Страница 11 из 32
- А тоннель-то поменял конфигурацию! - сказал Волк, протягивая руку по направлению взгляда. Анжела подозрительно уставилась на него. Ну не могут быть такие совпадения, не могут! Она же ничего не говорила про тоннель.
- Как ты это понял? Ведь я-то вижу, а ты слышишь?!
- Я и сам не знаю, - смутился тот. - Слышу, и все.
В этот момент Алексу, наверное, надоело ждать, и он сказал:
- Пойдемте, а то потом не интересно будет.
Они встали и пошли через поле. Луг и тропа под ногами были хорошо видны в ярком свете звезд. По обеим сторонам едва натоптанной тропки поднималась луговая трава с высокими пучками зверобоя и редкими ромашками.
Как-то внезапно они спустились в неглубокий овражек, заросший крапивой выше человеческого роста. Анжела втянула руки в рукава штормовки, словно улитка - рожки, чтобы не ужалиться. Еще пришлось перелазить через огромный ствол дерева с острыми сучками, поваленного прямо поперек дороги. На дне оврага журчал ручеек с холодной и вкусной водой.
Здесь Анжела ничего особенного не чувствовала, хотя еще накануне ее успели просветить, что это место является, якобы, "эмоциональным коридором", то есть своеобразным барьером из страха и других неприятных эмоций, которые ограждают Выселки и Пирамидки от ненужных посетителей.
После ручейка пошли узкие поляны. Здесь, оказывается, тоже ставят палаточные лагеря, когда "Муравейник" (поляны вдоль реки) весь забит. Про каждую из полян что-то можно было рассказать.
- Это поляна Портретов, - рассказывал Волк. - Здесь в 90-м году стояла группа из Питера... Так им однажды ночью на тех вон березах... портреты показывали всех наших вождей. Никто так и не понял, зачем. ...А это - поляна Нечисти. Тут ничего особенного не случается, кроме того, что в полнолуние здесь почти вся местная нечисть собирается. Пляшут. Ты, кстати, туда не смотри, там как раз туманные черти воду мутят.
Конечно, она тут же принялась во все глаза разглядывать, где же это черти воду мутят - всегда хотела понять, как это происходит. Воды там не было. И ничего, кроме тумана - тоже.
- А сейчас будет вообще странное место. Ты сама смекай.
Место, действительно, было очень странное. Субъективно: словно на ровном месте сперва в горку идешь, затем - вершинка, а потом - резкий спуск. А на глаз ничего такого видно! Ровное место и все тут. Позже, при свете дня, она это место облазит вдоль и поперек, и даже попытается произвести приблизительные измерения, но ни подъема, ни вершинки так и не найдется, хотя набор ощущений стандартно будет повторятся.
Наконец Алекс сказал:
- Сейчас будут Выселки.
Ночь медленно истончалась. С реки постепенно наползали густые языки тумана. На высоких, выше пояса, колосьях трав висели крупные капли воды.
Люди постояли у поворота, обозначенного заболоченным ручейком. Здесь слишком много ручьев - под ногами постоянно хлюпала вода.
Волк в своей обычной манере изрек:
- Анжела, ты не пугайся только, если на Выселках что-то случится. Я Хорту вызвал.
- Чего? - не поняла девушка.
- Духа Большого Волка. Хорта - мой проводник. Я его вызвал, и он ждет нас, около разрушенного домика.
Ее уже просветили, что разрушенный домик стоит на Выселках, и что это место не простое: там раньше, по словам одних, жил колдун, по словам других - староверы, отселенные из деревни (потому и "выселки"). Сейчас от постройки почти ничего не осталось, но кто ездил в первые годы "аномального бума", даже решались там ночевать - и печка была, и кусок крыши, и лавки.
Наконец двинулись вперед. Выселки открылись неожиданно, и сразу с самой лучшей своей стороны.
В призрачном свете звезд редкий прозрачный туман стелился по верхушкам матово отсвечивающих серебряных трав. Три высокие купы деревьев словно делили большой луг на три отдельных поляны, образуя треугольник. Дорога, словно темная лента, исчезала в травах где-то в центре треугольника.
Не сговариваясь, они не стали включать фонарики. Алекс решительно двинулся вперед, и они поспешили за ним. Шагалось легко. Шуршала высокая трава, оставляя на одежде капли воды. Вскоре штаны по колено стали мокрыми.
Когда достигли точки, где предполагался центр, Алекс остановился и предложил постоять. Анжела огляделась. Позади высилась темнющая стена леса, над которой едва мерцали игольчатые световые сполохи. Что это за сполохи, она не знала - увиденное могло быть и просто каким-то оптическим эффектом, и обманом зрения, и реальным свечением.
Впереди поперек луга лежал густой длинный язык тумана, за которым также вставала бархатисто-черная стена леса. Слева, у видимого начала этого языка, темнели заросли высоченной, выше человеческого роста, травы - как оказалось позже, крапивы и пустырника. Заросли уже были полностью погружены в туман. Однако странное дело: словно кто в этом тумане провел черную линию - белесые заросли рассекала дорожка, будто туман не смел занять ее, и наплывал по краям.
- Смотрите! - удивленно сказал Волк. - Нас приглашают к домику. Видишь, как дорожка открыта?..
Отчего-то ее ужасно пугали эти заросли.
- Нет, - как можно более решительно заявила Анжела. - Я не хочу туда идти. Мне здесь больше нравится.
- Честно говоря, мне тут как-то не по себе, - едва слышно пробормотал Волк, и она впервые услышала в его голосе нотку неуверенности. И хотя она не видела лица Алекса, но ощутила, как тот тоже встревожился и напрягся.
Она не могла понять их напряженности и тревоги. Ей-то было так хорошо, как, казалось, никогда в жизни не бывало. Удивительной чистотой веяло в воздухе, туман казался перламутровым и загадочным, луг - неимоверно прекрасным. Это место было ДОМОМ. Домом, в котором никогда не был, но тем милее он становится, когда его находишь.
Анжела вдруг ощутила землю под собой на несколько метров вокруг, словно сама была большой и мягкой. Она расплывалась вместе с туманом над маковками трав, и проникала между стебельков, и трогала сухие обломки у их корней, и затем проникала еще глубже, в поверхностный слой земли, между плотными шариками чернозема и прошлогодних сгнивших корешков. Она осознавала, что трава мокрая, что кочки сухих ломких стебельков, не видимых глазу - колючие, но хотелось упасть в траву и проникать еще глубже, к самым корням, а затем прорасти. Прорасти здесь пятнами травы и стебельками цветов, побежать соком по стволам берез. Посмотреть на мир глазами птицы, что спала сейчас на противоположном краю поля, скрытым стеной тумана. Поймать луч звезды ажурной паутиной, сотканной пауками на стеблях склона...
Это - слияние с природой.
Туман сгущался и подступал все ближе, то переливаясь глубоким перламутром, то приобретая скучный серый цвет без глубины и оттенков. Постепенно он окружил стоящих людей ровным кругом. Затянуло дорожку к домику, "отрезало" дорогу назад, покрыло пологом крутой склон к реке, заросший приземистым ельником. Анжела смотрела и видела, что туман будто бы не смеет переступить определенную черту, оставаясь за границей ровной окружности радиусом метра четыре. Анжела шагнула вперед раз, другой... Стена тумана приблизилась. Она шагнула еще.
Несомненно, граница была реальной! Словно бы они стояли в храме, уходящем прямо в небо к бледнеющим звездам!
Так они долго стояли, не переговариваясь. Она ощущала все поле как себя. И каждый раз, когда мысленно натыкалась на парней, чувствовала в них тревогу и напряженность.
Внезапно ее эмоции по силе и ясности скакнули на порядок. Скачок был ничем не спровоцирован, казалось бы. Вот только что она просто стояла и слушала - а вот уже вдруг воспарила на крыльях радости, оторвавшись от земли и даже от верхушек трав. Ей почудилось чье-то смутное присутствие, ничуть не похожее на то, что пересекало им дорогу на Астралке. Словно бы большой пушистый зверь положил голову ей на плечо и дохнул в ухо. Анжела почти услышала около уха его дыхание. Было такое ощущение, словно нашелся давно забытый и щемяще дорогой друг - пришел и принес в подарок россыпь из зачарованных звезд, осыпав ими плечи и грудь.