Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 21 из 44



«…проще закупать зерно за нефтедоллары. Но, во-первых, подземные кладовые не беспредельны. А, во-вторых, в процессе решения задачи достижения хлебной независимости мы дадим земле настоящего хозяина».

Но добиться намеченного было нелегко. Специалисты отмечают, что не раз правительству приходилось идти на списание долгов бывших колхозов и совхозов, а лично курирующий выполнение программы «Зерно» Ниязов прививал руководителям на местах любовь к хлебному полю методом кнута (преимущественно) и пряника. Глав администраций районов, не справившихся с хлебным заданием, он переводил на должности руководителей крестьянских объединений.

Крестьянам и всем желающим безвозмездно выделялись неиспользуемые и целинные земли (но без права продавать землю). Семейные и арендные хозяйства были освобождены от всех налогов. Земледельцы получали от государства кредиты по льготным ставкам и компенсацию 50 процентов затрат на приобретение семян, удобрений, технические услуги. По оснащенности села высокопроизводительной техникой лучших зарубежных марок – «Джон Дир» и «Кейс» – с Туркменией вряд ли может сравниться любая другая страна СНГ. С участием иностранных фирм возводились современные элеваторы, так что проблем с хранением зерна уже не существует.

И каков итог? Более 100 тысяч сельских семей, взяв в аренду от одного до пяти гектаров пашни или владея ею на правах собственности, из года в год получают по 30–70 центнеров зерна с гектара. К концу правления Ниязова Туркмения увеличила сбор продовольственного зерна более чем в 30 раз и полностью обеспечивала себя хлебом. В 2006 году хлеборобы рапортовали о получении 3,5 миллиона тонн и обязались увеличить сбор пшеницы и других зерновых культур до 4 миллионов тонн. (А в начале 90-х годов собирали около 70 тысяч тонн пшеницы, и в городах выстраивались огромные очереди за хлебом.) Туркмения отказалась от монокультуры хлопчатника, но благодаря новой агротехнике и использованию рыночных инструментов смогла удержать производство этой ценной культуры на высоком уровне. Рекордной величины достигло и поголовье мелкого скота. (В связи с этим непонятно, как могли появиться в СМИ сообщения о голоде в Туркмении.) По-прежнему разводят в Туркмении и выведенную еще в древности на ее территории лошадей знаменитой ахалтекинской породы (Ниязов строил для них ипподромы, больницы и даже дома отдыха). А ведь большая часть страны – это пустыня, посреди которой есть всего четыре крупных оазиса. А этот опыт Туркменбаши не был бы полезен для России, которая веками не может добиться высокой эффективности сельскохозяйственного производства?

На мой взгляд, можно было бы примириться с миллиардными банковскими счетами за рубежом, открытыми лично на диктатора (как гарантия того, что деньги не разворуют), если бы он все делал для блага народа.

Достижения Туркмении в экономике признал весь мир. Комиссия ООН сообщила, что в 2003 году республика стала мировым лидером экономического роста, реальный ВВП, начиная с 1999 года, рос ежегодно в среднем на 18 процентов. Но и скептики признают, что темп роста ВВП не менее половины этой цифры.

Рядовые туркмены никогда не жили особенно богато, но крестьяне и не бедствовали, имея отары овец и получая несколько урожаев в год со своего огорода. Средняя продолжительность жизни мужчин в Туркмении такая же, какой была тогда в России —58 лет.

Ниязов не ставил задачу повышения благосостояния народа на первый план, считая, что сначала нужно все силы и средства направить на восстановление и развитие экономики и на строительство и благоустройство столицы. О ком он проявил подлинную заботу, так это о ветеранах Великой Отечественной войны. У них пенсия намного выше, чем в России или в какой-либо другой стране СНГ (она даже выше, чем у министров). Кроме того, для них бесплатны не только свет и газ (как у всех жителей Туркмении), но и квартира, транспорт, ежегодная путевка в санаторий, медицинское обслуживание, включая стоматологическую помощь и любую операцию, как и лекарства.



Вообще квартплата в Туркмении по сравнению с Россией очень низкая, почти символическая. Стоимость проезда на автобусе в Ашхабаде в 250 раз ниже, чем в Москве.

В связи с объявлением постоянного нейтралитета Туркменистана российские пограничники покинули страну в 1999 году. В республике создана своя армия численностью около 100 тысяч человек. Призыву подлежат юноши в возрасте от 18 до 30 лет. Срок службы – два года, для окончивших вуз – полтора. Солдаты, кроме военной подготовки, выполняют функции дорожной полиции, пожарной службы, патрулируют улицы, так что дедовщиной им заниматься некогда.

Жизнь туркменского народа после обретения независимости республики сильно изменилась. Даже молодежь стала другая. Многие ходят в мечеть, молятся, не курят, не выпивают совсем. Ниязов чутко уловил эту смену настроений в обществе, но, понимая, что тенденция может вылиться в господство исламского фундаментализма, решил направить мысль своих соотечественников в русло патриотизма. И он создал книгу «Рухнама», этот новый Коран для туркмен. Это и история туркменского народа, и наставления на все важнейшие ситуации в жизни человека. Вот одно из таких наставлений:

«Долг отца… – дать детям такое воспитание, которое направило бы их по истинной стезе, привило честность, здравомыслие, ответственность. Я бы так сказал: последний долг родителей перед детьми заключается в том, чтобы, во-первых, дать образование и специальность, во-вторых, построить дом и, в-третьих, женить». Правда, как говорят, свою семейную жизнь и воспитание детей Ниязов не сумел построить соответственно им же сформулированным правилам. Жена Муза Алексеевна жила в Москве, потом уехала в Лондон, а муж развлекался с молоденькими любовницами. Сын Мурад, окончивший юридический факультет Ленинградского университета и Дипломатическую академию и часто бывавший за границей, по слухам, играл и проигрывал большие суммы в ночных клубах (видимо, страсть к игре передалась ему от отца, который потому и оплачивал его проигрыши). В 40 лет он женился уже в третий раз. В последние годы жизни отца Мурад жил то в Австрии, то в ОАЭ.

Любимая дочь Ирина окончила экономический факультет МГУ, вышла замуж за генерала, сейчас живет то в Москве, то во Франции, где имеет собственный банк в Париже (но отец свои деньги хранил в другом банке).

Нельзя сказать, что у туркмен отсутствует чувство национальной гордости. Но поскольку они прежде не знали независимости, у них это чувство, так сказать, не имело до того «научного обоснования», и они приняли труд Ниязова «Рухнама» как откровение. Ведь не только каждому человеку, но и каждому народу необходимо чувство своей значимости. Вождь дал туркменам ощущение их необходимости для истории и создал базу для идеологии «особого пути развития туркменского народа». Им было приятно узнать, что их предки были великим и славным народом. Даже турки, оказывается, произошли от туркмен. Именно туркмены изобрели колесо и телегу, открыли способ добычи огня с помощью кремния. А эти изобретения дали мощный толчок развитию всей человеческой цивилизации. И таких «открытий» в «Рухнаме» немало. Недаром туркменский флаг и «Рухнама» отправлены Ниязовым в космос.

Нашлись в Туркменистане и ученые, не сразу понявшие гениальность откровений вождя. Тогда Ниязов распустил республиканскую Академию наук. (Вообще-то не мешало бы так же поступить с РАН, которая, будучи свободной от какого-либо давления, о чем академики на каждом углу кричат, избрала своим действительным членом А. Н. Яковлева, того самого «архитектора перестройки», а также продолжает держать в своих рядах Аганбегяна, Заславскую, Шмелева и других им подобных.) Зато молодые ученые, аспиранты, усвоившие дух «Рухнамы», заняли ведущее положение в научном мире республики. Всех в стране проверяли на знание цитат из «Рухнамы» по всякому поводу – и на экзаменах в школе и вузе, и при приеме на работу, и даже при получении водительских прав. Даже на минаретах построенной Ниязовым великолепной мечети в Кипчаке наряду с цитатами из Корана помещены изречения из «Рухнамы». Кроме «Рухнамы», Ниязов написал и еще ряд книг для своего народа, в частности, книгу поэзии «Туркменистан – счастье мое», а также книгу стихов и прозы «Мяхрибанларым» («Мои дорогие»), изучение которой тоже обязательно.