Страница 21 из 28
— Добро пожаловать, — сказал Тамлин. Пять часов спустя, а он выглядит таким же свежим, как и утром.
Я предположила, что это связано с его вернувшимися силами. Мало, что его теперь утомляет.
Водное привидение ступило ближе, ее перепончатая когтистая нога была ярко-серой. Люсьен стал между нами.
Вот почему он стоял возле меня на возвышении.
Я стиснула зубы. Кто, по их мнению, нападет на нас в нашем собственном доме, на нашей земле, если только они не были уверены, что Хайберн готовит нападение? Даже Ианта перестала бормотать в конце зала, внимательно наблюдая за встречей.
Вероятно, беседа будет не такой как другие.
— Пожалуйста, Высший Лорд, — говорила фейри, кланяясь так низко, что ее чернильного цвета волосы касались мрамора. — В озере не осталось больше рыбы.
Лицо Тамлин было словно гранит.
— Несмотря ни на что, вы обязаны заплатить. Корона на его голове мерцала в дневном свете. Украшенная изумрудами, сапфирами и аметистом, золото было выплавлено в форме первых весенних цветов. Одна из пяти корон, принадлежащих его роду.
Фейри вытянула вперед руки, но Тамлин перебил ее.
— Никаких исключений. У тебя есть три дня, чтобы преподнести то, что ты должна — или в два раза больше во время следующего Оброка.
Это было настоящей пыткой удержаться от взгляда на непреклонное лицо, на безжалостные слова. В конце зала, Ианта кивнула в знак подтверждения непонятно кому.
Водным призракам нечего есть — как он думает, она принесет ему еду?
— Пожалуйста, — прошептала она сквозь заостренные зубы, ее серебристая кожа заблестела, когда она начала дрожать. — Ничего не осталось в озере.
Лицо Тамлина не дрогнуло.
— У тебя есть три дня..
— Но у нас нет золота!
— Не перебивай меня, — сказал он. Я отвела взгляд, не в силах выдержать это безжалостное лицо.
Она еще ниже склонила голову. — Прошу прощения, мой Высший Лорд.
— У тебя есть три дня до выплаты, или приноси в два раза больше в следующем месяце, — повторил он. — Если ты этого не сделаешь, тебе известны последствия. Тамлин махнул рукой в знак разрешения уйти. Конец беседе.
После последнего, лишенного всяких надежд взгляда, она вышла из зала. Когда следующая фейри — с козлиными ногами и держащая нечто, напоминавшее корзинку с грибами — терпеливо ждала приглашения подойти к возвышению, я повернулась к Тамлину.
— Нам не нужна корзинка рыбы, — прошептала я. — Зачем заставлять ее вот так страдать?
Он взглянул туда, где отошедшая в сторону Ианта позволяла существу пройти, ее рука покоилась на жемчужном поясе. Как-будто женщина вырвет его у нее, дабы использовать в качестве платы Оброка. Тамлин нахмурился.
— Я не могу делать никаких исключений. Сделаешь один раз, тогда все будут требовать того же.
Я вцепилась в подлокотники моего кресла, небольшое деревянное сидение рядом с его гигантским троном, украшенным вырезанными розами.
— Но ведь нам не нужны эти вещи. Зачем нам золотое руно или банка варенья? Если у нее нет рыбы, три дня ничего не решат. Зачем заставлять ее голодать? Почему бы не помочь ей пополнить пруд? Я провела достаточно лет с голодным желудком, стараясь не сорваться, не кричать на всю несправедливость жизни.
Его изумрудные глаза смягчились, словно он читал мысли, отражающиеся на моем лице, но он сказал:
— Так и должно быть. Мой отец делал то же самое, и его отец, и мой сын будет делать так же, — он улыбнулся и дотронулся до моей руки. — Когда-нибудь.
Когда-нибудь. Если мы поженимся. Если однажды моя ноша станет легче, и мы сможем сбежать от теней, преследующих нас. Мы совсем не затрагивали эту тему. Ианта, к счастью, тоже ничего не говорила.
— Но мы все еще можем помочь ей — найти какой-нибудь способ снова заполнить водоем.
— У нас есть много вещей, с которыми нам надо разобраться. Милостыня не поможет ей в будущем.
Я открыла рот, но сразу же закрыла его. Сейчас не время для споров.
Поэтому я оторвала свою руку от его и он, в конце концов, позволил фавну с козлиными ногами подойти.
— Мне нужен свежий воздух, — сказала я и выскользнула из кресла. Я не дала Тамлину шанс возразить, когда уже спускалась с возвышения. Я попыталась не замечать трёх стражников, посланных за мною, или шеренгу эмиссаров, которые глазели и перешептывались, в то время как я пересекала зал.
Ианта пыталась поймать меня, когда я проносилась мимо, но я проигнорировала ее.
Я вышла через передние двери и прошла так быстро, как смела, мимо очереди собравшихся, извивающейся вниз по ступеням вплоть до гравия у парадного входа. Через вереницу тел Высших и низших Фэ, я заметила уходящую фигуру призрака, направляющуюся за угол нашего дома — к водоему за садами. Она плелась вперед, вытирая слезы с глаз.
— Извините, — позвала я, догоняя ее, стражники, идущие за мной, держались на почтительном расстоянии.
Она остановилась на углу дома и развернулась с неестественной плавностью. Я подавила желание сделать шаг назад, когда эти неземные черты пожирали меня. Всего на несколько шагов позади меня, стражники наблюдали за нами, держа руки на ножнах.
Её носом было два надреза, а острые жабры выступили наружу под ее ушами.
Она слегка склонила голову. Не глубокий поклон — потому что я была никем, лишь уважение, поскольку я была игрушкой Высшего Лорда.
— Да? — прошипела она, а ее щучьи зубы сверкнули.
— Каков твой Оброк?
Моё сердце забилось быстрее, когда я заметила перепончатые пальцы и острые как бритва зубы. Тамлин однажды сказал мне, что водные-призраки всеядны. А если у них не осталось рыбы …
— Сколько золота он хочет — какова стоимость рыбы в золоте?
— Намного больше, чем у тебя в кармане.
— Тогда вот, — сказала я, расстегивая рубиновый браслет с шипами со своего запястья, это о нём говорила Ианта, что он лучше подходит моей кожей, чем серебро, которое я собиралась надеть. Я предложила его ей. — Возьми это. До того, как она смогла взять его, я сорвала золотое ожерелье со своей шеи и бриллиантовые капельки с ушей.
— И это, — я протянула ладони, в которых переливалось золото с драгоценностями. — Дай ему то, что должна, а затем купи себе немного еды, — сказала я, глубоко глотая, когда ее глаза расширились. В ближайшей деревне каждую неделю есть небольшой рынок — пока лишь небольшое скопление торговцев, которое я надеялась, будет расти и процветать. Так или иначе.
— Что ты требуешь взамен?
— Ничего. Это… это не сделка. Просто возьми это, — я вытянула ладони вперед. — Пожалуйста.
Она хмуро посмотрела на драгоценности, свисающие с моих ладоней. — И тебе ничего не надо взамен?
— Ничего.
Фейри стоящие в очереди с интересом смотрели на нас.
— Пожалуйста, возьми их.
С последним оценивающим взглядом, ее холодные и влажные на ощупь пальцы коснулись моих, беря украшения. Они светились, словно яркий свет на воде в ее перепончатых пальцах.
— Спасибо тебе, — сказала она, и в этот раз глубоко поклонилась. — Я не забуду твою доброту. Ее голос, как и слова, казались скользкими, и я снова вздрогнула, когда ее черные глаза грозились поглотить меня. — Как и мои сестры.
Она развернулась и зашагала обратно к поместью, лица моих трех стражников исказились в упреке.
* * *
Я сидела за обеденным столом с Люсьеном и Тамлином. Ни один из них не разговаривал, но взгляд Люсьена метался от меня к Тамлину, а затем к своей тарелке.
Спустя десять минут тишины, я отложила вилку и сказала Тамлину:
— В чем дело?
Тамлин не колебался.
— Ты знаешь, в чем дело.
Я не ответила.
— Ты дала тому водному привидению свое украшение. Украшение, которое я подарил тебе.
— У нас чертов дом полный золота и драгоценностей.
Люсьен глубоко вздохнул, что было похоже на: «Начинается.»
— Почему я не должна была давать ей их? — настаивала я. — Те вещи ничего для меня не значат. Я никогда не носила то же украшение дважды! Кого оно волнует?