Забытый князь

– Давай ко мне, – предложил Алберда, – ночью-то холодно.

Они легли рядом. На них смотрело звездное небо. Громко трещали кузнечики, кричали какие-то птицы, проносились испуганно зайцы.

– Ишь, степь заговорила, – задумчиво сказал Алберда.

Его голос заставил Василия задать вопрос:

– Скажи мне, брат, а че ты был все время таким грустным?

Алберда долго не отвечал. Василий даже решил, что тот не ответит. Но он заговорил.

– Знашь, – голос его был глуховатым, – раньше я никогда не думал о девчатах. Как-то щитал… Да ниче я не щитал. Просто не было у мня никакой тяги к ним. Скажи, – он повернулся на бок, лицом к Василию, – Васька, а ты смотришь на них… ну, как те сказать… брала кака за сердце?

– Не-е, – покачал головой Василий.

– Вот так и я жил. Да наскочил…

И он рассказал все о своей встрече с Ольгой. Закончив повествование, Алберда спросил:

– Как ты думашь, куды она делась?

Василий пожал плечами.

– Може… хворает.

– Може, – тяжело вздохнув, согласился Алберда.

Василий понял, что парень сильно переживает, и удивился: «Это о девке!» – но вида не подал.

– Не горюй, брат, вернемся, а она на берегу тя поджидает.

– Може, поджидает, а може… и нет. Как я ненавижу етих мурз! Им все можно. Схватить каку девку. А Ольга она… не поддалась. Може, опять етот сыночек Едигея потянул ее. Да она умрет, а не пойдет за него. У-у! – Он ударил кулачищем по земле и поднялся. – Попадись он мне один, я бы с ним не знаю, че бы сделал.

– Да успокойся, брат, – Василий обнял его за плечи, – ложись. Завтра приедем и все узнаем.

Он лег. Потом пробурчал:

– Давай спать.

Утром призывный запах жареного мяса поднял Василия. Княжич любил поесть. Аппетит у него был зверский. Поднявшись, он увидел, как на вертеле жарились с десяток сусликов. Завтрак был отменным.

К обеду они увидели позолоченные купола мечетей с их серповидными полумесяцами. Вскоре они уже прощались, направляясь каждый в свою сторону. Василий только заметил, как заторопился Алберда. И понял, что он ради него пожертвовал своим временем. «Торопится узнать, что с ней», – подумал Василий и пришпорил коня. Он не ошибся.

Внезапное появление в хоромах Василия вызвало легкий переполох. Бояре быстро собрались в светлице, ожидая княжича и его повествование о своем отсутствии. Василий вошел, сурово сдвинув брови. Он успел помыться и переодеться. Кое – кто отметил про себя некоторую в нем перемену. Княжич выглядел более мужественно и уверенно. Василий ничего не стал говорить, а пригласил энергичным жестом присутствующих за стол, который служки заставляли брагой, винами и закусками.

– А мне каши с маслом, – бросил княжич, усаживаясь за стол.

– Ну, как живали? Есть что из Москвы?

Спрашивая, он даже не взглянул на Кошку. Бояре растерялись, как быть. Но все же начал Кошка:

– Мы, княжич, – он кашлянул, – весьма беспокоились о тебе. И рады видеть тя в прекрасном настроении. Московских вестей пока не получали.

Он замолчал. Но кто-то шепнул довольно громко:

– А Кирдяпа?

– Да, – опять кашлянув, а это говорило, что боярин нервничает, заговорил Кошка: – Кирдяпа пытался бежать, но татары его схватили и связанным, как какого татя, провели по городу.

А на следующее утро он держал путь к Алберде. Нашел его в мрачном настроении.

– Что с тобой, брат? – участливо спросил Василий, присаживаясь рядом.

– А-а! – отмахнулся тот.

В темном углу раздались какие-то звуки. Василий повернул на шум голову. Приглядевшись, увидел старого Алберду.

– Хто посмел обидеть мойво брата? – глядя в сторону деда, спросил Василий.

– Едигеев сын, Мурат, хотить продавать девку, – сообщил старик.

Василий повернулся к Алберде, но тот отвернулся в сторону.

Вскоре Василий заторопился к себе. Вернувшись, он приказал найти Кошку, чтобы тот немедля был у него. Кошка был у себя, так что искать не пришлось. Услышав, что его кличет княжич, он на крыльях полетел к нему.

– Слушаю, ве… княжич, – несколько заискивающе произнес он.

– Вот что, Федор, – Василий рукой указал на кресло, – ступай в Едигеево стойбище и купи там девку. Звать ее Ольга.

На лице боярина появилось удивление.

– Не мне, – сказал Василий, поняв боярина, но пояснять не стал.

– Княжич, дозволь узнать… цену.

– Сколь запросят, столь и отдашь. Но чтобы купил. Понял, боярин? – последние слова были сказаны не допускающим возражения тоном.

– И… сюды ее? – неуверенно спросил боярин.

– Узнай, есть ли здесь наши купцы. Если есть, отправишь с ними. Накажи, чтобы берегли ее пуще своих глаз. Если что произойдет, шкуру спущу. – Сказав, он глотнул водицу. И продолжил: – По прибытии проводить ее в монастырь к игумене Феодории. Пусть скажут, что я просил ее принять и беречь.

– Слушаюсь, княжич. Все будет исполнено. Не сумливайся.

Федор откланялся и вышел из светлицы. Оставшись один, княжич лег на лежак. В голове всплыло сообщение о том, что Кирдяпа пытался бежать. Это заставило его задуматься и почему-то потянуло домой.

Глава 8

Полдень. По главной вильновской дороге, недавно выложенной камнем, гремя подковами лошадей и железными обручами колес, в сторону замка двигалась изящная карета, запряженная цугом. Ее сопровождали с десяток вооруженных всадников. То ехал на смотрины по приглашению великого литовского князя молодой польский вельможа Сигизмунд Чарторыйский.

Подъехав к закрытым воротам замка, карета остановилась. Из нее выпрыгнул шляхтич, сопровождавший княжеского отпрыска. Он решительно подошел к воротам и грохнул пару раз по ним кулаком. Но ответа не последовало. Шляхтич осмотрелся, увидел булыжник, поднял его и им ударил по воротам. В ответ услышал:

– Хтой тама? Чего надоть? – закричали изнутри.

– Князь Сигизмунд Чарторыйский по приглашению великого литовского князя.

Ему ничего не ответили, но ворота вскоре дрогнули и, скрипя петлями, стали медленно открываться. Во время ожидания к ним подскочил какой-то всадник. Сразу было видно, что тот прибыл с дальних краев. Он с ног до головы был забрызган грязью. По грязному лошадиному крупу ручьями лил пот. Видимо, хозяин сильно торопился.

– По имыновану вэлэнию кназа! – прогремел требовательно его голос.

Стража переглянулась меж собой: кого пускать первым? Это мгновение решало судьбу одного человека. Кто первый попадет к Ягайлу? Если поляк, – судьба Софьи будет решена в пользу Ягайла. Если этот всадник… все наоборот.

Конь под всадником нетерпеливо забил копытами и, задрав голову, заржал. Громко, недовольно.

– Давай, – махнул стражник всаднику.

Подъехав к крыльцу, всадник соскочил с коня и бросил поводья подскочившему стражнику. Тот как-то растерялся, а человек, ступая через ступеньку, направился в замок.

Ягайло был в кабинете и диктовал писарю письмо венгерскому королю. «…Я бы полагал, что вы, Ваше Величество… Ваше Вели…» – хотел повторить он, но внезапно открывшиеся двери кабинета прервали его. Ягайло грозно взглянул: кто посмел? Но увидев высокого, в грязи человека, почти бросился к нему.

– Вэлыкый кназ, жмудскиэ полкы пэрэшлы к Витовту. Он и Вэлыкый магыстр Конрад Цольнэр объэдэняют своы войска.

У Ягайло перехватило дыхание. Он вцепился в спинку стула с такой силой, что захрустели пальцы. Потом, с силой двинув стул под стол, взглянул на прибывшего и спросил:

– Отдохнешь?

– Нэт, – твердо ответил тот, – мэна могут схватытьса.

Ягайло понял и кивнул головой. Вернувшись к столу, он достал ключик и открыл ящик. Там, в мешочках, лежали деньги. Он взял один из них и, подойдя к осведомителю, вложил в его широкую ладонь. Тот молча опустил мешочек в карман, кивнул и направился к двери.

Не успела она закрыться, как открылась вновь, и на пороге появился служка:

– Великий князь, – начал он, – на прием явился князь Чарт…

И вдруг Ягайло рассвирепел:

– К дьяволу князя. Немедля воеводу!