Страница 29 из 32
Вспомнила недавние странные сны и со смешком подумала: "Действительно, надо развивать слияние с природой! Вот этим и займемся".
Затем она постаралась отключиться от тела, оставив слуху тоненькую ниточку, ведущую в сознание. На грани засыпания толчком послала себя вверх и в стороны, стремительно расширяясь, словно туманный пузырь, - в небо, в небо!
На этот раз все получилось быстро и просто. Моментально она ощутила себя легким летящим существом, плавными кругами парившим над сельвой.
Сплошной зеленый массив с тонкой золотистой ниточкой воды простирался перед ней. Анжеле хотела, чтобы птица проследила путь этой нити и показала устье. Во время слияния можно с помощью передачи своего желания сдвинуть птицу с места, чтобы она исследовала нужное место. Но трудность заключается не только во владении шаманской техникой. Каждый хищник имеет свою охотничью территорию, нарушение которой ведет к столкновениям. Нужно очень искусно уметь передать свое желание, чтобы не передавить и не нанести вреда своему невольному напарнику.
У Анжелы получилось. Все-таки охотничья территория хищной птицы довольно велика и измеряется десятками километров, поэтому сдвинуться в небе на пяток километров в сторону для нее не проблема.
Тут Анжела с удовлетворением увидела, что тоненькая ниточка реки впадает в другую реку, шире раз в шесть. Левый берег этой реки густо порос лесом, а правый был полузатоплен, зеленея отдельными крупными купами деревьев. В месте соединения рек темнела точка крохотного островка. Анжела передала ястребу желание внимательно рассмотреть этот островок, и выделенный участок поверхности резко приблизился к ее глазам. Почему-то она совсем не удивилась, когда оказалось, что этот островок представляет собой покосившуюся башню, копию той, где она нашла мумию. Вершина башни была полуразрушена и завалена всяким мусором. Уровень воды проходил чуть выше дверного порога, так что можно было разглядеть лишь верхнюю часть ниши полузатопленного входа. Удручающая и загадочная картина.
Направив птицу чуть дальше, Анжела стала рассматривать противоположный берег большой реки. И чем больше смотрела, тем более непонятным ей казалась поверхность сразу за купами прибрежных деревьев. Она была какая-то слишком ровная. Двинув птицу еще на чуть-чуть в сторону, Анжела вдруг поняла, что именно видит, вскрикнула от изумления и выпала в свое тело.
Вокруг все было спокойно, и она смогла неспешно поразмыслить об увиденном. Дело в том, что то, что она приняла за противоположный берег, была всего лишь полоса затопленного леса, росшего на каком-то гребне. А вот правее этого гребня простиралась обширная водная поверхность. Анжела не сразу ее опознала, потому что ветер и солнечное освещение очень причудливо искажали и раскрашивали ее, так что сперва с высоты птичьего полета она и не поняла, что это такое - вода или трава, или просто обман зрения.
Ширина реки была под стать Волге, так как противоположного берега она так и не увидела. "Возможно ли, что это сама Амазонка, - подумала Анжела, - или это всего лишь один из ее притоков?.." Ширина большой реки была в несколько километров, а та вода, куда впадала ее маленькая речка и которую она приняла сперва за реку оказалась всего лишь параллельным потоком, отделенным от основного гребнем затопленного рельефа. Перебирая в памяти увиденное, она осознала, что ниже по течению влево отходит дугообразная тоненькая нитка реки, которая, обнимая обширную территорию в несколько квадратных километров, круто загибается обратно к материнскому потоку. И это и есть ее речка, сливающаяся с большой рекой в том месте, где стояла копия башни. И эти несколько обнимаемых ею километров выглядели очень странно - вся земля была покрыта какими-то длинными полосами или валами земли, пересекавшими кусок суши из края в край. Размышляя, как мог сложиться такой рельеф, Анжела вдруг испытала потрясающее озарение. Как будто все кусочки паззла увиденной с высоты картины сложились в ее голове.
Ее речка, которая казалась ей довольно приличным притоком реки побольше, была вовсе не рекой. Это была всего лишь старица от весеннего разлива большой реки, крошечный кусочек которой она увидела с высоты. А эти валы или полосы - это были следы отступления воды.
Вся территория, на которой стояли и хижина, и загадочная Башня, и на которой, наверное, уместился бы родной город Анжелы - все это будет затоплено, едва грянут дожди!
Эти масштабы так захватили и поразили Анжелу, что она забыла, как дышать. Перехватывало дыхание просто от одного осознания, насколько же огромна территория, заполненная дикой сельвой и речными притоками.
Территория, где одинокая человеческая женщина терялась, как крошечная соринка на медвежьей шкуре у камина.
15. Смертельная неосторожность
Анжела засиделась. Размявшись, решила отойти в туалет. Мозг настолько был занят перевариванием только что произошедшего, что она забылась, что находится вовсе не в своем родном и безопасном лесу где-то между Пермью и Екатеринбургом. То есть встала, и в чем была - без куртки, босиком - пошла в чащу. Ну не гадить же в таком красивом месте!
Машинально она отслеживала почву под ногами, фиксируя какой-то частью сознания отсутствие колющих, режущих и кусачих угроз для незащищенной стопы. При этом она не старалась идти бесшумно - напротив, нарочно топала, чтобы спугнуть змей и крупных насекомых со своего пути. Не надо думать, что змеи или скорпионы жаждут покусать любого встречного-поперечного. Нет, если ты такой большой, что не являешься предметом охоты, то пострадать можно, только наступив или сильно напугав. Вибрации от топанья, передающейся через почву, вполне достаточно для предупреждения. Что касается больших змей, то никакие анаконды не станут нападать на здорового, большого и тяжелого человека. Им это невыгодно - на охоту и переваривание уйдет больше сил, чем она получит с добычи. Разве что человек потеряет сознание или уляжется пьяный под кустиком. Слабаков и подранков сельва истребляет довольно быстро. Справедливости ради, стоит сказать, что в южноамериканских тропиках все же существуют змеи, которые нападают на человека, броском кидаясь с деревьев, но Анжела про них не знала. Так что на каком-то уровне сознания она отслеживала обстановку, но все же мысли ее были далеки от суровой реальности.
Отойдя не то чтобы далеко, Анжела сделала свои дела. Когда встала, увидела крупную бабочку. Это была первая бабочка, которую она увидела с момента пересечения портала, хотя, по всем сведениям, в тропиках их должно быть неисчислимое количество. Чудесная ярко-фиолетовая красотка, беспорядочно порхая, как сумасшедшая, неслась прямо на Анжелу. Тут же краем глаза девушка поймала какое-то стремительное движение, черной молнией мелькнувшее на периферии. Еще даже не разобравшись, что же там мелькает, она испугалась.
Оглянувшись, увидела, что на стволе дерева, у которого она стояла, сидит паук. Огромный, с человеческую голову размером, вытянутый и черный, он неприятно шевелил ногами и хелицерами, а его псевдоволосы на спинке сверкали антрацитовыми отблесками.
Паук прижимал к себе ту самую фиолетовую бабочку, медленно сминая ей крылья.
Как можно было его не заметить?! Ведь паук очень выделялся на светло-коричневой кожице дерева. Видимо, до этого он сидел в засаде. Не повезло бабочке.
Может быть какой-нибудь натуралист-арахнофил и кинулся бы к пауку, причитая и попискивая от восторга, но Анжела ощутила лишь панику и желание визжать и бежать.
Можно сколько угодно знать о том, что большие пауки-птицееды для человека мало опасны, если не хватать их руками и быть осторожным. Но когда ты видишь внезапно прямо возле своего лица огромного черного паука, причем впервые в жизни, все инстинкты, закрепившиеся еще у предков человека, начинают истошно вопить и брать власть в свои руки. В одних случаях инстинкты требуют замереть и не двигаться, чтобы хищник не заметил движущийся предмет. А в других - выплеск адреналина в кровь велит "Бей! Бей - или беги!".