Страница 42 из 47
-Ну что ты всегда подкрадываешься?! Сколько уж просила: не делай так? Скажи, просила?
-И не по-одкрадывался я вовсе, - оправдывался он.
У Киры будто перед носом помахали красной тряпкой, ноздри её затрепетали, она глянула исподлобья на Олечку и резко сказала:
-Прекрати сейчас же! Что ты кричишь? - встала и отошла к зеркалу. - Не подкрадывался он, и ты прекрасно это знаешь!
-Ах, посмотрите на эту защитницу! - Олечка встала, пошатнулась, но удержалась на ногах, приблизилась к мужу, - он - мой муж! Хочу - ругаю, хочу - люблю.
Обняла мужа, влепила ему звучный поцелуй и победно оглянулась на поникшую Киру:
-Ясно? - её качнуло в очередной раз, и, если б Штефан не поддержал, она бы свалилась на пол. Он поднял Олечку на руки и уложил на кровать, выдернул одеяло из-под жены, набросил на неё. Присел рядом:
-Сле-егка перебрала? Отлежись. М-может, поспишь, наконец.
Олечка повозилась, дремота навалилась на неё, но она всё же пробормотала:
-Кирка, напои его чаем и не злись на меня. Я пошутила...
-А я и не злюсь, - откликнулась Кира, - к тому же ты уже так однажды шутила.
Штефан вопросительно посмотрел на Киру, но она не стала ничего объяснять и занялась чаем. Первое, что она сделала, - это спрятала в карман фотографию Ричарда. Кира постаралась сделать это незаметно для Штефана. Он не заметил или сделал вид, что не заметил. Кира заварила свежий чай, собрала со стола грязные тарелки и стаканы и поставила их на тумбочку. Достала большую чашку с надбитым краешком, налила в неё чай.
-Пейте, пока горячий. Тут есть хлеб и печенье. И кусочек колбасы.
Штефан подошёл к столу, посмотрел на спящую Нину:
-Как её сморило! Сидя спит.
-Она устала очень, потом немного выпила - вот и заснула. Сейчас я отведу её, - она сделала движение к Нине, чтобы разбудить, но Штефан остановил:
-Не будите. Лучше откройте дверь, - он подхватил Нину на руки и пошёл следом за Кирой. Они уложили спящую Нину, укрыли её.
-Пойдёмте пить чай, - позвал Штефан. Кира хотела отказаться, но он добавил, - сегодня мои именины всё-таки.
Олечка по-прежнему спала, иногда она что-то бормотала, но опять уходила в свой сон с головой. Штефан и Кира сидели рядом за столом. Он налил ей чай:
-Простите, ни сливок, ни сахара нет, - он смущенно улыбнулся, - вы же любите сладкий и со сливками, да?
-Да, люблю. И чтобы серебряная сахарница...
-А в ней щипчики для сахара, серебряные... - он потёр висок.
-Опять голова болит?
-Нет, не болит. Но у меня странное чувство, что я что-то упускаю из виду. Иногда прямо маячит совсем близко, вот-вот ухватишь. Да, ладно, - он махнул рукой.
-О Серёже есть новости? - неожиданно спросила Кира. Штефан задумчиво посмотрел на неё, он колебался - рассказать или нет? В конце концов, что он знает об этой девочке? Практически ничего. Но и Серёжа, и Андрей, покидая город, просили не оставлять её. И с Ольгой у них какие-то тайны... Сплошная загадка. Вот, сидит, молчит и смотрит зелёными глазами. Прямо в душу заглядывает.
-Есть новости, - решился он. У Киры загорелись глаза:
-Говорите же! Там всё получилось? Андрей смог...
-Однако! - поразился он, - вам многое известно. Но всё равно я ничего ещё не знаю толком. Андрей прислал телеграмму до востребования. Там дурацкий текст, но есть одно слово, которое означает, что всё получилось. Теперь надо дождаться его и всё узнать в подробностях.
-Да-да, конечно! - покивала Кира. - Олечка будто чувствовала. Она сказала, что всегда знает наперёд. Сегодня она сказала, что у Серёжи всё будет хорошо. Дай то Бог! Дай Бог!
-Вы верите в Бога? - усмехнулся он, - а в людей - нет?
-Ах, Боже мой, не начинайте сначала, - вспыхнула Кира, - и в людей верю, и в Бога. И говорю ему "спасибо" каждый раз, когда... Да ладно, это не интересно.
-Расскажите о себе, - попросил он.
-Особенно нечего и рассказывать-то. Сбежала от мачехи, мыкалась в людях. Ничего интересного, - он пристально смотрел, и Кира под этим внимательным взглядом стала краснеть. - Ну не могу я сейчас всё рассказать, и не спрашивайте почему. Но я расскажу, обязательно. Только не сейчас.
Она встала, подошла к зеркалу. В его глубине пылал камин, корсаж её платья украшала чайная роза, а в руке она держала бокал с шампанским. Вот за её спиной возникла фигура Штефана в элегантном тёмном костюме. Он обнял её и прижался щекой к её волосам. Кира всхлипнула.
-Забавное зеркало, правда? - услыхала она за спиной спокойный голос Штефана и стремительно обернулась. Он стоял точно так, как там, в глубине стекла, только его руки не обнимали её. - Показывает то, чего нет.
-А что вы видите?
-Вижу побережье, к кромке берега подходит лес. Тропинка, много можжевельника. Знакомые места.
-А я знаю, почему вы сейчас не заикаетесь, - ужасаясь самой себе, вдруг бестактно заявила Кира. Он недоуменно вскинул бровь. - Да-да, я догадалась. Вы симулируете заикание. Нет, конечно, бывает, что вы сильно волнуетесь - тогда другое дело. Но обычно вы имитируете речь заикающегося человека.
-И зачем же мне это нужно? - усмехнулся Штефан.
-Вам это нужно, чтобы скрыть ваш акцент, который, несмотря на прошедшие годы, у вас не исчез. Ваш немецкий акцент, Штефан-Георг фон дер Пален, - она смотрела в его сразу потемневшие глаза и ставшее чужим лицо.
-Вы это серьёзно? - процедил он сквозь зубы.
-Серьёзнее не бывает! - с безрассудной храбростью подвыпившего человека бросила она. Внутри её всё вопило: да вспомни же ты меня, в конце концов! Он, молча, крепко ухватил её за локоть, бросил взгляд на спящую Олечку:
- Пойдёмте! - приказал он. Не выпуская её руки, вывел в коридор, открыл дверь комнаты Андрея и втолкнул туда. Кира чувствовала себя хуже некуда. Как могла она так глупо поддаться настроению?! Что теперь? Вон, даже дверь запирает на ключ. Она стала лихорадочно придумывать, что ему сказать.
Штефан смотрел на девчонку, и опять у него было чувство, что он упускает нечто важное. Эта девица слишком много знает, слишком много. Пришла пора разобраться.
-Садитесь, - он кивнул на диван. Сел рядом, настольную лампу поставил так, чтобы её свет падал на лицо Киры. - Рассказывайте.
-Что? Что вы хотите знать? - она оттягивала время. Смешно, но на этом месте она совсем недавно сидела, когда говорила с Андреем. Он тоже светил ей лампой в лицо и допрашивал строгим тоном. Но тогда она не боялась. А сейчас боится. Боится Штефана! А как не бояться? У него было чужое, злое лицо, и Кира закрыла глаза, чтобы не видеть сузившихся в щёлочки глаз и их жесткого выражения.
-Не в-валяйте дурочку! - прошипел он.
-А вы перестаньте меня пугать! - обиженно глянула она, - вы шипите, как змея!
Он усмехнулся:
-Так что вы знаете? - уже спокойнее спросил он.
-Только то, что рассказали Олечка, Андрей и Серёжа. И нечего так на меня смотреть. Вы прекрасно знаете, что я не побегу об этом кричать на каждом углу. Зачем мне это?
-Д-да, зачем?
-Незачем! Слушайте, отстаньте от меня. Я устала, спать хочу. Ну что вы пристали?
-И давно вы в курсе наших семейных дел?
-Давно, скоро два месяца.
-Ничего не понимаю, - он откинулся на спинку дивана, - почему они это сделали? Что в вас такого, что заслужило их доверие?
- Спросите у них.
-Спрошу. Обязательно спрошу. Завтра же Ольга всё объяснит. Кстати, они обе напились этой гадости до бессознательного состояния. А вы? Почему вы...
-Почему не валяюсь пьяненькая? Да потому, что не умею пить - пьянею от бокала шампанского.
-И часто вы пили шампанское? - недоверчиво спросил он.
-Не часто. Но бывало. На Рождество, на Новый год.
-Рождество? - задумчиво переспросил он и добавил совсем, как недавно это сделал Серёжа: - Рождество мы теперь не празднуем, оно отменено как пережиток и вредное явление. Когда же вы, совсем ещё девочка, могли праздновать Рождество?
Его лицо сейчас не было ни злым, ни жестоким. Лёгкая улыбка коснулась уголков губ.