь?

— А почему бы и нет? Я люблю быстро ездить.

— Но не настолько, — ее глаза с ужасом смотрят на стрелку спидометра, — мы едем слишком быстро!

— Ты думаешь? — он хмурится и, пожав плечами, только прибавляет скорости, — тогда, думаю, можно поднажать.

В ушах начинает свистеть ветер, и Елена морщится, вжимаясь в спинку сидения. Перед глазами все плывет, она с трудом ловит губами воздух и со страхом стискивает челюсти каждый раз, как они успевают в последний момент вывернуть перед очередной машиной или поворотом. Им сигналят со всех сторон, вдоль дорог вскрикивают люди, но Деймон не останавливается, упорно повышая скорость.

— Мы разобьемся, — севшим от напряжения голосом хрипит она и снова смотрит на его до омерзения равнодушный профиль.

— Поверь, нет.

— Ты хочешь умереть вот так? Врезаться в столб и превратиться в мешок из костей и мяса? Поверь, лучше уж спрыгни с крыши, там хоть кайф от полета будет, а здесь даже ничего не чувствуешь кроме того, что понимаешь, что скоро сдохнешь, если не остановишься.