Без имени

- Кто - "мы"?

- Он. Я. Живые люди. Живые люди, которые пишут. Не интелы. В интернете много великолепных рассказов и стихов, картин и фотографий. Но они разъединены и болтаются, как мусор. Никто не вывешивает сейчас их "кучкой", собранием в единое... Чаще всего, вывешивают пару-тройку глав повести, чтобы потом люди жаждали продолжения и выходили на автора. Но никто не жаждет. Висят "образцы" стихов и прозы, заметки и рисунки на продажу. Целые сайты, чаще всего, посвящаются только уже ушедшим из мира авторам.

А потому, за всеми этими "образцами творчества", болтающимися на разных сайтах, перестало быть видно живых людей, с их особыми, только им присущими, мыслями, с их связью с реальностью. Строки стали просто строками; будто огромный, единый компьютер или сеть компьютеров создают их, и теперь, созданные, они болтаются, как щепки в море: эти рассказы, романы, стихотворения... Их не прибивает на берег и за ними больше не видно людей... В моей тетради он, поэт, отыскал то, чего ему так не хватало: живого человека. Он впервые прочел это всё... На бумаге. Вдобавок, написанное от руки.

- Прочитайте мне что-нибудь из сочиненного вами. Можно, совсем короткое.

- Я... Не помню ничего наизусть из того, что написал. Но... Я попытаюсь рассказать, как получится. Я расскажу вам одну из тех сказок, что были написаны мной в том черновике. Найденном тем поэтом. Он... Был очень горд собой, своей "миссией на земле", своими стихами, считал себя исключительным и особенным человеком. Он читал стихи всегда и везде, где только мог. Даже - случайным прохожим. Он старательно исчислял их количество, как скупец считает деньги. Он никогда бы не выкинул черновик в мусор; впрочем, чаще всего, он настукивал стихи на клавишах, но не писал их от руки... Встретить меня было для него шоком еще и поэтому. Мы очень с ним разные. Но всё же, он очень талантлив, и я, когда выздоровлю, обязательно его навещу. Это он рассказал вам обо мне?

- Нет. И... Не ходите туда, к нему. Он... не живет там больше, - ответила Фанни и опустила глаза. - Расскажите лучше мне сказку.

- Хорошо. Слушайте...

В некотором царстве, в некотором государстве... Или так: в очень давние времена... Жил-был один мастер. Он создавал из камня цветы и животных, делал статуэтки людей, скульптуры и барельефы.

Однажды он решил, что он сможет уже создать статую какого-нибудь бога. А если он поставит её в своем селении, будет всем людям этого селения большое счастье, и даже из других мест люди будут приходить сюда, чтобы помолиться. "Эта статуя должна быть прекрасной! - подумал мастер. - Но, как создать мне статую настолько прекрасную, что, глядя на неё, люди бы вдохновлялись, и это приносило бы им исцеление и исполнение мечтаний?"

И он пошел к мудрецу, который жил в горах. Он хотел спросить у этого известного мудреца, как бы ему достичь такой степени вдохновения, что он сможет увидеть прекрасных богов и запечатлеть их в камне.

Мудрец медитировал около своей пещеры, когда к нему пришел мастер. Он вышел из медитации и сказал, что знает, зачем пришел к нему ваятель.

"Но я ничем не могу помочь тебе, поскольку я сам не бог, и достигаю видения богов очень редко. Тем не менее, я знаю одно: еще выше в горах, на краю снегов, есть пещера. И там есть статуя, которая приносит всем, обратившимся к ней, исцеление и связь с божественным. Если ты достигнешь этой пещеры и найдешь вход в неё, если ты увидишь эту статую, то ты, возможно, сможешь сотворить полную её копию, и ваше селение получит связь с божественным," - сказал мудрец мастеру.

Мастер тут же отправился в новый путь, к далекой вершине. Там, среди снегов, он отыскал пещеру. Он вошел в неё, и в глубине увидал фигуру в белой длинной одежде. Он подошел ближе и понял, что статуя была изваяна с таким мастерством, что казалась живой. Каждый изгиб тела, каждый палец руки, закрытые глаза, одухотворенное лицо - всё было выполнено с таким непревзойденным совершенством, и так эта статуя была изумительна, что бедный мастер в экстазе упал перед ней на землю и взмолился: "О, великий скульптор! Прости, что я хотел посягнуть на то великолепие, достигнуть такого же мастерства в своём созидании, которого добился ты! Мне никогда не сотворить ничего подобного; я могу лишь молиться, чтобы твое прекрасное творение жило вечно и никогда не было разрушенным! Оно так великолепно!"

Потом он поднял голову, и вдруг увидел, что статуя открыла глаза и смотрит на него. Из глаз статуи струился свет. Затем, всё: одежда, лицо, волосы статуи, - утратили белизну и приобрели яркие цвета.

- Великий Скульптор прощает тебя, о мастер! - сказала статуя. - А я, благодаря тебе, наконец, получаю вечное бессмертие! Ты попросил об этом моего Бога! - и прекрасная девушка, в которую превратилась статуя, улыбнулась мастеру.

- Я несколько сотен лет просидела здесь в медитации... Я сижу здесь так давно, что люди стали принимать меня за каменное изваяние, а одежды покрылись льдом. Я стала проводником всех молитв приходящих сюда людей, которые они возносят к Богу. Но ещё никто и никогда не молился о том, чтобы я получила бессмертие. Бессмертие - это жизнь, а потому, я покидаю эту пещеру и становлюсь богиней. А ты... Ты станешь великолепным скульптором, потому что у тебя любящее сердце.

Сказав так, она коснулась пальцем лба мастера, и он почувствовал жар прикосновения.

- Помни меня. И знай, что силу творчества никогда не получить от каменной статуи. Её передают от сердца к сердцу, - сказала богиня.

Глава 5. Неназываемый.

Она смотрела вниз. Будто сквозь черное, матовое стекло. И видения, наполняющие собой этот матовый экран, сменялись как в калейдоскопе. Черно- белом калейдоскопе, без цвета и смысла.

Внизу ходили люди, с лицами и душами, искаженными ужасом, всё время ожидающие чего-то страшного: бури, цунами, конца света, апокалипсических всадников на черных, вздыбленных конях... Обычная улица обычного серого города.

А где-то, пока вдалеке отсюда, рвались снаряды, и остовы домов, черные и уродливые, были видны вдали, если смотреть с середины широкого сквера, за площадью. Саму площадь перегораживали искореженные снарядами бэтээры, перевернутые машины...

И вот, как реликтовое ископаемое, как грозный монстр дочеловеческой эпохи, по улице, сотрясая стены близлежащих домов, пополз танк.

- Не смотри. Тебе не надо туда смотреть.

- Я не могу... Я всё равно знаю, чувствую, что всё это есть, - слезы закапали из её глаз.

- Ты прошла уже свой путь юдоли земной. Ты обрела право больше никогда не воплощаться... там. Забудь. Ты можешь увидеть другие миры, прекрасные, как весенние цветы. А можешь познавать Вселенную, открывающую тебе свои тайны. Ты теперь - крылатая сущность, и радость бытия может стать твоею навсегда. Только, выбери иную дорогу, иную судьбу. У тебя есть право такого выбора.

- Нет. Я не могу. Я чувствую только чужое горе, боль и страдания. И, быть может, я смогу облегчить их... Хотя бы, для одного человека, взрослого или ребёнка... Я должна, я обязана им помочь.

- Думаешь, они тебе будут благодарны? Люди - существа, которые не ценят ничего. Они потребуют еще больше внимания и еще большей траты сил, и обвинят тебя во всех смертных грехах, ибо нельзя быть хорошей для всех. И вообще - нельзя быть хорошей... там, - и он указал вниз, в проём, в котором как раз проплывало видение: протестовавшая против произвола властей женщина была сбита танком, который наехал ей на ноги... Хруст, крики, стоны и плач кругом. Кровь на асфальте. Что-то кричащие и бегущие люди. Лицо, бескровное, бледное, немое от ужаса...

- Я не хочу благодарности. Я хочу просто кому-то облегчить участь. Помочь.

- Ты не сможешь помочь. Каждый достоин того, чтобы пройти путь скорби. Нельзя выпить чужую чашу.

- Я... Должна идти.

- Нет. Не должна. Все твои долги уже оплачены. И ты теперь - моя ученица. Я могу провести тебя путями тайн великих и миров прекрасных, ты можешь увидеть иные планеты и иные измерения. Ты многое поймешь, и ты никогда не захочешь обратно. Но если ты выберешь вновь путь смертной, то... Можешь утратить то, что уже получила. Ты непременно допустишь ошибки и промахи, которые неизбежны в этом мире. Будучи нищей, нельзя быть праведной; а живя среди волчьей стаи, нельзя не испытать злость и не перенять свирепых законов и правил игры; живя в аду, нельзя не испытывать мук, между тем, даже уныние - грех... Уныние, вызванное душевными муками, разрастается как штормовые волны, что заливают и затопляют подлунный мир. Зачем тебе вновь и вновь проходить этот путь?