Страница 46 из 54
Кира не стала ждать, как обычно, конца рабочего дня. Раз её увольняют за нарушения трудовой дисциплины, значит, она должна её хотя бы раз нарушить по-настоящему. Она забрала из группы продлённого дня Шурочку. Та обрадовалась и, вприпрыжку понеслась в гардероб одеваться, и они отправились домой. Там их ждала неожиданность: кто-то побывал в комнате, оставил дверь незапертой. Резной сундучок стоял на столе. Судя по царапинам на дереве, кто-то пытался его вскрыть. Но самое страшное рассказала Тамара: Вика зачем-то решила помыть окно (это в декабре-то!) и сорвалась с подоконника. Скорая увезла её в больницу. Как назло, Вацлава нет дома. Известие о несчастье с Викой отодвинуло прочь мысли о собственных неприятностях. Оставив Шурочку с Тамарой, Кира помчалась в куйбышевскую больницу на Литейном. В приёмном покое ей сказали, что больная в реанимации, состояние тяжёлое и к ней нельзя. Совершенно расстроенная, Кира вернулась домой. Там уже Шурочка с Серёжей хозяйничали на кухне: варили грибной суп. Они попросили им не мешать и не лезть с советами, отправили её отдыхать, потому что от усталости и нервного напряжения у Киры залегли глубокие тени под лихорадочно горевшими глазами. Так недолго и заболеть! Только Кира прилегла, как её позвали к телефону. Звонил Иво Рюйтель.
-Я обещал вашей дочери сегодня заняться её портретом. Но, к сожалению, не смогу к вам прийти, - его приятный голос ласкал ухо.
-Ничего страшного, - она только сейчас вспомнила о Шурочкином портрете, - можно и в другой раз.
-Нет, не в другой раз. Видите ли, Дашенька немного приболела...
-Простудилась?
-Это не простуда, это, скорее, нервы. Но она очень хочет познакомиться с вашей девочкой и приглашает вас к нам. У меня здесь что-то вроде студии, и мы могли бы, если вы не против, поработать у нас.
Послышалась возня и Даша прокричала в трубку:
-Кира, я хочу видеть твою дочь! И ещё: Иво напишет вас двоих - тебя и девочку. Он говорит, что твоё лицо напоминает работу какого-то художника и хочет тебя написать в том же ракурсе. Так что надень самое лучшее платье. Сейчас Иво за вами заедет.
-Даша, подожди! Я не могу вот так сразу...
-Никаких "не могу"! Тебе Иво сказал, что я болею? Вот приходите и развлекайте меня!
-Развлекать? - растерянно протянула Кира.
-Это шутка. Шучу я, шучу. Всё, я отключаюсь, Иво уже пошёл к машине.
Надеть самое лучшее платье? У неё нет такого. Ах, как некстати сейчас этот визит!
-Ты почему на ногах? - Серёжа в Кирином фартуке внёс кастрюлю с супом. Шурка тащила сковородку с жареной картошкой. Пахло изумительно! - Шурка, накрывай на стол.
-Даша требует нас с Шурочкой к себе и уже выслала Иво за нами, - сообщила она и добавила: - командует им, как ефрейтор.
-Кажется, ты уже начинаешь его от всех защищать? Кира, он не Штефан, помни об этом!
-Он не Штефан, - эхом повторила Кира и опустилась на стул с безнадёжным видом.
-Что-то ты мне сегодня не нравишься...
-Чему тут нравиться? Вика в больнице, меня увольняют с работы...
-Вот ещё новость! С чего бы это?
В дверь позвонили.
-Я открою, - вызвался Серёжа. Через минуту он вернулся вместе с Иво. Тот поздоровался:
-Добрый день. Я за вами, - его поразил Кирин угнетённый вид, - что-то случилось?
-Ничего особенного, - бодро ответил Серёжа, - просто директриса уволила Киру. А вы садитесь с нами обедать, - пригласил он Иво, - у нас грибной суп и жареная картошка. Это мы с Шуркой готовили.
-Мам, а Серёжа не давал мне картошку чистить, - наябедничала Шурочка, - скажи ему, что я умею.
-Умеешь, умеешь, - признала Кира и повернулась к Иво, - что же вы не садитесь?
Он кивнул, потом взглянул на свои руки.
-Мам, Иво хочет руки помыть. Я провожу...
Суп оказался в самом деле очень вкусным, и жареная картошка удалась. Но разговор не клеился, только Шурочка болтала не переставая. Она рассказала, как сегодня учительница проверяла в дневниках подписи родителей и, если её не оказывалось, она отправляла учеников домой за подписями.
-Зачем же домой? - удивился Иво. - Они же пропустили уроки?
-Ну и ладно! - засмеялась Шурочка, - Это из-за собрания так строго.
-Так что ещё придумала твоя директриса? - спросил Серёжа. - Почему тебя увольняют?
-Оказывается, я прогуляла все эти дни...
-Вот новость! Мы же заявление написали.
-Написали, а она утверждает, что ничего подобного не было.
-Вот мерзавка! - вырвалось у Серёжи.
Кира укоризненно посмотрела:
-Серёжа!
-Прости, прости, Кирочка, - он повернулся к Шурочке, - Шурка, я плохо сказал. Никогда так не далей! - та кивнула, продолжая заниматься картошкой.
-Но это только один повод. Есть и другой. Они меня увольняют за связь с иностранцем. Понимаешь, на что намекают?
-Не сложно понять! Видите ли, - объяснил он Иво, - по паспорту я немец - Франц Пален. В России у меня было очень важное давнее дело. С Кирой мы знакомы тысячу лет. Пришлось сказать директрисе, что я пишу о Кире статью - я же журналист. Неделю уже живу здесь с ними. Кто-то, видимо, настучал. Но, думаю, ничего у них не выйдет. Заявление было, и я тому свидетель. Это, во-первых. А во-вторых, найдётся управа и на вашу замечательную даму. Так что, Кирка, не волнуйся по пустякам, - он сейчас был настолько похож на себя прежнего, немного бесшабашного, уверенного в себе Серёжку Палёнова, что у Киры слёзы навернулись на глаза. Она встала, обняла его и поцеловала в щёку:
-Серёжка, что бы мы без тебя делали? - прошептала ему в макушку. Он смутился, похлопал её по руке:
-Не раскисай! Тебе сегодня ещё позировать для картины. Давай лучше надень то самое платье, в котором ты с отцом на фотографии. И Шурку переодень заодно. А мы пока посуду помоем. Пошли, Иво.
Они вышли.
-Мама, я надену брючки? - Шурочка спросила так, на всякий случай. Она всегда сама выбирала себе одежду, лишь иногда советуясь с мамой. Вот и теперь она надела кремовую водолазку (они вместе красили её в крепком чае) и влезла в симпатичный комбинезон в мелкую клеточку, который ей сшила Кира. Покрутилась перед зеркалом, - я готова.
Кира тоже была готова к сеансу у художника, правда ей казалось неправильным идти туда, когда так страшно больна Вика. Но, взглянув на перебирающую от нетерпения ногами Шурку, подумала, что не стоит лишать девочку этого приключения. В их жизни так мало интересных событий... Вернулись мужчины.
-Готовы? - Серёжа поставил вымытые тарелки на тумбочку. - Да, вот это платье! Тебе очень идёт. Что скажете, Иво?
-Очень идёт, - он обошёл вокруг Киры, - но какой странный фасон... будто из начала века. Это ведь оно? - он указал на фотографию. Кира кивнула.
Серёжа подал ей куртку:
-Теперь я понимаю отца, - шепнул он, помогая ей надеть дешёвенькое изделие из искусственной кожи и синтетического меха, из-под которого смешно торчал подол её вечернего платья.
Помахал им, стоя в дверях, при этом подумал, что всё же этот художник до невозможного похож на Штефана, потом сделал пару звонков, которые должны были укротить директора школы, и завалился на диван, чтобы немного отдохнуть. Не получилось. Появился Вацлав.
-Я хотел бы с вами поговорить, - начал он, изучая Сергея.
Серёжа сел, молча разглядывая молодого человека.
-Я пришёл сказать вам, что знаю, кто вы, - он сделал паузу, но Сергей молчал. - Никакой вы не немец. Вы Сергей Степанович Палёнов, симулировавший своё самоубийство в Берлине в 1931 году. Как вы думаете, понравится это вашим хозяевам? Молчите? Хотите сказать, что они в курсе? Ладно. А если я скажу, что ваше присутствие возле известной вам особы мешает и даже, в какой-то степени, нарушает чьи-то планы? Что принято решение о вашем устранении? Что тогда будет с данной особой?
-Что вам нужно от Киры? - он говорил ленивым тоном, но внутри его всё напряглось.
-Эта дамочка любит путешествовать, но не по странам и городам. Ей нравится прыгать из одного десятилетия в другое. Это первое, о чём её спросят в одном хитром месте. Второе, что интересует наше руководство, - это ваш приёмный отец Степан Иванович Палёнов, он же Штефан фон дер Пален, которого с завидной настойчивостью вот уже больше семи лет ищет его жена Кира Сергеевна Стоцкая-Пален.