Страница 11 из 62
Этого господина она ещё не видела, но по внешнему виду было понятно, что он является важным вельможей. Дорогая меховая оторочка на плаще, шикарное перо в берете, расшитом серебряными нитями, золотые подвески на перевязи, массивный рубин в перстне – всё это говорила о высоком материальном положении дворянина. Да и как можно было сомневаться в том, что это дворянин? К тому же, весьма приближённый к королю, раз все находящиеся в коридоре поклонились ему, едва заметив его. Нигяр низко поклонилась ему, чтобы не вызвать гнева. Господин лишь лукаво улыбнулся в ответ.
- Не занята ли моя племянница? – спросил вельможа.
Фразу он произнёс быстро и не слишком разборчиво, так что уловить её смысл у Нигяр не получилось.
- Простите? – спросила она, не решаясь взглянуть господину в глаза.
- Королева Анна у себя?
Не успела калфа ответить, как стражник у входа громогласно объявил:
- Его Величество король! Дорогу королю!
Собравшиеся в коридоре смиренно опустили головы, когда в дверях появился король Генрих. Он был не в настроении, поэтому шагал быстро и смотрел в пол. Заметив вельможу, он выпрямился и позвал его.
- Герцог Норфолк, как вовремя! – сказал король – А я как раз собирался послать за вами!
- Милорд. - вежливо отозвался герцог, отвесив своему повелителю низкий поклон и следуя за ним. Пройдя пару шагов, он обернулся. Нигяр почувствовала на себе его взгляд. Пока король и его вельможа не скрылись из коридора, молодая женщина ощущала на себе его блудливый взгляд. Только после этого она смогла продолжить свой путь в прачечную, поминая по дороге Аллаха.
Вскоре дежурный паж объявил, что король, королева и приглашённые лорды приказали накрыть на обед в Малом Зале. В числе слуг, которым приказали обслуживать королевский обед, оказалась и Нигяр. В её обязанности вошла сервировка стола и сегодня молодая женщина должна была впервые самостоятельно расставить тарелки и разложить приборы на английский манер, причём не просто так, а для самого настоящего приёма на высшем уровне. Надо сказать, что с заданием она блестяще справилась, наполовину потому, что была способной ученицей, наполовину потому, что кроме неё, этим дело занимались ещё две служанки, и Нигяр могла спокойно наблюдать за ними и повторять их действия. После этого ей пришлось отлучиться, что почистить гобелены у входа в каминный зал, но через некоторое время её снова вызвали.
- Леди Нигяр, вот вы где! – воскликнул сэр Генри Норрис, начальник корпуса пажей. – все мои подшефные разбрелись, кто куда, хорошо, что я вас нашёл!
- Что я должна сделать?
- Король требует убрать со стола лишнюю посуду, и при этом срочно.
- Хорошо, я сделать до конца чистка и потом…
- Нет, леди Нигяр, сейчас вы уберёте посуду, а затем вернётесь к гобеленам!
Спорить было бесполезно. Без лишних слов Нигяр взяла поднос, протянутый ей сэром Норрисом и вошла в Малый Зал. До её ушей донёсся задорный смех и обрывки фраз. Османка ещё не знала английского до такой степени, чтобы отчётливо понимать разговорную речь, но в данный момент это мало её волновало.
- О, да, в наше время найти хорошего слугу непросто. – шутливо говорила королева, когда Нигяр подошла к столу, чтобы забрать использованную посуду.
- А вот, кстати, новое приобретение королевы! – заметил король, махнув рукой в сторону османки. – Угадайте, как она здесь появилась?
- Сама пришла, что ли? – предположил один из королевских гостей.
- Вовсе нет, милорд, моя дочь нашла её в лесу. – ответил Томас Болейн.
- Отец был против, но я сжалилась над бедняжкой. – подтвердила Анна.
- Это случайно не та самая бывшая наложница султана Сулеймана Великолепного, спасающая в Англии от гнева ревнивой Роксоланы? – спросил Чарльз Брендон.
- Герцог Саффолк, - укоризненно произнесла королева, - на основании чего вы пришли к этому выводу?
- Разве это не понятно, Ваше Величество? – ответил тот. – Просто так из Оттоманской Империи не убегают, тем более, граф Рочфорд говорил мне, что вам до сих пор не удалось выяснить причины, побудившие эту женщину совершить побег.
Джордж Болейн, сидевший рядом с сестрой, молча покачал головой. Анну в глубине души обидело замечание герцога. Хотя его слова не были лишены правды – если чем меньше королева знает о своих слугах, тем менее прочно её положение, так как никто не мог гарантировать ей, что молчаливая тихоня не нанесёт удара ножом в спину.
- Чарльз, давайте не будем обсуждать политику за столом. – вмешался король. – Иначе мы никогда не дойдём до пирога.
Нигяр не собиралась вмешиваться в их беседу. Она лишь пару раз вздрогнула, когда Саффолк упомянул Сулеймана и Роксолану. Пусть себе болтают о её бывших хозяевах, раз им интересно, а она ничего им не будет рассказывать. Девушка даже не слушала их. Молча ставя на поднос одну тарелку за другой, Нигяр приблизилась к очередному гостю. Случайно взглянув на него, она узнала в нём того господина, с которым столкнулась утром в коридоре. Тот поднял на неё глаза и улыбнулся ей. Оторопевшая османка протянула было руку, чтобы взять тарелку, но лорд любезно подал ей её.
- Герцог Норфолк, а каково ваше мнение? – спросил король.
- Насколько мне известно, понятие рабства у нас и у восточных народов совсем не одинаково. – ответил герцог, ещё раз бросив взгляд на Нигяр. – Мистер Геллахер не стал бы сочинять просто так, не из чего. И хотя эти люди – еретики, мудрости им не занимать.
Нигяр хотелось только одного – как можно скорее покинуть это общество. Она была убеждена в том, что в данный момент является предметом разговора. А ещё этот герцог… Он смотрел на молодую османку так, словно вообразил себя султаном, а её – любимой наложницей, фавориткой. К тому же, Нигяр пару раз замечала короля Генриха в объятиях посторонних женщин. Что ж, все её представления о моногамности христианских браков разбились, словно фарфоровая чашечка. Лишь бы всемилостивый Аллах сохранил её от того, чтобы этот страшный неверный, пусть он и герцог, приближался к ней.
Вечером того же дня Нигяр забирала из прачечной бельё королевы. Оставалось лишь отнести его хозяйке, и тогда можно было удалиться к себе. Подойдя к двери покоев Нигяр остановилась. Из комнаты доносились крики и плач. Османке стало ясно, что король и королева сегодня будут спать раздельно. Стражники у дверей стояли бледные, словно мел.
- Какое тебе дело до дел государства?! – закипал Генрих. – Ты – моя жена! Жена, слышишь?! У меня советники и без тебя найдутся!
- Ах, и это я слышу вместо благодарности! – не уступала ему Анна. – Ты предпочёл бы пустышку, которая кроме вышивки и песен ни в чём не разбирается, не так ли?
- Я предпочёл бы женщину, которая родит мне сына!
- У тебя есть Елизавета!
- И что с того? Да один сын стоит десяти дочерей!
- Генрих! Я не позволю тебе так говорить о нашем ребёнке!
- Да кто ты такая, что затыкаешь рот королю?!
- Я твоя жена и королева! И буду говорить то, что считаю нужным, а ты продолжай осыпать милостями лизоблюдов, которые лгут тебе в глаза и убеждают тебя в гениальности!
- Ты просто дура!
У Нигяр было в запасе буквально пара секунд, чтобы убраться с дороги. Король распахнул дверь ударом ноги и вылетел из комнаты вон, словно стрела. В растерянности, Нигяр низко поклонилась ему, по привычке произнеся: «Повелитель». Генрих пропустил этот жест мимо своего внимания. Он шагал так быстро, что казалось, что он вот – вот побежит. А Анна опустилась на кушетку у туалетного столика, закрыла лицо руками и тихо заплакала.
Нигяр не сразу решилась войти внутрь. У королевы не было сил, чтобы перестать плакать, так сильно её раздосадовала ссора с Генрихом. Нигяр осторожно положила бельё на сундук около кровати и подошла к плачущей госпоже.
- Ваше Величество… - произнесла она негромко.
Анна подняла голову и вытерла слёзы. Она надеялась, что находится в комнате одна, но в присутствии кого бы то ни было, даже служанки, королева не позволяла себе плакать.