Страница 88 из 118
Разумеется, в каждом из приведенных выше толкований есть своя доля истины, но как целое «колонны Юпитера», думается, лучше всего понимать в свете тесно связанного с сезонными ритуалами и празднествами мифа о борьбе Громовержца с его противником. Тогда понятно появление колонн вне городов и их связь с водой, иссякание которой перед победой Громовержца и последующее возвращение является одной из важных тем мифа. Его значение в кельтской мифологии, судя по ирландскому материалу, было достаточно велико. Таким образом, данный ряд изображений может быть типологически связан как с кельтскими монетами эпохи независимости, так и с другими вариантами скульптур Юпитера — Тараниса галло-римского времени.
На примере многих божеств мы видим лишь очень слабо выраженные черты взаимопроникновения двух систем религиозных представлений. Это касается главным образом богинь галло-римского пантеона, в частности Минервы, о которой Цезарь (BG, VI, 17) говорит, что ей приписывают изобретение ремесел (Minervam operum atque artificiorum initia trasiere). Она почиталась достаточно широко — посвящения ей распространены в Галлии, Британии, Германии, Паннонии, и это, видимо, не случайно. О том, что она прочно вошла в сознание народа и, без сомнения, ассоциировалась с какими-то местными божествами, говорит тот факт, что еще в VII в. христианские проповедники осуждали обращение к ней за помощью представителей некоторых ремесленных профессий[400]. Тем более удивительно, что на уровне дошедших до нас памятников проследить конкретные формы отождествлений практически невозможно. Скульптуры Минервы вполне каноничны, а случаи объединения ее с какими-либо богинями (о которых, кстати, тоже почти ничего неизвестно) крайне редки — местные имена Jde
Роль Минервы и сходных с ней местных божеств была в галло-римском пантеоне весьма значительна, но об ее точном характере судить трудно. Напротив, при анализе некоторых других богов основная трудность проистекает именно из-за обилия самых причудливых оттенков смысла, наслоившихся друг на друга в процессе романизации. В ряду этих персонажей галло-римского пантеона первыми выступают Марс и Меркурий. Необыкновенно почитаемые в Галлии, эти боги как бы лишены собственной индивидуальности — их облик настолько сложен и неоднозначен, что они кажутся скорее воплощением различных традиций и символов, нежели четко определенными персонажами. В общем это понятно, ибо бог-воин и бог-покровитель ремесла (известно, что применительно к кельтам, как и ряду других народов, этот термин надо толковать расширительно: в Ирландии äes däna — «люди ремесла» — включали как друидов и филидов, так и собственно ремесленников) были для этого необычайно удобны. Вместе с тем совершенно ясно, что устоявшиеся сфера деятельности и облик этих богов не перекрывали сложного и подчас противоречивого содержания сочетавшихся с ними кельтских представлений. К слову сказать, так же было и у германцев, ведь Вотан — Один, воитель и маг, это тоже Меркурий!
Изображений Меркурия, по словам Цезаря, самого почитаемого бога Галлии, известно около 200, посвящений ему — более 450. Кроме того, топонимика сохранила немало названий, свидетельствующих о культе того божества. Однако слово «этого» подходит, лишь когда мы имеем дело с чисто римскими по своему стилистическому типу и атрибутам изображениями и не связанными ни с какими местными божествами посвящениями. Таких изображений немало, причем их наибольшая концентрация не всегда наблюдается в самых романизированных частях Галлии, — к примеру, в Нарбонской Галлии их всего 6 (Esp., 339, 419, 439, 556, 6749, 6758), не считая фрагментов небольших статуэток. Аквитания, или, точнее, территория к югу от Гаронны, дала нам 18 изображений бога (Esp., 1067, 1069, 1072, 1074, 1236 и др.), Лионская провинция — около 60. Уже в памятнике из Аквитании наблюдается целый ряд отступлений от канонического образа бога — он бывает изображен с бородой, его атрибуты (петух, черепаха и т. д.) выделены и имеют гораздо большее самостоятельное значение, чем обычно, а статуя из Лезу (Esp., 1609; по своему облику напоминает известные нам изображения бога Эзуса Скажем сразу, что делавшиеся попытки отождествить этих двух богов лишены основания[401].
Храмы и святилища Меркурия, часто располагавшиеся на возвышенностях, во множестве найдены в Лионской провинции. Некоторые из них сохранили прекрасные вазы с изображениями бога, мало отступающими от классических образцов. В то же время на скульптурах из этих районов Галлии Меркурия часто сопровождают чисто кельтские символы, как, например, змея с бараньей головой, об изображениях которой сказано выше в другой связи. Однако наиболее интересные варианты «кельтизации» римского бога дают территории северо-востока Галлии, где культ его был также распространен (12 изображений у тревиров, 84 — у медиоматриков и левков, около 50 — у трибоков и т. д.). Здесь храмы Меркурия перемещаются с возвышенностей в леса[402], а сам он открыто связывается с рядом чисто местных иконографических типов. Главный среди них — известный, правда, и в других районах страны трехликий бог. Наиболее характерные в этом отношении памятники — рельеф из Реймса (Esp., 3668), Мальмезона (Esp., 3756), Гаренн дю Руа (Esp., 3852), Бовэ (Esp., 3919). Ряд памятников (к примеру Esp., 3666) представляет Меркурия бородатым старцем, другие связывают принадлежащие другим кельтским и римским богам символы и атрибуты с этим божеством (палица, атрибут кельтского Суцелла — молот с длинной рукоятью, щипцы Вулкана и пр., встречаются и фаллические символы). В качестве спутницы Меркурия на некоторых рельефах фигурирует кельтская богиня Розмерта (Esp., 4929, 5106), а в одном случае — Минерва.
Прилагалось много усилий, чтобы отождествить галльского Меркурия с тем или иным известным кельтским богом — Эзусом, Тевтатом, Огмием, Лугом или (по теории Ламбрехта) с одной из ипостасей единого и наделенного всеми функциями великого бога. Как помогают в решении этого вопроса надписи, прежде всего местные эпитеты бога? Большинство из них, как и в случаях с другими боя^ествами, встречаются по одному, в крайнем случае по два раза, однако некоторые встречаются чаще: Arvernorix, Arvernus в прирейнских районах (CIL, XIII, 6603, 7845, 8164, 8579, 8580), Cissonius из Верхней Германии (CIL, XIII, 6119, 6345, 7359). Целый ряд эпитетов может быть сближен с названиями местностей — alaunus, Canetonessis, Dumias, Vellaunus и т. д. Эпитеты общего характера дают смысловое поле от вполне естественного Mercalis до Defensor, Victor (CIL, XIII, 4308, 6294, 11697). Другие, как Jovantucarus (CIL, XIII, 4256) говорят о функции покровителя молодежи, семейного очага (Domesticus — CIL, XIII, 7276) или сельскохозяйственной деятельности (Cultor-CIL, XIII, 6476).
Вряд ли какой-либо из этих эпитетов (о значении которых идут споры)[403] можно считать решающим для отождествления Меркурия. Можно сказать, что большинство из них может подходить практически ко всем упомянутым выше богам. Однако ирландские письменные памятники, благодаря которым нам известны некоторые кельтские мифы и подробно охарактеризованные образы богов, делают наиболее вероятной связь галло-римского Меркурия с Лугом[404]. Трудно сказать, был ли Луг ирландских преданий полным соответствием параллельному континентальному богу, но это предположение обоснованно даже при ограниченном количестве данных. Искусный во всех ремеслах Луг (ирл. Samildanach), в то же время провидец, маг и воин — он возглавляет воинство богов Племен Богини Дану, он «солнечноликий» (grianainech) и наделенный поэтическим даром бог. Популярность его на островах и континенте, судя по всему, была чрезвычайно велика. Несколько преображенный Меркурий, как никто другой, мог соответствовать этому образу, но все-таки не перекрывать его целиком. Здесь, что вообще типично для феномена романизации галльских божеств, мы наблюдаем лишь частичное соответствие образов, что объясняет многие «неканонические» черты в образах галло-римских богов. Многоплановость кельтских богов объясняет тот факт, что в конкретных условиях галло-римские Меркурий и Марс могут быть более сходны, чем два Меркурия между собой.
400
Vries J. de. Op. cit., p. 87.
401
Reinach S. Gultes, Mythes, Religions. P., 1905, v. III, p. 176.
402
Grenier Α. Quelques sanctuaires de Mercure en Alsace. — BACHT, 1924, p. 236.
403
Benoit F. Epithetes indigenes des dieux gallo-romains: Noms on Surnoms? — Ogam.1956, 8, p. 351–356.
404
Vries J. de. Op. cit, p. 58.