Страница 70 из 79
Повисла долгая пауза.
— Да, — сказал Гэнси. По факту. — Это кажется правильным. Достаточно по-королевски для тебя, Ронан? Не мученичество, Генри?
Они не выглядели взволнованными, но они выглядели готовыми, а это всё, что имело значение. Они просто должны были желать верить в это, а не действительно верить в это.
— Давайте поедем в Энергетический пузырь, — предложил Гэнси.
Они только двинулись назад к машинам, когда Адам напал на Ронана.
Глава 59
У Ронана ушло слишком много времени, чтобы осознать, что Адам его убивал.
Руки Адама сомкнулись на шее Ронана, давя на его артерии большими пальцами так, что костяшки побелели, глаза закатились. Ронан видел происходящее вспышками; его тело уже минуту находилось без воздуха, и это сказывалось. Он чувствовал пульс в глазных яблоках.
— Адам? — требовательно окликнула его Блу.
Часть Ронана всё еще думала, что произошла ошибка.
Он урвал глоток воздуха, пока они вдвоём отступали к соснам, окружающим место для пикника. Остальные кружили вокруг, но Ронан не мог сосредоточиться на том, что они делали.
— Борись, — прорычал Адам Ронану, тонко, отчаянно, словно животное, которое схватили за горло. Однако в то же самое время, когда его голос протестовал, тело прижало Ронана спиной к стволу сосны. — Ударь меня. Сбей с ног.
Демон. Демон действовал его руками.
Каждый удар сердца Ронана был шарниром в поезде, сходящем с рельс. Он схватил Адама за запястья. Они показались ему хрупкими, окостеневшими, холодными. Выбор стоял между смертью и причинением вреда Адаму, то есть выбора не было вообще.
Адам неожиданно потерял равновесие, упал на колени, но быстро поднялся на ноги. Генри отскочил назад, когда Адам попытался вцепиться ему в лицо, что казалось ужасающе неправильно. Ни один человек так бы не дрался, а это существо, владеющее его руками и глазами, не было человеком.
— Остановите меня! — умолял Адам.
Гэнси схватил Адама за пальцы, но тот легко их высвободил. А потом вцепился ими в ухо Ронана, пытаясь оторвать его, а другой рукой ударил Ронана в челюсть, рванув её в другую сторону. Его глаза пристально смотрели налево, в ожидании неожиданностей, которые могли бы его остановить.
— Остановите меня...
Страдания представляли собой разорванную на кусочки бумагу. Ронан думал о том, насколько это больно, а затем он позволил себе погрузиться в болевые ощущения ещё глубже, и высвободился из захвата Адама. Блу, воспользовавшись возможностью, бросилась вперёд и схватила Адама за волосы. Адам мгновенно развернулся и, нанеся быстрый, острый удар, заставил разойтись её швы.
Блу выдохнула от шока, когда с века снова чернотой закапала кровь. Гэнси оттащил девушку, прежде чем Адам успел бы ещё раз её оцарапать.
— Просто врежьте мне, — жалобно просил Адам. — Не позволяйте мне это делать.
Казалось, должно быть просто: их было четверо на одного Адама. Но никто из них не хотел вредить Адаму Пэрришу, и неважно, насколько злобным он стал. А демон придал конечностям Адама суперсилу: его не заботила ограниченность возможностей человека, которому они принадлежали. Ему было плевать на боль. Ему было плевать на последующую жизнь. Поэтому костяшки Адама пролетели мимо Ронана и без малейшего колебания врезались в ствол сосны, в то время как сам Адам ахнул от боли. Общее дыхание окружило их белой пеленой, напоминающей облако пыли.
— Он собирается сломать Адаму его чёртовы руки, — сказал Ронан.
Блу схватила Адама за одно запястье. Раздался ужасный треск, когда Адам развернулся в противоположном направлении и выхватил у неё из просторного кармана свитера складной нож. Лезвие обнажилось.
Он привлёк их полное внимание.
Его закатившиеся глаза, контролируемые демоном, сосредоточились на Ронане.
Но Адам — настоящий Адам — тоже сосредоточился. Он оттащил своё тело подальше ото всех, уронив себя на лавку для пикника, а потом проделал это ещё раз, пытаясь попасть по руке, держащей нож. Когда он успешно прижал её своим весом, другая рука карабкалась наверх. Быстро, словно кошка, она царапала-царапала-царапала его собственное лицо. На коже в мгновение ока бисером выступила кровь. Рука вонзалась сильнее. В наказание.
— Нет, — произнёс Гэнси. Он не мог этого вынести. И побежал к Адаму. Когда он подоспел к нему, схватив за озлобленную руку, Генри уже был у него за спиной. И как только Адам замахнулся на Гэнси ножом, Генри перехватил правое запястье Адама, давя всем своим весом на его руку. Адам глазами рвал и метал, взвешивая свой следующий шаг. Следующий шаг демона.
Всё, что волновало Адама, это его независимость.
Пока Адам дёргал запястьем в руках Генри...
— Остановись, идиот, ты же сломаешь себе руку!
…и бил кулаком по зубам Гэнси…
— Адам, всё в порядке, мы знаем, что это не ты!
…Ронан обнял Адама за плечи, прижав их к себе.
Он был обезврежен.
— Forsan et haec olim meminisse juvabit[45], — сказал Ронан Адаму в слышащее ухо, и Адам, тяжело дыша, обмяк. Его руки всё ещё дёргались, готовые к насилию.
Он выдохнул:
— Ты засранец. — Но Ронан расслышал, насколько тот был близок к слезам.
— Давайте-ка свяжем ему руки, пока во всём не разберёмся, — предложила Блу. — Ты не могла бы... ой, какая же ты умница, спасибо.
Это было обращено к Девочке-Сиротке, которая уже поджидала завершения потасовки и протягивала длинную красную ленту неизвестного происхождения. Блу приняла её и втиснулась между Гэнси и Генри.
— Дайте мне немного пространства... сведите вместе его запястья.
— Нет, Президент, — вмешался Генри, тяжело дыша, — скрести их вот так. Ты разве не видел ни одного процедурала?
Блу скрутила пальцы Адама, что потребовало ловкости, так как те всё ещё жили собственной жизнью, а затем связала его по-прежнему буйные запястья вместе. Она намотала на них ленту целиком и перевязала её. Плечи Адама всё ещё дёргались, но он не мог расцепить переплетённые и связанные пальцы.
Наконец-то стало тихо.
С глубоким вздохом Блу отступила назад. Гэнси заботливо коснулся её окровавленного лба, а потом посмотрел на костяшки пальцев Генри, которые так или иначе пострадали в этой потасовке.
Руки Адама перестали дёргаться, когда демон понял, что они надежно связаны. Адам выглядел жалко. Его голова покоилась на плече Ронана. Он весь трясся и не упал лишь потому, что Ронан не позволил. В нём прорастал новый ужас. Длительность этой одержимости, испорченность Адама Пэрриша, мертвенность Глендовера.
Девочка-Сиротка подобралась ближе. Она аккуратно расстегнула грязный ремешок на своем запястье и нацепила часы на ему на руку, выше ленты. А потом поцеловала его в предплечье.
— Спасибо, — произнёс он глухо. А затем, обращаясь к Гэнси, понизив голос, добавил: — Я мог бы тоже стать жертвой. Меня уничтожили.
— Нет, — одновременно возразили Блу, Гэнси и Ронан.
— Давайте не сходить с ума только потому, что он пытался кого-то убить, — попросил Генри, облизнув костяшки пальцев.
Адам, наконец, поднял голову.
— Тогда тебе лучше прикрыть мои глаза.
— Что? — озадаченно переспросил Гэнси.
— Потому что, — с горечью в голосе добавил Адам, — иначе они предадут тебя.
Глава 60
Независимо от того, с какого места вы начали знакомиться с этой историей, она была о Сондок.
Она не хотела становиться международным торговцем предметами искусства и мелким криминальным авторитетом. Началось всё с простого желания чего-то большего и превратилось в медленное осознание того, что нечто большее никогда не будет достигнуто на выбранном ею пути. Она была замужем за умным человеком, с которым познакомилась в Гонконге, и у неё было несколько смышлёных детей, которые в большинстве своём уродились в него, за исключением одного, и она понимала, по какому сценарию пойдёт её дальнейшая жизнь.