Страница 120 из 128
В годы Адриана почти исчезла физиономическая точность портретов, изменился характер изображения лиц. Скульпторы подчинялись общему новому направлению в искусстве с его преклонением перед эллинскими произведениями, в которых индивидуальности не оставалось места. Частных портретов исполнялось немного, но образы Адриана, его жены Сабины, а также Антиноя, позволяют говорить об особенностях пластики того времени. Нередко мастера представляли императора в виде Аристотеля. Адриан, стремившийся ему подражать, стал отпускать бороду, и с тех пор мужчины изображались бородатыми. Следование эллинским обычаям, однако, принимало все более внешнюю форму, так как художественные связи римлян с греками утрачивались, несмотря на попытки их сохранить. В поздних бюстах Адриана звучат скепсис и печаль. Чувства, ранее скованные траяновским республиканизированным деспотизмом и скрытые маской адриановской эллинизации, требовали воплощения. В эти годы глаза в портретах стали изображаться скульптурно: вырезался зрачок, иглой намечалась радужная оболочка. Краска еще использовалась, но пластическая трактовка глаз помогала мастерам ярче выразить духовный мир человека, полнее передать его настроения и чувства.
Обращение при Адриане к греческой эстетической системе — явление немаловажное, но по сути своей эта вторая после августовского волна классицизма носила еще более внешний характер, чем первая. Классицизм и при Адриане был лишь маской, под которой не умирало, но развивалось собственно римское отношение к форме. Своеобразие развития римского искусства с его пульсировавшими проявлениями то классицизма, то собственно римской сущности с ее пространственностью форм и достоверностью, именуемой веризмом, — свидетельство весьма противоречивого характера художественного мышления поздней античности.
Образцов живописи второго периода расцвета римского искусства сохранилось немного даже в таком детально исследованном городе, как Остия. Фреска первой половины II в. в одном из ее домов близка поздней стадии четвертого помпеянского стиля, когда смягчалась картина фантастического нагромождения архитектурных элементов и вновь утверждалась плоскость стены. Спокойно стоящие фигуры, под ногами которых для ощущения опоры намечены светлые полосы, вырисовываются на темном фоне свободной, ничем не заполненной поверхности[283]. Спокойная печаль, пронизывающая образы, созвучна позднеадриановским настроениям, выраженным в пластике.
Немного сохранилось образцов мозаики. Среди них интересна черно-белая остийская мозаика из терм, изображающая Нептуна с трезубцем, мчащегося на колеснице в окружении морских существ[284]. Возвышенные идеалы Империи времен Траяна и Адриана полнее выражались в формах архитектуры с декором интерьеров разноцветными мраморными плитками и отчасти скульптуры, нежели в живописи и мозаике.
В последние годы правления Адриана завершается начавшийся при Клавдиях период высшего расцвета искусства Империи. Не случайно при Траяне и Адриане, когда Рим еще заявлял о своей силе, преобладала архитектура: Форум Траяна с его колонной, Пантеон, храм Зевса Олимпийского воплощали мощь сохранявшей еще, однако, формы принципата Империи. Личность с ее неповторимым обликом начинала подавляться все решительнее. Не гражданин, а подданный, часто безликий и однообразный элемент сложной машины, не должен был иметь свое лицо, чувства, характер. Это привело сначала к холодности и замкнутости образов эпохи Траяна, а затем к психологической опустошенности портретов времени Адриана. Лишенный индивидуальности, подчас равнодушно-покорный подданный Империи сменил резкого в своих суждениях, всегда непохожего на соседа, часто строптивого и готового к борьбе гражданина Республики.
Время последних Антонинов
Поздний период расцвета римского искусства, начавшийся в последние годы правления Адриана и при Антонине Пие и продолжавшийся до конца II в., характеризовался угасанием патетики и помпезности в художественных формах. События тогда складывались не в пользу Римской империи: бурлила непокорная Британия, парфяне взяли под контроль Армению, вели ожесточенную войну с римлянами германцы и маркоманны. В среде правящей верхушки зрели заговоры, в результате одного из которых был убит Авидий Кассий (175 г.), незадолго до того успешно подавлявший восстания восточных провинций. В 166–167 гг. разразилась чума, унесшая много жизней. Антонин Пий и Марк Аврелий стремились вывести государство из тяжелого положения. Коммод же, нередко на официальных приемах появлявшийся как возродившийся Геркулес со львиной шкурой и большую часть времени проводивший в пирах и любимых им гладиаторских битвах, мало внимания обращал на государственные дела.
Этот период отмечен усилением в сфере культуры индивидуалистических тенденций. Произведений, подобных Форуму Траяна или Пантеону не появлялось, зато исключительного расцвета достигло строительство жилых домов и вилл. Из монументальных сооружений того времени частично сохранились храм божественного Адриана, поставленный в его честь Антонином Пием на Марсовом поле, и храм Антонина и Фаустины на Римском Форуме.
Храм Адриана — периптер (8X15 колонн), дошедший своей боковой беломраморной колоннадой из 11 коринфских стволов, покоился на четырехметровом подиуме из пеперина. Стена его целлы снаружи была облицована мраморными плитками, а внутри украшена рельефами с изображением римских провинций. Колонны храма, хотя высокие (15 м) и мощные (диаметр — 1,44 м), но слишком близко расположенные друг к другу, образовывали несколько монотонный ряд. Не производит также впечатления монументальности храм Антонина и Фаустины, водруженный на высокий подиум. Его монолитные из мрамора зеленоватого чипполино коринфские колонны высотой 17 м с беломраморными капителями поставлены тесно, вызывая ощущение сильного устремления архитектурных масс вверх. Грифоны и растительные орнаменты на фризе исполнены в типичном для того времени стиле классицизма. Зодчие, редко создававшие тогда новое, стремились подражать предшественникам. Были водружены колонна Антонина Пия, от которой сохранился лишь мощный пьедестал, и колонна Марка Аврелия. Высокий (10,5 м) постамент колонны Марка Аврелия украшал в древности с трех сторон фриз с Викториями, а с лицевой — сцены подавления варваров. Как и у колонны Траяна, ствол высотой 29,6 м несет на себе длинную ленту фриза с изображением битв римлян с германцами и маркоманнами. В жилом строительстве II в. происходили значительные изменения. При сохранении атриумно-перистильного типа стали часто сооружать многоэтажные дома — инсулы из туфа, травертина, кирпича, бетона, дерева и других материалов. Здания в Риме стояли тесно, улицы были узкими. Некоторые дома имели все удобства; они состояли из двух- и трехкомнатных квартир с отдельными выходами на улицу, но чаще использовалась коридорная система, как в дешевых инсулах. Одна из пятиэтажных инсул II в. у склонов Капитолия имела балконы, каменные лестницы в первых этажах и, очевидно, деревянные в верхних, торговые лавки внизу[285]. Инсул II в. было много в Остии — портовом городе, снабжавшем Рим по Тибру с моря продуктами и всем необходимым. Более широкое, нежели раньше, распространение во II в. получили загородные виллы хозяйственного назначения и для отдыха состоятельных римлян[286].
Монументально-декоративный рельеф и портреты поздних Антонинов свидетельствуют об изменениях художественных принципов. Первое время в рельефах еще продолжали сохраняться свободные плоскости фона, классицистическая уравновешенность композиций, засушенностъ форм, свойственные пластике Адриана. Эти черты заметны в горельефных изваяниях, украшающих пилястры в целле храма божественного Адриана. Спокойная постановка фигур анфас, легкие повороты голов и несколько скованные движения рук символизируют глубокую покорность персонажей, изображенных благородными и гармоничными. В украшении именно нижних частей пилястр мастера следовали малоазийским художественным принципам, которые начинали тогда проникать в римское искусство.
283
Calza R. Ostia. Roma, 1965, p. 208.
284
Ibid., p. 43.
285
Архитектура античного мира. М., 1973, с. 621.
286
О римских провинциальных виллах см.: Thomas Е. Römische Villen in Pa