Страница 50 из 86
– Я не осознавала, что плачу, – прошептала Мэри, вытирая щеки. – Я просто рада, что ты со мной.
Глава 31
– Я здесь не останусь.
Акс попытался сесть, но хор имени Хера-ли-ты-творишь от абсолютной каждой кости, сухожилия и дюйма кожи оказался слишком громким, чтобы он смог расслышать, без сомнений, логичное объяснение доктора Манелло, почему именно он должен расслабиться и получать удовольствие.
– Нет. – Акс потянулся к катетеру в своей руке. – Я пошел отсюда.
Доктор Манелло с силой сжал его запястье.
– Что, черт возьми, ты творишь?
– Вытащу все сам, раз ты отказываешься.
– Слушай, сынок, я всего час назад оперировал тебя в гребаном переулке.
– Я прекрасно себя чувствую.
– У тебя губы посинели.
– Мое тело, мне и решать.
Они продолжали спорить, а откровенный больничный декор палаты и койка все сильнее раздражали Акса. Как и больничная сорочка. Босые ноги. А также сама мысль, что он застрянет здесь на целый день.
В общем, его бесило решительно все.
– Да ладно? – По крайней мере, хирург отпустил его запястье. – Таков твой аргумент? «Твое тело, тебе и решать»?
Это что, его слова? Черт, он не помнил.
Да плевать.
– Он показался мне резонным. – Акс покачал головой. – Да ладно, я же кормился там от Избранной. Все исцелится за шесть часов. И внутри, и снаружи. Костей сломанных нет, ты сам сказал, что сотрясения тоже нет, и я спас жизнь члену Братства Черного Кинжала.
– И ты думаешь, что это дает тебе полномочия покинуть палату ВРВ?
– Что такое ВРВ…
– Вопреки. Рекомендации. Врачей. Придурок.
– Ну, это уже ВРВП получается…
– Провоцируешь. Я горю желанием треснуть по твоему бедру.
– Какая лирика. И разве вы, человеческие доктора, не даете клятву Гипотетика или что там еще?
– Гиппократа. И, гипотетически, тебе стоит остаться здесь на следующие три часа, в случае появления осложнений может потребоваться повторная операция. Но нет, ты будешь сидеть дома, засунув палец в задницу и истекая кровью.
– Мой палец и близко не приближался к заднице.
– А ты попробуй. Может, простимулируешь мозговую активность.
Акс не смог сдержаться. Он заржал в голос, а потом к нему присоединился доктор Манелло… пока Акс не закашлялся и не схватился за проколотый бок.
– А я что говорил? – мрачно заметил Манелло.
– Просто щиплет. – Акс сделал глубокий вдох и даже не поморщился. Ну почти. – Слушай, Док, просто выпусти меня. Я запрыгну на челнок и уеду…
– Ты не сможешь дематериализоваться.
Дерьмо. Похоже, парень был прав.
– Почему ты так рвешься домой? – требовательно спросил Манелло. – Тебя там кошка ждет? Пес, который грызет мебель?
– Я просто хочу в свою кровать. – И плевать, что он спал на полу. – Все просто.
Доктор Манелло прислонился спиной к стене, нахмурившись так, словно собеседник, разговаривавший с ним на другом языке, собирался уронить наковальню себе на ногу… и хирург пытался сообразить, как же сказать «черт, нет, не делай этого».
– Ты на полном серьезе намереваешься уйти, – пробормотал мужчина.
– Даже если придется пешком плестись до самого дома.
Повисла длинная пауза. А потом доктор Манелло сказал:
– Ладно. Отвезу тебя на скорой.
– Что? Черт, Док, я не могу просить об этом…
– Слушай, упертая ты заноза в заднице, это мое решение. Ты же просто собирался прохромать до гребаного автобуса, тайком, если потребуется, и уехать куда-то в Колди… чтобы уже на месте обнаружить, что ходить ты не можешь, и помирать тебе под солнечными лучами в виде обгоревшего панкейка. После того, как я истратил на тебя семь футов лучшего шовного материала и трижды поседел, пытаясь сшалтайболтаить[67] тебя к норме.
– Стой, Шалтай-Болтай ведь упал и разбился? Скорее, будет уместней использовать метафору с суперклеем? Или изолентой?
Улыбнувшись, доктор Манелло указал пальцем на капельницу:
– Как думаешь, что за дерьмо я засунул в твой мешочек?
– Звучит пошло. И в последнее время я по девочкам, так что ты пролетаешь.
Хирург, посмеиваясь, направился к двери.
– Я организую все за десять минут. Элена придет, чтобы отстегнуть тебя… а если тронешь катетер в вене? Черта с два я тебя выпущу. Сделаем все должным образом и на моих условиях, ясно?
– Яснее некуда.
Прежде чем человек успел открыть дверь, Акс спросил:
– Я могу увидеть Рейджа? Перед отъездом?
Доктор Манелло посмотрел через плечо.
– Да, он спрашивал о тебе. Можешь не торопиться… отвезем тебя на инвалидном кресле. О, и закрой рот прежде, чем начнешь жаловаться.
– Я не сказал ни слова.
– Это пока.
Когда дверь закрылась, Акс порадовался тому, что, по крайней мере, парень понимает его.
И, вот неожиданность, после того как его «отстегнули», он скинул ноги на пол и осознал, что стоять на своих двоих – та еще задачка.
Как выяснилось, хирург оказался прав в том, что далеко он не уйдет.
Элена, его медсестра, терпеливо ждала, пока он с хрипами перелазил с кровати в инвалидное кресло, а потом отвезла его вниз по коридору, к палате, располагавшейся в двух дверях от выхода, и постучала.
– Войдите, – донесся женский голос.
Медсестра открыла дверь, и Акс самостоятельно заехал внутрь. Возле больничной койки развернулась живописная картина в стиле Нормана Роквелла[68], Рейдж лежал на спине в ужасном состоянии, краше только в гроб кладут, возле него сидели его возлюбленная шеллан и темноволосая дочка.
И, забавно, Акс верил, что ядерной может быть только бомба… но при виде этой троицы он расчувствовался. В конце концов, к этому все и стремятся… потому что он видел, насколько близки они были, Рейдж держал малышку за руку, а Мэри, которую Акс встречал пару раз в прошлом, обнимала свою дочку.
– Не хотел мешать вам, – пробормотал Акс.
– Нет… – Рейдж подозвал его рукой. – Иди сюда…
Акс подкатился на кресле так близко, насколько это было возможно, и… послал все к чертям. Он выставил тормоза, а потом попытался встать с кресла, используя для страховки поручни на койке.
Вау. Тошнота.
– Спасибо, сынок, – хрипло прошептал Рейдж. – Ты спас мне жизнь.
Блин, у него такие голубые глаза, что кажутся ненастоящими. И они блестели от непролитых слез.
– Да все нормально. Я просто рад, что ты… ну… – Черт, он тоже задумал плакать? – Слушай, мне пора…
Рейдж сжал его руку в шокирующе твердой хватке и повторил:
– Спасибо, что спас мне жизнь. И, сделай нам обоим одолжение, перестань притворяться, будто это не так. Я жив только благодаря тебе.
Акс просто стоял, как статуя. Понятия не имел, как себя вести.
Мэри нарушила молчание. Она заговорила, стоя по другую сторону от больничной койки:
– Я не знаю, как отблагодарить тебя.
– Не стоит. Мадам, мне ничего не нужно. – Акс посмотрел вверх, очень высоко, пытаясь остановить поток слез. – Мне пора. Я собираюсь домой.
– Они отпускают тебя? – удивленно спросил Рейдж. – Сынок, без обид, но не похоже, что ты способен дышать самостоятельно, не то, чтобы отправиться домой без присмотра.
– Я справлюсь.
Брат рассмеялся.
– Говоришь как один из нас.
Повисло очередное молчание, в течение которого Акс отчаянно пытался сдержать слезы.
– Сынок, подойти ко мне.
Рейдж с хрипом сел, и по какой-то тупой, бредовой, непонятной ему причине… Акс с хрипом подался вперед. Когда они обнялись, Акс услышал свой голос:
– Что, если бы я не успел? Об этом… я постоянно об этом думаю.
– Но ты успел.
– А если бы не успел? Ты бы умер, и по моей вине.
Рейдж обмяк, рухнув на койку.
– Нет, виноват был бы я. Мы обсудим все позднее, но, поверь, мне прекрасно известна такая модель мышления… это определение к слову «глупость» – винить себя в чем-то, что зависит только от прихоти судьбы.
67
Отсылка к «Алисе в Зазеркалье»: После падения Шалтай-Болтая Белый Король посылает «всю королевскую конницу, всю королевскую рать» для того, чтобы его собрать.
68
Норман Роквелл (англ. Norman Percevel Rockwell; 1894, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк — 1978, Стокбридж, штат Массачусетс) — американский художник и иллюстратор. Его работы пользуются популярностью в Соединённых Штатах, на протяжении четырёх десятилетий он иллюстрировал обложки журнала The Saturday Evening Post (321 обложку).