Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 45 из 49



Меня заставили встать перед помостом, я услышала сзади звуки борьбы, я обернулась и увидела, как втащили Лифа. У него тоже был кляп, глаза были с синяками, опухшими. Казалось, он едва мог стоять после избиений, я двинулась к нему. Страж оттащил меня обратно, я могла лишь смотреть, как Лиф старается выпрямиться, пока стражи отпустили его.

- Печальный день для Лормеры, - сказала королева, не выглядя печально. – Я знаю печаль. Я потеряла дочь и двух мужей. Но это не сравнить с опустошением, что я ощутила, узнав, что девушка, которую мы знали как Донен Воплощенную, была в постели со своим стражем.

Лиф смотрел на меня с печалью, придворные шумели.

- Как? – раздался один голос, другие кричали. – Боги! Донен! – кто-то взвыл, и все эхом скандировали. – Донен, Донен, Донен, - и я не могла терпеть этого.

Королева с триумфом смотрела на меня, а потом заговорила поверх шума.

- Знаю, это больно – узнать, что мы верили самозванке, сложно поверить в такое ужасное предательство, но мы должны. Мы свидетели. Я нашла их обнаженными в ее комнате почти сразу после погребения короля. Она предала принца и всех вас. Всех нас. Но это не хуже всего. Ведь она спала с тем, кто убил короля!

Гудение заполнило комнату, словно гром, придворные говорили между собой, я качала головой, пыталась снять кляп, чтобы сказать им правду.

- Вы видели, как король упал на пиру. Его отравили. Он умер в агонии через несколько часов. Потому что этот трегеллианец, - она указала на Лифа, - отравил его. Он – шпион, и если бы я не застала его в кровати с Твайлой, он точно отравил бы и меня, и принца. И он каким-то способом смог обойти ее яд. У трегеллианцев есть такие умения. И хотя мне больно так говорить, я не могу быть уверена, что она не связана с его планом. Что она не подтолкнула его на это, предложив в оплату себя, чтобы он нашел противоядие и совершил убийство.

Лиф молчал, с ненавистью глядя на королеву, и я знала, что он все усложняет, не пытаясь отбиваться. И делала это за него, кричала в кляп, пыталась вырваться из хватки стражей.

Мерек, что до этого смотрел на дверь, ударил рукой по столу, заставив молчать двор и меня.

- Твайла, к чему сейчас наигранность? – медленно сказал он, глядя на меня.

Что-то похожее он ведь говорил, когда я пела для его отчима?

Хорошо провести день без наигранности, да?

Я смотрела на него, и он отодвинул ленту, показывала маленький золотой цветок на груди. Одуванчик. Потому лента топорщилась, он старался скрыть его. Он моргнул, глядя на меня, и я поняла.

Он мне поверил.

- Это суд, - продолжил Мерек. – Не выступление. И мы будем вести себя соответственно. Приведите первого свидетеля, - сказал он, королева помрачнела.

- Кого?

- Первого свидетеля. Я вызвал врача из Трегеллана, чтобы он провел экспертизу. Я не позволю никому сказать, что мой суд был несправедливым. Я могу быть милосердным.

Я улыбнулась под кляпом.

- Нет! – королева встала. – Он будет защищать человека своей страны. Все они против Лормеры. Мерек, я не позволю.

Лиф потрясенно посмотрел на меня. За мной ерзали придворные, королева тоже слышала их бормотание. Она постаралась унять их взглядом, но не вышло, она это видела. Она громко вздохнула.

- Хорошо, - сказала она. – Ведите свидетеля. Но помните, - сказала она придворным, - свидетель не бесстрастен.

Стражи открыли двери и впустили небольшого мужчину с темной кожей и короткими черными волосами. Он поклонился королеве и Мереку и задумчиво посмотрел на нас с Лифом.

- Врач, у меня не осталось тела для обследования, но все в этой комнате видели, как мой отчим упал. А потом он умер. Я назову симптомы и хочу, чтобы вы поставили по ним диагноз. Это возможно?

- Да, Ваше высочество, - сказал врач.

- У отчима вдруг ослабели ноги. Он не мог управлять ими, не мог стоять и идти без помощи. Слабость растеклась по всему телу, он не мог потом и говорить. А вскоре после этого он умер.

Врач кашлянул, кивнул и заговорил:

- Ваше высочество, похоже, это связано с его мозгом, - королева подалась вперед, врач отпрянул на шаг. – Ток крови в мозг был нарушен, и это помешало управлять конечностями. Тело его не слушалось. А он умер, потому что кровь не текла туда, куда должна была.

- И откуда берется эта болезнь? – спросил Мерек.



- Обычно, - сказал врач, все задержали дыхание. – Это может случиться со всеми.

- Ложь! – завизжала королева. – Это был яд!

- Вряд ли он ошибается. Он врач. И вы хотите сказать, что смерть была естественной? – Мерек повернулся к трегеллианцу.

- Да, Ваше величество.

- Я принимаю ваш диагноз.

- Это абсурд, - сказала королева. – Яд из Трегеллана – мускусный корень – парализует нервы, приводит к удушению. Шести или восьми листьев хватит, чтобы одолеть взрослого мужчину. Этот трегеллианец, - она указала на Лифа, - использовал его на короле, а он, - она махнула на врача, - помогает его прикрыть.

- Откуда вы знаете об этом корне, матушка? – тихо спросил Мерек. Все замерли. – Откуда вы знаете, что он причиняет паралич и удушение? Странные слова для той, что не разбирается в медицине.

Он поймал ее.

Королева молчала слишком долго.

- Травник Ральф показывал мне одну из книг. Я спрашивала его о симптомах, он подтвердил мои страх. Отсюда и слова. Я цитировала.

- Покажите медальон.

- Что?

- Покажите мне и двору медальон.

- Мерек, сейчас не время… - Мерек схватился за цепочку, вытащил медальон из ее корсета. Королева пыталась отойти, но Мерек не отпускал, и ей пришлось стоять, цепочка впивалась в ее белую шею, пока сын разглядывал медальон.

- На охоте, когда я вернулся, вы сказали, что убрали рисунок, чтобы было похоже на лормерианский, - он показал всем дудочника там. – Лорд Беннел спросил, нашел ли я Спящего принца. А потом он погиб, якобы оскорбив Твайлу. Так ли это было, матушка? Или тебя разозлили его слова о Спящем принце, которые услышали все?

- В чем дело? – прошипела королева. – Ты выжил из ума? – она отпрянула, Мерек отпустил медальон и холодно смотрел, как он падает на ее платье.

- Я отправил в Таллит отряд. Они вернутся через месяц и скажут, лежит ли в развалинах замка тело горничной. Я предупредил стражу, они закроют замок, если существо в древней одежде придет за госпожой. Травника, что ты держала под замком, забрали на допрос, твои комнаты обыскивают. Я вызываю второго свидетеля, леди Твайлу, - он повернулся к придворным.

Они не молчали. Я слышала, как люди вскакивали на ноги, чтобы увидеть меня, обвиняемая превратилась в свидетеля. Страж, что держал меня, снял повязку с моего рта. У него было такое же лицо в форме сердечка, как у Димии. Таул.

Я ощутила на себе вес взглядов.

- Твайла, будь добра, расскажи всем о своих открытиях, - сказал Мерек.

Королева была удивлена, я заговорила громко и чисто, мой певучий голос звенел в комнате.

- Вы призвали Вестника, - я смотрела на королеву, слова стирали ухмылку с ее лица. – Кулон – предмет для его призыва, вы сделали это в ночь, когда в небе были три кометы. А на следующий день увели всех из замка, чтобы он сделал работу. Я видела, как он очаровал горничную, - ее челюсти сжались, я медленно продолжала, вонзая в нее слова, как ножи. – В ночь, когда принц сообщил, что у нас будет свадьба, вы отравили короля и попытались обвинить в этом моего стража, чтобы начать войну с Трегелланом. Вы хотите, чтобы Спящий принц стал вашим алхимиком, чтобы у вас было золото для войны. Для новой Золотой эпохи Лормеры, - я опустила часть о ее желании выйти за Мерека, и он благодарно посмотрел на меня.

Все молчали, когда я допела. Реакция была лучше, чем на пение.

Заговорила королева:

- Думаешь, придворные поверят детским бредням потаскушки? Это сказка. Все знают, что Спящий принц – сказка.

- А Донен Воплощенная? – парировала я. – Они знают, что и это сказка?

Все напряглись, я это ощутила.

- Богохульство, - прошипела королева.