Новик

Оба корабля так же легли в дрейф. С помощью сигнальных флажков, они у нас появились тоже благодаря Лазареву, сигнальщики передали на ремонтируемое судно просьбу прибыть на борт крейсера названных людей. С «Мариуполя» спустили шлюпку, и вызванные офицеры вскоре оказались на борту «Отрока». Правда, подъесаул был не один, его сопровождали два офицера, один был сотником, второй – хорунжий.

Капитан с казаком были ошарашены, когда узнали, что обоими кораблями командую я. Да, они обо мне уже слышали, причём не только хорошее. Вон в Америке, откуда они шли, меня тоже начали поливать грязью. Политика, чтоб её! В общем, отношение ко мне было скорее настороженное – верить или нет. Так что я дал им с полчаса покрутиться в среде моих моряков, которые, естественно, информированы были куда больше, так что, когда они после уточняющих вопросов прояснили себе некоторые моменты, например узнали, что большая часть команды, включая казаков, освобождена мной из японского плена, отношение ко мне стало постепенно меняться.

– Господа, присаживайтесь, – после того как Головизнин представил нас друг другу, указал я на стулья и небольшую софу, сам устроившись на своей койке. Мне здесь удобно было, всех вижу.

Кстати, лейтенант удивился, когда я велел ему представить нас. Он был уверен, что мы знаем друг друга, все предпосылки к этому были. Два казачьих офицера остались на палубе, продолжая общаться с нашими офицерами из экипажа, получая от них самые свежие новости о местных боевых действиях, а то они уже давно были оторваны от происходящего и у них начался информационный голод. Наши моряки им даже выдали немного потрёпанные, но самые свежие газеты, чтобы и другие могли почитать, когда офицеры вернутся на борт своего судна. Правда, почти все они были на немецком или английском языках, но полиглотов на «Мариуполе» хватает, переведут остальным.

Командир сотни и капитан «Мариуполя» устроились на указанных местах, казак только шашку поправил, чтобы не мешала. Головизнин сел на свободный стул. Его глодало любопытство, причём, как я понял, очень острое, он просто не понимал, что происходит, ну а то, что я жестом не отправил его из каюты, и позволило ему остаться. Раз не запрещают, значит, можно.

– Прежде чем перейти к серьёзному разговору, хотелось бы узнать, есть ли острые проблемы, которые нужно быстро решить? – поинтересовался я, прекрасно зная ответ.

– Ещё как есть! – откликнулся капитан «Мариуполя».

– Продовольствие и вода, – понимающе кивнул я.

– Откуда вы?!. – изумился капитан.

– Это не трудно просчитать. Я закупил в Шанхае продовольствие, не так много, как хотелось бы, но вам до Порт-Артура хватит, позволит слезть с урезанных пайков. Вы ведь туда идёте?

– Именно так.

– Хорошо. Сейчас лейтенант Головизнин, командир крейсера «Отрок», отдаст приказ и продовольствие на шлюпках будет отправлено к вам на борт. Включая бочонки с водой.

Лейтенант вернулся в ту же минуту, явно не собираясь пропускать ни слова. Наверное, вахтенный матрос стоял за дверью, вроде мелькал там рукав форменной военно-морской куртки.

Выяснив у капитана степень сложности ремонта и пообещав помочь механиками, у меня теперь их хватало, я свернул к своей теме. Мне нужны были люди. Естественно, капитан был против, чтобы я забрал часть его команды. Причём большую часть, однако я находил убедительные доводы, и тот всё же сдался, сказав, что отпустит только добровольцев. Видимо, он был уверен, что их будет не так и много. Судя по усмешке казака, тот сомневался в этом.

Головизнин же понимал, что моряки с торгового судна для крейсера не подходят, слишком долго переучивать, угольщик наш имеет в принципе полную команду и пополнения не требует, хотя и может её принять. Когда капитан после наших недолгих споров на миг замолк, обдумывая решение, лейтенант почти одними губами вопросительно шепнул мне:

– Зачем они нам?

– Перегонные команды, – так же тихо ответил я.

Судя по посветлевшему лицу лейтенанта, ему это элементарное объяснение в голову просто не приходило, так что он только кивнул. Тогда люди действительно нужны. В общем, мы ударили с капитаном Лаженом по рукам, и в прошлом потомок французов дал добро. После этого он вышел с Головизниным решать рабочие вопросы, их хватало, а мы уже с подъесаулом перешли к своим темам.

– Как вы оказались на «Мариуполе», я в курсе. Как я понял, вы должны по прибытии в Порт-Артур поступить под командование старшего казачьего войска, а дальше какие приказы поступят. Я не военный, приказы вам отдавать не могу, однако прошу: до того момента, пока вы не ступите на русскую землю, или где находятся русские представительства, временно отойти под мою руку. Обещать вам могу изрядных приключений, немало рубок на шашках, но главное, ваша задача – это абордаж судов и боевых кораблей противника, возможные высадки десантом на вражеском берегу для совершения небольших или больших диверсий. Со своей стороны могу обещать приложить все силы, чтобы потери были минимальны. Да я и сам просто не ввяжусь в бой, если не буду убежден, что выиграю схватку.

– То есть упустите противника? – удивлённо посмотрел тот на меня, пребывая в изрядной задумчивости. – Не трусость ли это?

– А при чём тут трусость? На мой взгляд, это обычная тактика летучего отряда, что вы не можете не знать. Такие группы, как мой отряд, как действуют? Обнаружил цель, если она по зубам, атакуют и уничтожают. Подобные булавочные уколы наносят противнику потери куда больше, чем один крупный, но с нашим уничтожением. Ну потеряем мы корабли, и что? Кто дальше будет наносить удары? Нет, нервировать противника, заставляя его перекидывать с места на место и так не многочисленные силы, – вот наша тактика. Ресурсы у боевых кораблей японцев не бесконечны, и угля они жрут дай боже, а они их гоняют всюду, где мерещатся мои корабли. Это не я сказал, один английский офицер с торгового судна, которое мы после досмотра утопили. Контрабанду везли.

Говорил я всё то же самое, что и в своём глюке, там мне подъесаула удалось уговорить, причём не зря. Ребята оказались действительно отчаянные до беспредела и отважные. Позже я ни разу не пожалел о своём таком приобретении. Вот и в этот раз долго уговаривать казака не пришлось, как и в случае с канонеркой в Шанхае, всё решила скука, и долгое плавание через Тихий океан явно поспособствовало нужному мне принятию решения. Дальше, после того как Елисеев дал своё согласие, мы уже решали рабочие вопросы. В общем, на время сотня в полном составе переходит к нам, благо лошадей, как можно было ожидать, у них не было, ну а с проживанием решит Головизнин, проблем на борту с этим не было из-за нехватки экипажа.

Подъесаул ушёл, у него теперь было много работы, нужно всю сотню со всем имуществом перевезти на «Отрок», а я ополоснулся в тазике, освежившись. Кстати, появление казаков на «Мариуполе» можно назвать счастливым стечением обстоятельств. Грузовое судно находилось в Сан-Франциско, когда началась война. Намекну, оно там ремонтировалось. Там же стояла личная яхта одного из великих князей дома Романовых, и при ней была сотня казаков. Та самая, елисеевская. Князь был с официальным визитом, потому такая охрана. Узнав о войне, он стал снаряжать яхту для скорого отбытия обратно в Россию, когда его глаз зацепился за мирно стоявший «Мариуполь». Узнав, что тот как раз идёт в Порт-Артур, князь решил отправить свою сотню казаков трошки повоевать, тем более сами казаки как раз не были против. Так что он ссадил их и отбыл. «Мариуполь» так же почти сразу покинул американский порт, опасаясь интернирования, тем более груз в трюме был очень важен – снаряды для русских броненосцев и разная сопутствующая мелочь. В общем, на малом ходу, задействовав только часть котлов, судно отошло дальше по побережью и, найдя тихую пустую бухту, встало на ремонт. От скуки, а стояли они там почти две недели, казаки охотой извели всю живность на берегу, пока наконец корабль не был готов к выходу. Кстати, они не были оторваны от информации, как можно было бы подумать, переодеваясь в гражданскую одежду, один из офицеров прогуливался до ближайшего городка, где закупал свежую прессу, так что более-менее были в курсе всего. Американцы, окрестные жители, о русском судне знали. Именно они доставляли на берег к лодкам свежее продовольствие, фрукты-овощи. В общем, подзарабатывали.