Страница 41 из 156
В изумрудных глазах яутки отразилась печаль.
- Я могу чем-нибудь помочь тебе?
- Да. Оттрахай меня так, чтобы я забыл, кто я такой...
Элдер был подавлен. Бушующий Сезон не позволял ему сосредоточиться на том, что происходило на боевом фронте. Мысли каждый раз постепенно отходили от грязных смут и падающих кораблей, возвращаясь к продолжению рода.
- Ты не представляешь, как я хочу улететь отсюда.
Они приближались к небольшому округлому строению, стоящему на берегу реки.
- Ты не выдержишь и вернёшься обратно. Сезон заставит твою плоть искать тёплого лона.
- Да. Поэтому я здесь.
Она беспорядочно зашевелила жвалами.
- Здесь? А почему не там? – самка кивнула в сторону горы, где обитала основная часть клана. – Из-за обещания?
Mondengel отрицательно покачал головой.
- Обещание тут ни при чём.
Блаи-хад насторожилась. Огонёк надежды загорелся где-то глубоко внутри.
- Поверь, лучше здесь, чем там, – со вздохом сказал он.
- Да. Я тоже так думаю.
Они дошли до просторной закрытой “беседки”. Самец зашёл первым, закинув тушу местного кабана в угол. Внутри было тепло, но не душно – система охлаждения всегда поддерживала нужную температуру. Каркас строения напоминал сплавленные друг с другом биомеханические кости, на которые сверху натянули плотную шкуру-тент из неизвестного пористого материала, пропускающего воздух. По бокам, словно выросшие из пола, возвышались подставки в виде пирамид. На них стояли черепа плотоядных существ с этой планеты. По центру было расстелено обилие шкур.
Блаи-хад зашла следом за Вождём и закрыла дверь. Альбинос стоял перед шкурами и задумчиво шевелил мандибулами, пытаясь сосредоточиться.
- Мой рла, я тревожусь о тебе.
Она подошла к нему, обняла со спины, затем аккуратно сняла мантию. Погладив по длинным тёмным валарам, самка начала расстёгивать ремни доспехов. Её нежные касания успокаивали напряжённые нервы. Инстинкты вновь начали погружать в себя, заставляя забывать о проклятых смутах и лицемерии, творящихся вне этой “беседки”. Раздвоенный язык скользнул по обнажённому торсу. Гуан-Тант’ер закрыл потускневшие от мрачных мыслей глаза. Ласки самки разгоняли серые давящие тучи, пробуждая дремлющую страсть. Он слышал, как она обнажилась, как упали на пол её доспехи, почувствовал, каким резким движением она содрала с него юсу. Давящий, удушающий голодный инстинкт. Кулаки Вождя сжались, когда она погрузила головку его члена в свою пасть и начала легонько подёргивать за кольцо. Приятное напряжение. Телепатический диалог.
- Я люблю тебя, Сетг’-ин-Нихкоу’те. До сих пор.
- Ошибаешься. Ты никогда не любила меня.
Клыки слегка сжали напрягшийся член.
- Как ты можешь думать такое? Я отдала тебе всё, всю себя.
- Это не любовь, Блаи-хад, – прорычал он вслух, ощущая, как по белоснежной коже волною прошла дрожь.
Погружение горячего органа в пасть. Глубоко, с лёгким заглотом и на всю длину. Её раздвоенный язык обхватил его, слегка сжав. Гуан-Тант’ер издал протяжный стон удовольствия. Самка проглотила порцию смазки.
- А что это тогда?
- Привязанность. Физическая, инстинктивная, будоражащая страсть и дразнящая чувства. Периодически проходящее явление, не так ли? – он посмотрел на неё сверху вниз, блеснув голодными глазами.
Белая рука потрепала валары и ухватилась за них крепкой хваткой. Он начал поступательные движения. Самка развела мандибулы. Её встречные движения дразнили самца. Внешняя чешуйчатая сторона пальца прикоснулась к яичкам, провела между ними, затем тыльной стороной ладони она начала поглаживания. Молча, не говоря ничего. Блаи-хад наслаждалась его близостью и обдумывала его слова.
- Почему ты так уверен в этом?
Член вышел из пасти самки, она ещё немного поласкала его руками, потеребила яички языком и легла на шкуры. Самец возвышался над ней, хищно блестели золотом кольца, унтары и глаза. Слегка рыкнув, он опустился на колени и припал к её грудям. Мощные мандибулы сжали нежную кожу до твея, клыки сомкнулись на соске. Самка выгнулась и застонала:
- Гуан-Тант’ер! Аууррр, да!
Он ведал её слабые места...
- Я знаю это. Насид-Меам, Биттмунд, Жйо-Ко, Скив, Ганерин, Битт, Крак-линд и Мроинд – все испили твоих соков, отведали твоей похоти, прикоснулись к твоему уязвимому нутру. Ты бросалась от одного к другому, ведомая страстями, кочевала из гарема в гарем. Сколько раз ты говорила каждому из них, что любишь?
- Я...
Она ласкала себя, сжимая вторую грудь, пальцем правой руки играя с клитором. Её киска начинала течь...
- Мне нравилось укрощать тебя. Когда-то ты сломала мне жизнь, подав ложную надежду, – согнутый палец грубо вошёл в лоно. К нему тут же добавился второй. – А я ведь верил тебе, наивный Сетг’-ин-Нихкоу’те. Прошло много си’нтр’ов, прежде чем я осознал, что всё не так, как нам кажется на самом деле. А ты до сих пор гоняешься за своей мечтой.
Укус в шею. По лицу самки потекли слёзы. Всё сказанное им ломало её надежды, разбивало хрустальное нутро. Правда, жестокая правда. Она не способна любить.
Одам-ан’де слизал её слёзы, провёл когтями от шеи до низа живота.
- Ты жесток, Гуан-Тант’ер! Ты бездушен!
Он раздвинул ей ноги и немного подразнил текущий вход кольцом.
- Верно. Потому что предпочитаю истину самообману.
Самец вошёл в неё, немного приподнял и начал движения в среднем ритме. Смазка густо стекала на шкуры. Блаи-хад слегка постанывала.
- Я всё равно буду верить в нашу любовь, – тихо шепнула она, сжав жвала и отдав свою плоть в распоряжение возбуждённого самца.
- Верь. Пускай я останусь для тебя тем наивным Сетг’-ином-Нихкоу’те. По крайней мере, он был счастлив в своей слепоте.
Движения Ангела Ночи становились грубыми и резкими. Он входил на всю длину, иногда вынимая член полностью, водя и стуча им по клитору, снова входя. Вечер извивалась под ним, как всегда умоляя не останавливаться. Альбинос сжал плечи и поднял её, заставив усесться на себе.
- Двигайся!
Блаи-хад извивалась на “раскалённом копье” Вождя. Иногда она открывала глаза, чтоб уловить отдающий металлическим блеском пристальный взгляд. Его запах... Теперь он другой, не тот, что был раньше. Властный, доминирующий, подавляющий. Её воля ломалась перед ним.
- Верховный Лидер... – снедающе зашептала она.
Он схватил её за соски, таская за них вверх-вниз, заставляя двигаться быстрее.
- Тебя пьянит моё положение, верно?
Блаи-хад орала. Он жестоко насиловал её истекающее по нему лоно. Рвал нутро, захватывая сердце.
- Я люблю тебя! Я люблю тебя, Верховный Лидер!
- Да, да, давай! Скажи ему, как ты его ждала, как охотилась за ним всю жизнь! Скажи!
Самка впала в безумное состояние, завалив Вождя и седлая его, словно элитного скакуна. Её когти рвали белоснежную кожу на груди Ночного Воина, она то ускорялась, то притормаживала, дразня крепкую плоть Гуан-Тант’ра.
- Я нашла тебя, я искала и я нашла! Ты мой, МОЙ!
Сумасшедшие глаза и голодный рёв. Элдер не слышал её. В его сознании властвовал шёпот возлюбленной. Андрейст Рок вылизывала сердце Вождя, высасывала остатки самообладания, придавала духу сил.
- Эндри... – сорвалось с его клыков её земное имя. – Эндри, я приду за тобой. Я вернусь к тебе, Эндри, дождись... – стонал он в чужих объятиях, снова и снова повторяя имя своей ши.
Оргазм накрыл их одновременно. Взревев от накативших волн, сжав альбиноса в каменных объятьях, Блаи-хад шепнула:
- Кто она?
- Богиня, – ответил Одам-ан’де.
====== ЧАСТЬ II: Охота Разума. Эпизод 9 – Андрейст Рок ======
“Мальчик мой” (Светлана Владимирская) – Эндри скучает по Гуан-Тант’ру
- И тогда мы с ним запрыгнули в лодку, завели мотор и, послав всех к чёрту, рванули в море, представляешь? Диана? – девушка уставилась на подругу непонимающим взглядом, слегка улыбнулась и поводила ладонью перед её глазами. – Диана, ау!
- А? Что, прости? – встрепенулась Андрейст, растерянно смотря по сторонам.